В селе Никольском пожары тушат пасхальными яйцами

В поселках, расположенных возле Иркутска, взялись за строительство церквей

Четыре деревни Никольского округа — Никольское, Кыцигировка, Егоровщина и Рязановщина — совершенно не похожи одна на другую. Однако соседи друг про друга все.

Благодатное место бывает пусто

Никольское не то чтобы благополучная деревня, не то чтобы здесь совсем не пьют. Но как-то пока воздерживаются от явного разгула. Может, потому что жизнь здесь не замерла, а булькает еще за счет библиотеки, которая чудесным образом пополняется книгами, да за счет необыкновенной гражданской активности некоторых никольских женщин.

До революции русский Никольск был богат. В те времена стоял он на горке — месте, приятном во всех отношениях. В низине — там, где сейчас раскинулась деревня, — жили буряты. Были в богатом Никольске два завода. Пивной завод производил пиво на живой воде — из родника. Три ключа составляли и до сих пор составляют гордость деревни. Но теперь место русского Никольска пусто, жизнь сосредоточилась в низине. Говорят, произошло так из-за советской власти, которая всех хозяев покрошила или сгноила, церковь разобрала.

И место опустело. Стояли там еще какие-то военные части. А после них вовсе никого не было. Растет теперь там трава, но место все еще можно отыскать, и тракт, проходивший через тогдашнюю деревню, еще виден.

— Там, где церковь стояла, было настоящее святое место. Благодать в том месте разливалась. И ключи, вроде целебные. Их даже и не три, больше. Три — это только которые у церкви. Я ноги этой водой лечила. Помогает, — рассказывает старожилка Никольска Сталина Ильинична Веркевич.

— А в чем благодать заключалась?

— Да с неба с самого благодать. Когда-то давно капусту я там садила. Необыкновенный урожай был!

Старинные православные традиции глохли. Но во время войны еще блюлись. Сталина родилась в сорок первом, в голодное время, до пяти лет не ходила — из-за рахита. И было ей лет десять, когда собрали детей из бедных семей, чтобы окрестить. Жил в Никольске слепой батюшка, который отказался крестить девочку Сталиной, как придумала старшая сестра. В те времена, в 50—51-м, это был поступок.

— Сказал: "Не буду" — и крестил Татьяной. Так что вообще-то я Татьяна, — говорит Сталина Ильинична.

Жизнь Сталины-Татьяны была несладкой. Отец бросил семью "на седьмом ребенке", ушел на фронт, а после фронта — к другой женщине. После семилетки Сталина поехала искать отца.

— Приехала, смотрю, а там девочка примерно моего возраста, инвалидка. Подошла она к отцу. Тут у нее сопли побежали, а он взял платок и нос ей бережно утер. И все, меня сразу как отрезало. Я повернулась и уехала навсегда.

Сын у Сталины Ильиничны родился инвалидом — не работает одна рука; дочь с мужем не ладят из-за пьянки. Когда она это рассказывает — плачет. Но, утерев слезы, говорит, что жизнь — это борьба:

— Если не бороться, то общество догонит, доконает и убьет.

Эта очень энергичная 65-летняя женщина подтолкнула здешнюю деревенскую общественность к воссозданию храма. Точнее - прихода. Нет в Никольске церкви, есть столетняя крепкая изба, где размещался раньше хозяйственный магазин, теперь с крестом на крыше.

— В церкви говорят: нельзя верит снам, — говорит Сталина Ильинична. — Но однажды приснился мне магазин наш хозяйственный, он в запустении уже к тому времени стоял. И вижу — стою сама в нем, материю к себе примеряю.

И определила Сталина Ильинична по сну, что ангел-хранитель подсказывает ей: нужно здание забрать и сделать там храм. Она уверена, что ангел-хранитель у нее очень сильный.

— Это мне еще один целитель сказал, он в городе богатых лечит. Я ему объясняю, что, когда утром не поем и стайки чищу, возникает у меня перед глазами круг светлый с точкой внутри. Он объяснил, что так ангел-хранитель видится. У атамана нашего Кочкина был тоже сильный ангел-хранитель. Думаете, отчего пуля его не брала? Он добрый был — от этого все. Кочкин всю деревню знал. Бедных не обижал, они его и не боялись.

