Новое прочтение комсомольского поэта

Окончание. Начало в газетах «СМ Номер один» №13, №14 и №15

Нет, лучше уж сойти с ума,
Чем ложь, чем посох и сума,
Сума, где доверху и сплошь
За песни выдается ложь,
Где мысли нет,
Где сердца нет,
Нет, если ты и впрямь поэт,
Тебя хоть в пекло положи –
Ты предпочтешь безумство – лжи.
1940

Открытое, даже демонстративное пристрастие Уткина к старым поэтам, особенно пушкинской плеяды, тоже вызывало раздражение критики. Искренний интерес к классике появился еще в Иркутске, в 1923 году, когда Уткин вместе с друзьями по ИЛХО (Иркутскому литературно-художественному объединению) Д.Алтаузеном, И.Молчановым-Сибирским, В.Друзиным, М.Скуратовым ходил к преподавателям Иркутского госуниверситета М.К.Азадовскому и Л.Г.Михалковичу. Профессора приучали юношей брать пример с поэзии «золотого века»: Пушкина, Боратынского, Вяземского, Тютчева, Фета.

Эпиграфом к своей «Первой книге стихов», вышедшей в Ленинграде в 1927 году, Иосиф Уткин взял строки Николая Языкова («Смело, братья! Ветром полный, / Прям и крепок парус мой!»). Вопреки популярному в те времена лозунгу «Долой классиков!» он мог процитировать в стихах не только Пушкина или горячо любимого им Лермонтова, но и совсем уж малосимпатичного Нестора Кукольника. Одно из стихотворений, поддерживающих классические традиции, «Михайловское», было написано поэтом в 1943 году. Многие фронтовые стихи Уткина – с эпиграфами из классики. Видимо, обращение к Пушкину помогало оставаться на плаву, в творческой силе, быть живым душой и во время тяжелой войны. 

Хрестоматийное стихотворение А.С.Пушкина «Не дай мне Бог сойти с ума...», к которому апеллирует Иосиф Уткин, было опубликовано В.А. Жуковским уже после смерти автора. В 1836 году П.Я. Чаадаев, напечатавший в журнале «Телескоп»  «Философическое письмо» с негативной оценкой прошлого и будущего России, был официально объявлен умалишенным. По одной из версий, именно это известие заставило Пушкина обратиться к теме сумасшествия. Таким образом, через голову Пушкина, Иосиф Уткин вводит в свои стихи политическую проблематику, вспоминая об опальном философе, который сокрушался, что «мы живем одним настоящим в самых тесных его пределах, без прошедшего и будущего, среди мертвого застоя». С первых строк вступая в уважительную полемику с классиком и выбирая «безумство», Уткин пытается как-то осмыслить сложное для литературы и поэзии время. Да, это не открыто оппозиционная поэзия, это лишь глухое негодование, попытка назвать своими именами ложь и отсутствие живой мысли.

До своего сорокалетия нося эпитет «комсомольский поэт», но не будучи членом партии, Иосиф Уткин написал достаточное количество стихов пропагандистских, полных лозунгов и коммунистической идеологии. Однако сомнения одолевали и его. В рассекреченных документах, составленных по доносам осведомителей НКВД, можно прочитать высказывания Уткина, которые он позволял себе в начале 40-х: «Все поэты похожи друг на друга, потому что пишут политическими формулами. Образ изгоняется потому, что он кажется опасным, ведь поэтический образ –  это не таблица умножения. Я неугоден, потому что иду собственной поэтической дорогой и не поступаюсь своим достоинством. Они хотели бы сделать из советской поэзии аракчеевские поселения, где всяк на одно лицо и шагает по команде… Поэзией нельзя управлять, для нее можно создавать благоприятные условия, и тогда она цветет, но можно надеть на нее смирительную рубашку, и тогда она есть то, что печатается в наших журналах. Она обращается в казенную свистульку».

О политических настроениях и неблагонадежности ряда советских писателей, в числе которых был и Уткин, нарком государственной безопасности СССР Меркулов доложил секретарю ЦК ВКП(б) Жданову в конце октября 1944 года, за две недели до смерти поэта.

Уткин стал неудобен, а из-за своей народной популярности и опасен. Поэтому существуют даже конспирологическая версия его гибели. Как бы там ни было, 13 ноября 1944 года самолёт, на котором Иосиф Уткин возвращался в Москву с фронта, неожиданно потерпел катастрофу и разбился. 

Уткин не был плакатным автором, «звездой» и удачливым поэтом. Он был романтиком, любил Лермонтова, увлекался акмеистами, страдал от несчастной любви, переживал от семейных неурядиц, сочувствовал «маленьким людям», сомневался в правильности своей жизни и творчества. Поэзия Уткина – камерная лирика. Она достаточно бедна темами, автор не углубляется в сложные вопросы человеческого бытия, не увлекается философией. Эти стихи, может быть, действительно слишком просты для читателя, воспитанного на Мандельштаме и Бродском. Но что-то в них задевает – то ли разговорная интонация, то ли искренность и теплота обычных, без ярких метафор строк. 

Смотрите на YouTube

Олег Басилашвили. «Уезжаю в Ленинград»

Артём Яксанов. «Ты пишешь письмо мне»

«Если я не вернусь...» Иосиф Уткин. Фронтовым корреспондентам ВОВ посвящается