Лидия Русланова строила деревню под Чуной

Жители Изыкана рассказывают, что свою старшую дочь известная исполнительница народных песен родила в местной пекарне

Поколению сегодняшних тинейджеров имя Лидии Руслановой ни о чем не говорит, а название песни "Валенки" ввергает в истерический хохот: сейчас песни модно называть концептуально — типа "Ла-ла-ла", в исполнении Жанны Фриске. А старшее поколение помнит и любит великую исполнительницу русских народных песен и частушек, которая пела для бойцов на фронтах Второй мировой войны, а сразу после нее попала в сталинские лагеря, как со времен перестройки принято называть систему ГУЛАГ. Общеизвестный факт, что в конце сороковых годов Лидия Андреевна около полугода сидела в Озерлаге под Тайшетом. Корреспонденту "СМ Номер один" удалось узнать неизвестную страницу этой истории...

С гастролей — через Лубянку в Тайшет
Когда жизнь послевоенной страны стала входить в мирное русло, сталинские репрессии возобновились. И в середине 1948 года бериевские соколы раскрыли "заговор" военных. В сентябре одновременно арестовали 48 генералов из окружения маршала Жукова, слава которого не давала покоя вождю народов. Муж Лидии Андреевны, герой Советского Союза, герой обороны Москвы и взятия Берлина генерал-лейтенант Крюков, входил в ближайшее окружение Жукова. 18 сентября 1948 года рано утром генерал собирался встречать с гастролей жену в аэропорту Внуково, но был арестован. В тот же день Русланову арестовали во время гастролей в Казани.
Следствие проходило в Лубянке ровно год, и в конце лета 1949 года Лидия Русланова была осуждена по статье "Антисоветская пропаганда", получила десять лет и была отправлена в Тайшетский филиал ГУЛАГА — Озерлаг. Как вспоминал впоследствии бывший начальник Озерлага полковник Сергей Евстигнеев, Русланова находилась в Тайшете всего три месяца (с декабря 1949-го по март 1950-го). Потом ее перевели во Владимир.
"Русланова Лидия Андреевна прибыла во Владимирскую тюрьму 29 июня 1950 года, где отбывала наказание на основании выписки из протокола N 24а от 7 июня 1950 г. Особого Совещания при МГБ СССР, согласно которой ее содержание в исправительно-трудовом лагере заменено тюремным заключением..." Это выписка из ответа на запрос о переводе Руслановой во Владимирскую тюрьму, где она просидела до своей реабилитации в 1953 году.
А перед приездом в Тайшет Лидия Андреевна провела несколько месяцев в селе Изыкан Чунского района Иркутской области.
Зона на Нагаевском покосе
Село Изыкан расположено в нескольких километрах от Чуны. Абсолютно ничего примечательного в селе нет. Но старые жители села помнят, что в конце 1949 года в зоне, расположенной под Изыканом, на берегу реки Чукши, несколько месяцев работала на строительстве села Лидия Андреевна Русланова, чье имя тогда гремело по всему СССР.
Заключенные, среди которых были и политические, и блатные, строили первую ветку БАМа, линию Тайшет — Братск. Старики говорили: "Вся наша ветка железной дороги построена на мертвецах. Подними любую шпалу — увидишь человеческие кости". В окрестностях Изыкана было целых три зоны. Заключенных гнали, чтобы построить на реке Чукше доки, но она оказалась совершенно не подходящей для речного пароходства, и заключенных перебросили на строительство железной дороги.
Женская колония находилась прямо на окраине Изыкана, недалеко от берега. Это место сейчас называется Нагаевский покос — по фамилии лесника, который жил там в своей сторожке. Говорят, в шестидесятых годах он поймал в лесу кого-то из местных крутых (не то из бандитов, не то из начальства), когда они убили лося. В отместку чуть позже на его тропах установили обрез-самострел, и лошадь принесла его домой смертельно раненным. А на Нагаевском покосе до сих пор находится старое кладбище, оставшееся от колонии.
— Мы уже второе поколение местных жителей, приехали сюда после пятидесятого года, поэтому рассказы о Руслановой дошли до нас от старых людей, которые жили с зэками бок о бок, — рассказывает завуч начальной школы Изыкана Вера Титенко. — Зон мы уже не застали, но часто ходили на Нагаевский покос за ягодами. Они особенно хорошо росли в одном месте, куда родители нам ходить запрещали. Потом, когда мы подросли, узнали, что это тюремное кладбище, а столбики с номерами — могилы заключенных.
Русланова ходила на стройку с собственной охраной
В Изыкане Лидия Русланова строила здание нового клуба и рубленные из бруса дома на улице Мира. По словам стариков, Русланова ходила на работу с собственной охраной из освобожденных заключенных — ее охраняли два человека. К сожалению, клуб давно сгорел и его место застроено жилыми домами, а вот постройки на улице Мира сохранились — с тридцать третьего по тридцать шестой (нумерация подряд). В одном из них живет дед Павел Кизевальтер. Он приехал в Изыкан с Украины, из города Сумы, по призыву партии и правительства осваивать лесную отрасль.
— Нет, Русланову я не видел, но что она строила эти дома, мне говорили, — рассказал он. — Ее увезли отсюда в пятидесятом, а я вселился сюда только в пятьдесят четвертом году. Дом был не доделан — рамы есть, а стекол нет, не было даже печи.
— Она была красивой женщиной и, как рассказывают, по деревне ходила с накрашенными губами. Для деревни в то время это была дикость. — рассказывала Вера Титенко. — Она ходила в простой одежде, черных сатиновых шароварах, в кофточке со шнуровкой и с косой, уложенной корзинкой. Она часто появлялась в Изыкане — приходила на нашу пекарню за хлебом.
Заключенных часто переводили из колонии в колонию — якобы чтобы они не могли подружиться, организовать свое общество. И как-то раз по Лене шла баржа, на которой перевозили заключенных. Люди, работавшие вдоль берегов, слушали, как по воде расстилается сильный женский голос, поющий русские народные песни. "Русланова поет, Русланову опять переводят", — тихо говорили люди дома.
Дед Павел рассказал, что в середине пятидесятых отношения изменились, деревенские стали бояться зэков и старались с ними не общаться:
— Как они получали зарплату — начинались пьянки, драки. У нас за магазином есть гора Красная, которую назвали так за то, что там постоянно проходили какие-то побоища зэков, дело часто доходило до поножовщины и крови. Если проходили деревенские, то они цеплялись, кричали что-нибудь обидное. А если остановишься — избивали и отбирали деньги.
Зоя Фролова сидела у Руслановой на коленях
Новый клуб в Изыкане построили в 1949 году, к 7 Ноября. В клубе, в строительстве которого она сама принимала участие, Лидия Андреевна дала первый концерт.
— Никто из сегодняшних стариков на нем не был — все тогда были детьми, концерт был очень поздно вечером, а 7 ноября стоял страшный мороз. Так что были только взрослые, — рассказывали старые учителя Изыканской школы.
И все-таки удалось найти живого свидетеля, который видел Лидию Русланову в Изыкане и слышал, как она поет. Зое Фроловой тогда было всего пять лет. Ее отец был дружен с охранником, который сопровождал Лидию Русланову.
— Они строили столовую. Часто случалось, что мы шли с отцом по своим делам и останавливались рядом: отец разговаривал с охранником, они курили. А я бежала к тете Лиде и забиралась к ней на колени, — вспоминала Зоя Парамоновна. — Она была очень добрая, такая большая, приветливая женщина. Она укачивала меня и начинала тихонько напевать. И понемногу, по одному, подходил народ. Все, замерев, стояли и молча слушали, как она поет.
— Вы помните хоть что-нибудь из того, что она говорила, рассказывала? Что вы о ней вообще запомнили?
— Да мне было четыре года, что я могу помнить о разговорах? Я помню только, что она была крупной женщиной. И лицо у нее было чуть тронуто оспинами. Длинные светло-русые волосы — что называется, шапка волос. Кстати, хлеб ей продавала моя мама, Ольга Катаева, она работала в пекарне. Но я не помню, чтобы она что-нибудь рассказывала про Лидию Андреевну.
Кстати, про Русланову и пекарню в Изыкане есть совершенно невероятная легенда: говорят, что в местной пекарне Русланова родила дочь. Якобы она беременная пошла за хлебом, у нее начались схватки и одна из работниц пекарни принимала у нее роды, став крестной ее дочери. Из благодарности Русланова назвала девочку именем принимавшей роды женщины-пекаря.