Сталина Ильинична утверждает, что все мы стоим спиной к Богу:

— Он-то нас видит, а мы-то как его увидим, если спиной стоим?..

Приход в Никольске небольшой. Впрочем, местные жители охотно верят в сверхъестественное и Божью благодать.

— Был у нас один раз пожар. Сеновал загорелся. И дом рядом стоит. По идее, сгореть должен был. Не могли затушить. И старушка одна сказала: "Есть у кого-нибудь пасхальное яйцо, сохранил кто-нибудь?" У кого-то нашлось. Бросила старушка в огонь это яйцо, пожар и затух, — рассказывает еще одна примечательная никольчанка, Нина Колотыгина, библиотекарь и по совместительству председатель женсовета.

Она и ее подруги-активистки взяли на себя заботу о порядке и нравственности в Никольске. И добились закрытия бара рядом со школой. В бар захаживали и школьники. А после закрытия сами же хулиганистые детишки разнесли кафе в клочья.

Лучшую семью тренирует библиотекарь

Нина Колотыгина — книжный фанат. Библиотека в Никольске, в отличие от большинства сельских библиотек, пополняется время от времени хорошей литературой, красочными дорогими энциклопедиями. Здесь появилась даже Новая российская энциклопедия, которая есть далеко не во всех крупных городских библиотеках.

— Я выпрашиваю, чтобы такие книги для нас покупали, хотя они нам не положены. Еще спонсоры помогают. Книги мне отпускают по самым низким ценам. В "Продалите" покупаю, а мне в подарок еще книжку дают. А еще я гранты получала на книги. Написала проект "Родное слово" и десять тысяч выиграла.

Она, кроме того, ведет кружки для детворы, а еще ренировала никольских чемпионов — многодетную семью Скрынниковых, занявших первое место на районном и третье на областном конкурсе "Почетная семья". Детей у Скрынниковых семеро. Они большие любители всяческих самодеятельных кружков, а особенно рисования. Мать ребятишек работает санитаркой в психиатрической больнице "Сосновый бор". Отец на тот момент временно не работал, и финансовая ситуация их была совсем не хороша.

— А мне как раз позвонили из Иркутска, из оргкомитета конкурса: срочно нужна поделка от семьи Скрынниковых. Купила я им ватман, бумагу — в общем, все что нужно. И сделали мы изумительный дом — с окошками и фотографиями ребятишек и родителей в этих окошках. А вокруг подсолнухи со стихами...

Новый губернатор вручил Скрынниковым 100 тысяч, на районном конкурсе им подарили телевизор и еще много нужного в хозяйстве. При новом директоре Никольского хозяйства глава семьи Скрынниковых получил наконец работу скотника.

Интернациональное деревенское братство

Кыцигировка — название историческое. Деревни этой уже нет в помине, а новое поселение — Майск — возникло на пустом месте в советкие времена. С благословения и под контролем Москвы создали совхоз "Майский" с отделениями в Иркутске на Синюшиной Горе, где выращивали прекрасные розы, и в отдаленном Ширтое с необъятным сенокосом. В Майске-Кыцигировке занимались сбором багульника, пчеловодством, растениеводством, свиноводством.

Население Майска приезжее. Коренными, и то условно, можно назвать обитателей военных землянок, бывших некогда возле Кыцигировки. Жили в землянках то ли военнопленные, то ли лагерники на поселении, но так или иначе обитатели их со временем обзаводились семьями и переходили жить в Майск.

Приехали в Майск работать и остались здесь армянская, чеченская, азербайджанская, польская семьи.

Деревня прямо-таки знаменита своей многонациональностью. С ней связывают и одну архитектурную особенность — плоские крыши домов. Считается, это оттого, что проживают в Кыцигировке много татар-мусульман, которые предпочитают традиционно плоские крыши. На самом деле с крышами все проще: по причине, неизвестной никому в Майске, строил так, а не иначе основатель поселка Михаил Гуров. Жизнь показала — неудобно, ведь не Средняя Азия, осадков много. Теперь переделать крыши очень сложно — дорого.

Живут семьи своими национальными укладами. Чеченцы (три брата: cначала приехал один, нашел невесту, вызвал к себе остальных) замкнуто, к женщинам относятся традиционно — согласно суровым обычаям. Наши девушки за них, говорят, замуж не торопятся. Кто-то из них держит магазин, кто-то работает далеко от Майска.

