Новое прочтение комсомольского поэта
«Сердце» – страдающая сторона
Ничего не пощадили –
Ни хорошее, ни хлам.
Всё, что было, разделили,
Разломали пополам.
Отдал книги,
Отдал полки…
Не оставил ничего!
Даже мелкие осколки
Отдал сердца своего.
Всё взяла.
Любую малость —
Серебро взяла и жесть.
А от сердца… отказалась.
Говорит — другое есть.
1935
Любовная тема в творчестве Уткина занимает важное место. Иосиф Павлович был красив, пожалуй, даже слишком красив для мужчины, это отмечают все мемуаристы. Кроме того, его не ожиданно настигла всесоюзная известность. В начале 30х годов даже выпускались открытки с его портретом, и массовыми тиража ми. Байроническая внешность, элегантный костюм, лирические стихи — конечно, он пользовался успехом у дам. «Прекрасный Иосиф» — в шутку звали Уткина друзья. На поэтических вечерах его засыпали любовными записка ми. Порой это тяготило, и, сидя в каком-нибудь президиуме, Уткин пытался спрятаться за графином, чтобы пресечь поток девичьего обожания. Известный певец Иван Козловский вспоминает, как однажды у них с Уткиным чуть было не состоялась дуэль, причём на рапирах. Конечно, из-за женщины.
«Сердце» – одно из самых удачных произведений. Сюжет стихотворения – разрыв, и всё оно держится на разделении, раздвоении, парности. Словесные повторы (разделили, разломали; три раза – «отдал», два раза – глагол «взяла»), дихотомия (хорошее/ хлам, серебро/ жесть) подчёркивают утрату целостности мира и подводят к главному пуанту – любая бытовая мелочь, не имею щая ценности для героя, ценна для его женщины, отвергающей истинную драгоценность: бескорыстное любящее сердце.
Происходящую трагедию лирический герой стихотворения при емлет без душевного надрыва, с изрядной долей горького юмора, вызывающего симпатию к влюблённому и неприязнь к бросив шей его расчётливой и холодной героине.
В личной жизни самого автора тоже не всё было благополучно. В воспоминаниях, написанных знавшими «прекрасного Иосифа» литераторами и журналистами в 60е годы, нет и намёка на семейные неурядицы поэта, однако стихи его – свидетельство посто янной неустроенности, причём поэт выступает как сторона страдающая:
Всё моя поганая осанка!
Нет уж, если песня сложена,
Я-то в этой песне ...персианка,
Атаманом, собственно, жена.
Иосиф Уткин был недолго женат на Елене Раковской, приёмной дочери Христиана Раковского, видного политического деятеля, председателя СНК и наркома иностранных дел Украины, ученика Плеханова и друга Троцкого. Раковский был сослан в 1927-м, судим в 1938-м году, а после начала войны, в сентябре 1941-го, расстрелян. Быть членом семьи высокопоставленного «врага народа», пусть и бывшим – пятно на репутации, поэтому факт женитьбы в советских биографиях Уткина не упоминался.
«Беженцы» – негромкая человечность
Вся жизнь на маленьком возке!
Плетутся медленные дроги
По нескончаемой тоске
В закат уткнувшейся дороги.
Воловий стон и плач колёс.
Но не могу людей обидеть:
Я не заметил горьких слез,
Мешающих дорогу видеть.
Нет, стиснув зубы, сжавши рот,
Назло и горю, и обидам,
Они упрямо шли вперёд
С таким невозмутимым видом,
Как будто, издали горя,
Ещё невидимая многим,
Ждала их светлая заря,
А не закат в конце дороги.
1941
Особая черта уткинской лири ки – негромкая человечность. Или, как выразился Луначарский, «сердечная нежность». Именно задушевность поэзии Уткина и сделала его творчество уязвимым. Евтушенко написал об Уткине: «Его мягкий лиризм противостоял железному громыханию пролеткультовщины». Это сегодня в массовом сознании имя поэта бесконфликтно сопрягается с именами других комсомольских авторов. В действительности же именно Иосиф Уткин был постоянной мишенью пародий и эпиграмм.
Критиковали ожесточённо, грубо, задевая за живое, – как тогда умели. В конце 20х – нача ле 30х годов «буржуазное миро созерцание», «эстетство и инди видуализм», «мещанская лирика» были не в моде. Уткина рисовали верхом на гитаре: он часто упоми нал её в стихах, а в те времена этот инструмент был символом обыва тельского быта, наряду с геранью и канарейкой.
За «мягкотелость» поэту тоже прилетало: в нескольких стихах Уткина («Песня о матери», «Мы с тобой» и некоторых других) ясно прочитывается позиция автора – протест против всякого убийства. Такая точка зрения, сразу полу чившая ярлык «абстрактного гуманизма», вызвала целый шквал нападок, посыпались упреки в политической невыдержанности. В 1928 году в печально известном журнале «На литературном посту» вышла статья, которая попортила Уткину много крови, ввергла в творческий кризис. Он пытался писать стихи более громогласные, в духе времени, но это шло враз рез с природой его лирического дарования. Племянница Уткина вспоминала: «В течение почти десяти лет Иосиф лежал на диване и писал в стол... Среди них не было ни одной хвалебной оды правительству. Его мама говорила: «Иосинька, надо лаяться». Он возражал: «Мама, я лаяться не буду, я лирик...»
К началу 40-х годов, преодолев творческий кризис (постоянные разносные статьи сделали своё дело), Уткин обрёл второе дыхание. Лучшие качества его поэзии: напевность, ласковое тепло, ироничность по отношению к окружающим и самому себе – вновь зазвучали свежо и ясно. С началом войны к ним добавились и иные, трагические черты. Сразу после публикации стихотворение «Беженцы» тоже вызвало нападки критиков-формалистов: реальные люди-де уходили не на запад, а на восток. Тем не менее его можно отнести к числу авторских удач, особенно начальное четверостишие, задающее ключевой образ дороги-тоски. Недаром именно «Беженцев» читал у гроба Уткина Илья Эренбург.
Отсутствие дистанции между автором и рядовым читателем, сердечное сочувствие к героям, а также почти фольклорная мелодичность, рефрены, простота и доступность многих стихов превратили их в песни. До того, как покалеченная в бою рука сделала это невозмож ным, Уткин и сам любил исполнять свои стихи под гитару.
Продолжение следует
Популярные материалы по тегам статьи:
