Киренск — база американских боевых самолетов
В октябре 1942 года советские летчики начали перегонять с Аляски для фронта американские боевые самолеты. Трасса Фэрбэнкс (США) — Уэлькаль — Сеймчан — Якутск — Киренск — Красноярск растянулась почти на семь тысяч километров. Пять перегоночных полков (и один — транспортный) по принципу эстафеты передавали самолеты «из рук в руки» и возвращали их на базы.
Лишь недавно, когда рассекретили документы Перегоночной дивизии, стало известно, что за три года по трассе доставлено почти восемь тысяч самолетов, но при этом погибли 113 летчиков, из них 15 — на территории Иркутской области. В нашем регионе базовым аэродромом был Киренск. Именно отсюда стартовали летчики 5-го полка — им и выпало замыкать всю цепочку в Красноярске.
Аэродром на Лене и штатный «баламут»
До войны иркутские летчики вели свои «Юнкерсы» на север. Интересно, что для этого они стартовали на запад — вдоль Ангары — до Балаганска. Потом поворачивали на восток и шли до села Грузновка на Лене. Далее самолет вместе с Леной двигался на север, повторяя изгибы реки: Усть-Кут, Киренск, Ичера, Витим (здесь — поворот: вдоль Витима до Бодайбо) и — на Якутск…
Почему вдоль реки? Да потому что по всему пути не было сухопутных взлетно-посадочных площадок. Летом самолеты ставились на поплавки, зимой — на лыжное шасси. Киренский гидропорт того времени — причал на берегу Лены, дом для ночевки экипажей и склад ГСМ. Говорят, даже должность такая была — «баламут». Этот человек буквально делал волны, чтобы пилот мог визуально «привязаться» к поверхности воды…
Строительство женскими руками
3 ноября 1941 года Киренский райсовет издал распоряжение, в котором говорилось:
«Для быстрейшего окончания строительства Киренской аэроплощадки, как таковая имеет государственное и политическое значение в области военного времени, ввести трудовую и транспортную повинность.
Привлечению трудовой повинности подлежат граждане, проживающие на территории Киренска, Хабаровского, Сидоровского и Змеиновского сельсоветов с явкой на место работы с необходимым инструментом и инвентарем.
Привлечению трудовой повинности вовсе не подлежат: не достигшие 18-летнего возраста, мужчины старше 45 и женщины старше 40 лет.
От привлечения трудовой повинности освобождаются: лица, по болезни или увечью временно утратившие трудоспособность — на срок, необходимый для ее восстановления, беременные женщины за 35 календарных дней до родов и роженицы в течение 28 календарных дней после родов, женщины, кормящие грудью, инвалиды труда и войны, женщины, имеющие детей до 8-летнего возраста при отсутствии лица, ухаживающего за ними...»
С того дня на стройку ежедневно выходило 700 человек, в основном женщины и подростки: в мерзлую землю били ломы и кирки — бугры сравнивали, ямы засыпали. Для перевозки грунта ближайшие колхозы каждый день отряжали 100 лошадей с подводами. Конечно, была и техника — трактор и два грузовика, но что они значили на таком строительстве? И — в это трудно поверить! — уже через два месяца полоса приняла первые самолеты...
Иркутские экипажи развозили по трассе радистов, метеорологов, пеленгаторщиков, аппаратуру, оборудование, продукты, топливо. О, это топливо... Из Иркутска бензин и масло везли на лошадях, летом — на баржах. Только за месяц жители соседнего Усть-Кута на 272 подводах перевезли в Киренск 89 тонн бензина. Сами киренчане на 1154 подводах доставили к самолетам 446 тонн бензина. Бочки катали все — от мала до велика. Горючее переливали в цистерны, порожние бочки — назад, на баржи...
А когда на запад пошли американские самолеты, на плечи киренчанок легла еще одна тягота: дрова. Импортная техника не выносила сибирские морозы: двигатели нужно было согревать. Потому днем и ночью на аэродроме топились жестяные печи. Где же столько сил брали люди, чтобы после тяжелого рабочего дня запрягать лошадей и ехать в тайгу — за дровами? Санные обозы растягивались на километры. Наверное, помогала вера в Победу, которая была безмерна.
В январе 1942-го построили водомаслогрейку, радиостанцию, гараж. Ближе к лету два жилых дома и столовую бывшего дома отдыха отвели под общежития для летчиков и обслуживающего персонала. Укатали взлетно-посадочную полосу. Отсыпали рулежные дорожки и стоянки. А 18 июня Государственная комиссия приняла аэродром в эксплуатацию.