Глава армянского семейства появился в Майске как специалист. После землетрясения в Армении перевез в Сибирь всю семью. Одна только дочь живет в Армении. Армянская семья имеет свою теплицу, выращивает огурцы.

Азербайджанцы держат частное предприятие. Выращивают овощи, солят их и сдают в больницы, детдома.

Поляки, семья которых очень разрослась, также занимаются сельским хозяйством. Мать воспитала детей в этой семье одна, за что имеет орден Матери. Майские поляки поддерживают тесные связи с иркутским костелом и с Польшей, ездят туда, одна девочка учится там. Но уезжать из Майска не собираются.

Главное событие прошедшего года в Майске — отстроенная часовня. У 70-летнего местного жителя Владимира Васильевича "что-то из души пошло" — так здесь говорят.

— Он сказал: надо молодежь поднимать, она ниже скатывается — и пошел по домам деньги собирать, — рассказывает завклубом Елена Ромадина.

В последнюю предвыборную кампанию было в деревне много разговоров о том, что один депутат пообещал, если выберут, дать 15 тысяч на церковь. Выбрали — дал. Помог еще директор Иркутского мясокомбината. Из многих источников собиралась часовня. Пока, правда, она не работает. За святой водой на Крещение потянутся все к местному роднику — на священное бурятское место, есть там особенная шаманская береза.

Необыкновенная достопримечательность Майска — местный социально-реабилитационный центр, детский приют. Приют — это не то, чем стоит гордиться. Но майские ребятишки делают такие удивительные вещи, что и взрослый не одолеет без терпения и сноровки. Визитка приюта — швейный цех. Девочки шьют, вышивают, делают картины из ниток и яичной скорлупы. Из приюта они выходят настоящими швеями. Татьяна Муравьева, инструктор по труду, очень скромная женщина, рассказывает, что в приюте элементарные навыки шитья приобретают даже необучаемые дети.

Кого режут в Рязановщине?

Рязановщина — моральный тупик, где 70% жителей пьют запойно. "Да у нас только в Рязановщине пьют да детей безостановочно рожают" — такую нелестную характеристику бедной деревушке давали все наши собеседники. На 52 двора здесь приходится восемь спиртовых точек (еще шесть поборол совет деревни). Благополучных семей всего тринадцать.

Нина Колотыгина приводит цифры: если в 1985 году в самом Никольске родилось 30 младенцев, а в 2005-м только четыре, то в Рязановщине продолжают плодиться ускоренными социалистическими темпами.

В приснопамятные соцвремена всех неблагополучных отправляли на жительство как раз в Рязановщину. Деревня с начала советской власти зарекомендовала себя неблагонадежной. Когда-то она называлась Резановщиной — от слова "резать". Принимали здесь самого атамана Кочкина с бандой. Проживают здесь потомки кузнеца Ермолаева, оказывавшего радушный прием борцам с Советами, ковавшему им лошадей. Ермолаевы — одна из трех коренный семей, оставшихся в Рязановщине. Считается, что сохранился здесь удалой разбойничий дух.

Главная проблема сохранивших трезвый ум жителей Рязановщины — дети. Школу, которая худо-бедно является очагом культуры, хотят закрыть. Школа хоть с пьющими младшеклассниками, 9—10 лет, борется. Таких было девять человек, осталось четыре, остальные съехали в неизвестном направлении вместе с неуемными родителями.

— Сложно с детьми. Они ведь пьянку в семье видят. Мы их как корову на баню тащим в кружки, а они вредят, ломают все. Губернатор 30 тысяч дал на открытие мастерских при клубе, так боимся и делать что-то — испортят ведь, — рассказывает директор клуба Ольга Хадченко.

Расхожей самохарактеристкой рязановцев служит фраза "Всякая власть мимо проходит. И белые идут мимо нас, и красные". Ее в ироническом уничижительном порыве сказал бывший председатель сельсовета. Какой смысл вложил в нее председатель, толком никто и не скажет. Но уж точно все подметили меткость в одном: все мимо проходит, пока 39 дворов пребывают в запое длиною в жизнь.