Темп перегонки задался небывалый. Летом — сквозь грозы и дым таежных пожаров. А зимой непогода била снежными зарядами, застилала студеной мглой, жгла морозами. Случалось, скапливались на поле самолеты — до 300 штук, порой их уже расставлять негде было. Но остановить перегон даже ненадолго было нельзя. Единственное ограничение — непогода в пункте прибытия: на обратный путь горючки уже не хватило бы...
«На базу не прибыл...»
Напомню: самолеты в Киренск приводили из Якутска летчики 4-го полка. А 5-й полк должен был доставить их в Красноярск, где трасса заканчивалась. От границы области на востоке — через Киренск — до западного рубежа более тысячи километров. Казалось бы, расстояние невелико. Но для нескольких сталинских соколов этот путь оказался роковым.
Первая катастрофа в Иркутской области случилась 7 декабря 1942 года. Экипаж 5-го полка повел на Красноярск бомбардировщик А-20Б «Бостон». Из-за неполадок в двигателе стали возвращаться, и «Бостон» упал на лед Лены близ деревни Верхне-Марково. Командир капитан А.Дудин, штурман капитан
Н.Гутафель и стрелок-радист старший сержант Т.Исмагилов похоронены на местном кладбище.
23 февраля 1943 года группа взлетела курсом на Красноярск. Внезапно один истребитель, П-30 «Эйркобра» № 24758, стал возвращаться и рухнул на подлете к аэродрому. По заключению комиссии, отказал автомат воздушного винта. Лейтенант А.Иванов похоронен в городском парке Киренска.
24 марта 1943 года группа самолетов следовала из Якутска в Киренск. При посадке в условиях плохой видимости недосчитались замыкающего «Бостона» № 13587. Долгие годы экипаж числился пропавшим без вести. И только летом 1987 года поисковикам Киренского авиаотряда удалось найти в тайге останки летчиков и обломки самолета. Предположительно, причиной гибели стала потеря ориентировки. Командир капитан Д.Лобарев, штурман капитан М.Ершов и стрелок-радист В.Нечепуренко похоронены в городском парке Киренска.
12 июля 1943 года из Киренска на Красноярск вышли четыре «Бостона». Два самолета достигли цели. «Бостон» лейтенанта Г.Иванова (стрелок-радист сержант Г.Шабуров) разбился в окрестностях Усть-Кута при попытке возвращения. А «Бостон» старшего лейтенанта И.Заломина (штурман старший лейтенант И.Максимов) считался пропавшим без вести до лета 2003 года, когда иркутские поисковики в тайге подняли останки летчиков. Тогда же все четверо были похоронены в братской могиле в городском парке Усть-Кута.
24 октября 1943 года капитан Г.Чуйко поднял истребитель «Эйркобра» с промежуточного (вспомогательного) аэродрома Нижнеилимск и взял курс на Красноярск. Пропал без вести, предположительно, в Чунском районе. Несколько поисковых экспедиций результата не дали. По одной из версий, у «кобры» забарахлил двигатель. В Нижнеилимске неисправность устранили, и капитан в одиночку отправился догонять группу...
13 октября 1943 года близ деревни Рысьей Мамско-Чуйского района (граница Иркутской области и Якутии) в воздухе столкнулись два истребителя, шедшие в группе из Якутска в Киренск. Тело майора П.Морозова вывезено и захоронено в Олёкминске. Летчик другой «кобры», лейтенант И.Федотов, раненый, сумел спастись на парашюте. Его на себе вынес из тайги местный охотник М.Гибадулин.
16 мая 1944 года три «Бостона» вылетели из Олёкминска на Киренск. В районе деревни Никулино у одного самолета заклинило двигатели. Идя на вынужденную посадку, летчик не рассчитал: самолет рухнул в Лену и загорелся. Позже «Бостон» извлекли из воды, установили причину катастрофы. Тела лейтенанта А.Глушцова и стрелка-радиста старшины В.Шевчука река не отдала…
История Любы-штурмана
И еще. Есть в авиации задание «разведка погоды»: самолет уходит по маршруту, экипаж визуально фиксирует видимость, кромки облачности, ветер — эти данные передает на аэродром. 24 апреля 1945 года из Киренска на разведку погоды вылетел двухместный По-2. Свидетели фамилии летчика не помнят (звали его Виктор, возраст — лет 20), зато называют штурмана: Люба Шипицина.
Этот самолет пропал. Экстренно организовали поиски: до полудня «квадраты» прочесывал транспортник Си-47, после обеда — бомбардировщик Б-25 «Митчелл» бороздил небо более четырех часов. Потом пришел самолет из Иркутска, поиски вели несколько дней, тогда вышел приказ: считать пропавшими без вести. Но через 40 суток, в первых числах июня, из тайги выбралась штурман Люба.
Оказывается, у летчика при себе не оказалось ни карты, ни спичек. И когда мотор стал давать перебои, им пришлось сесть на вынужденную — перед собой, на «полный капот». Случилось это километрах в 80—100 южнее Киренска, по Киренге, где-то в болоте. На седьмой день скитаний у летчика горлом пошла кровь (видимо, была закрытая травма) и он умер. Примерно через месяц девушка вышла к реке, где ее подобрал рыбак. Медики сказали, что она питалась кореньями и черемшой, которая предотвратила инфекцию желудка...
Более за военные годы в Киренском районе катастроф не было.
Над городом — в вечном полете
Давным-давно в одной из командировок в Киренск мне удалось поговорить с ветеранами. Остались записи. Вот Дмитрий Семенович Прокушев — его рабочие руки высоко ценились среди перегонщиков. Неполадки в американской технике он умел поймать на слух:
— Я с английским языком намучился — спасу нет! С приборной доски «кобры» все слова на бумажку переписал ихними буквами, а рядом — нашими. И ходил, заучивал... Самолеты-то густо шли. Пока летчики отдыхают, я должен двигатели проверить да прогреть. Заберусь в кабину, гоняю движок, а сам минут пять-семь сплю. Потом вылезаю — и к другому самолету. Качался, как пьяный. От усталости. Там минут пяток прихвачу, там прихвачу — так и высыпался...
И вдруг вопрос ко мне:
— А нашим женщинам кто памятник поставит?
Я обескуражено молчу. А ветераны — наперебой:
— Памятника мало! Им-то, женщинам, больше всех досталось. И дерн для взлетной полосы с ребятишками носили. И дрова в лютую стужу пилили. А как сверху, из самолета, поглядишь — на озерах и курьях только платочки и мельтешат. Это рыбу они сетями ловили, солили да вялили — для летчиков, для фронта. Благодарность им...
И у кого-то вырвался вздох, уже ни к кому не обращенный:
— Ох, и трудная война была! И как только немцев победили — до сих пор не пойму...
Прошли годы. Однажды киренчанин Иннокентий Михалев задумал создать памятник — и своим героическим землякам, и в целом легендарной трассе Аляска — Сибирь. Перебрал множество вариантов. Понемногу в сознании сложилось: три самолета «букетом» взлетают над городом. Начался поиск чертежей, изготовление предварительных моделей. Идею мастера горячо поддержали мэр района Кирилл Свистелин и предприниматели В.Секиркин и И.Михалев.
...Я прилетел в Киренск накануне — когда еще приводили в порядок памятную площадку, а взметенные в небо стелы еще были пусты (самолеты кран поднимал уже в темноте, при свете прожекторов). На следующий день здесь уже шумно и многолюдно. Самолеты укутаны голубым покрывалом. В почетном карауле — мальчишки и девчонки из военизированных отрядов. Трогательные песни исполняла группа иркутских ветеранов-десантников «Второе дыхание».
Под троекратный залп покрывало падает. И вот они — летят звеном: истребитель П-39 «Эйркобра» (по АЛСИБу доставлено 2593 самолета), в центре — бомбардировщик А-20G «Бостон» (3066 самолетов), по его правому крылу — истребитель П-40 «Киттихоук» (43 самолета).
— Мы по праву можем гордиться мемориалом: от Фэрбэнкса до Красноярска такого нет, — поделился радостью глава района Кирилл Свистелин. — В следующем — юбилейном! — году непременно обновим надгробья летчиков в городском парке. Киренчане — памятливый народ, для нас традиции священны...
За помощь в реализации проекта автор благодарит Марину Седых, генерального директора Иркутской нефтяной компании, Андрея Южакова, председателя Иркутского регионального отделения Российского Военно-Исторического общества, Кирилла Свистелина, мэра Киренского района, Сергея Мордвинцева, директора авиакомпании «Ангара».
Популярные материалы по тегам статьи:
