Дмитрий Рогозин: "Родина" оказалась заложницей трагедии"

Иркутск ожидал прибытия лидера фракции "Родина" Дмитрия Рогозина в связи с громким убийством политтехнологов, работающих в избирательном штабе партии. "Родина" оказалась заложницей трагической ситуации накануне выборов. Для того чтобы подбодрить региональное отделение, а также на месте разобраться в ситуации, лидер партии прилетел в Иркутск.

— Вы встречались с представителями правоохранительных органов. Есть ли подвижки в расследовании?
— Вместо того чтобы вести содержательную полемику с нашими оппонентами, мы оказались заложниками трагедии. И вся выборная кампания в Иркутской области в каком-то смысле фокусируется вокруг гибели представителей штаба "Родины".
Мы встречались с областным прокурором, с первыми заместителями начальников УВД и ФСБ области, со следователями. Разговор получился сложный, вначале даже на повышенных тонах. Мы высказали неудовольствие тем, как проводятся следственные действия, и обратили пристальное внимание следствия на то, что оно должно проходить максимально беспристрастно и быть свободным от административного давления.
Главный прокурор Иркутской области еще раз подтвердил, что у следствия нет никаких документов, указывающих на то, что убитые имели деньги или какие-либо расписки.
Мы готовы сотрудничать со следствием. Но некоторые моменты нас настораживают. И об этом я также заявил прокурору. Например, нас настораживает то, что обыск по изъятию документов должен был проходить в штабе "Родины" сразу после совершения преступления. Однако произошел только на третий день. Зачем же этот обыск был вообще нужен? Чтобы парализовать работу штаба. И мы целую неделю были выбиты из темпа выборной кампании.
Во вторник я отправил документы на имя генерального прокурора, с тем чтобы следствие было передано федеральным структурам.
— Вы считаете убийство политическим?
— Следствием отрабатывается только одна версия, которая сильно хромает. Ну зачем преступнику нужен был компьютер? Для нас, например, очевидно, что преступник искал документы, связанные с нашим расследованием по поводу контактов властных структур области с криминальной средой. Как тогда можно обозначить мотив убийства? Естественно, как политическое заказное — убрали мозговую политическую часть руководства штаба.
— Вы связываете произошедшее с действиями против вас ваших оппонентов из "Единой России"?
— Нет оснований заявлять, что представители "Единой России" связаны с убийством. Но все, что произошло после трагедии, имеет прямой политический смысл.
— Но вы сделали достаточно резкое заявление с привлечением фамилий из партийного списка "ЕР".
— Я вынужден был обнародовать факты, подтверждающие то, что выборы проходят на явном криминальном фоне. Некие люди оказывают давление на наших представителей, шантажируя их, требуя выхода из списков, в противном случае угрожая физической расправой. Эти люди связаны с нашими оппонентами из "Единой России".
— Как вы в целом оцениваете предвыборную обстановку в области?
— Очень напряженная, плохая обстановка. Если так пойдет дело и вся выборная кампания будет сведена к крайне агрессивному противостоянию, это может привести к победе кандидата "против всех".
— Как вы оцениваете инициативы Президента? Многие считают их прямым наступлением на демократию. Вы согласны с подобной категоричностью?
— Нет. И наша позиция не конъюнктурна, мы придерживаемся ее много лет. Нельзя выстраивать политическую систему под какую-то конкретную личность. Главное, понимать, что нужно стране. Когда-то мы были категорически против федеративного договора, подписанного Ельциным, который в итоге изменил весь исторический облик России, никогда не бывшей договорной федерацией, а всегда сохранявшейся неделимым государством. Поэтому идея выстраивания единой вертикали исполнительной власти имеет право на существование. И Президенту надо дать возможность проводить кадровую политику так, чтобы потом отдельные элементы этой вертикали не ссылались друг на друга, — мол, не сделали, не смогли.
А вот с чем мы не согласны. Мы считаем, что кандидат в губернаторы, которого представит Президент, должен быть избираем краевым или областным Законодательным собранием. Но честнее было бы Президенту без всякого участия ЗС назначать людей и самому же за них отвечать. Это очень важно. В Поволжье и на Северном Кавказе тревожная ситуация. Там мы являемся заложниками этнического национализма. Например, в Татарстане проживают 40% татар, столько же русских и 20% башкир. Очевидно, что мы будем иметь несменяемую татарскую политическую элиту. Это нарушает главный конституционный российский принцип — равенство прав граждан независимо от их национальности и вероисповедания. И для сохранения государственности путинская позиция по данному вопросу имеет право на жизнь и право быть обсужденной.
А вот по поводу выборов в Госдуму у нас еще будет большой спор внутри фракции. Я считаю, что надо дать возможность политическим партиям развиваться — в противовес партии власти, куда сбежались все лояльное чиновничество и нувориши. Остальные — подтявкивающая оппозиция — для красоты и антуража.
Необходимо иметь несколько серьезных федеральных парламентских партий, что будет страховкой от политического экстремизма.
— Вы прогнозировали печальное будущее "Единой России"...
— Лавинообразное разрушение "ЕР" произойдет. Это большая беда, что с Путиным оказались люди, которые рядом только по конъюнктурным соображениям. "Единая Россия" может стать реальной политической организацией и занять свою нишу — будет защищать интересы акул капитализма. И "Родина" из молодой конструкции должна стать реальной партией.
— Не логичнее было бы вам создать с КПРФ некую коалицию?
— Не с коммунистами, а с думской фракцией КПРФ — в рамках общей парламентской линии. Во-первых, я предлагал это Зюганову — создать координационный совет двух наших фракций. В ответ он предложил встречаться в буфете и, жуя думские сосиски, обсуждать предстоящие повестки. Во-вторых, после трагедии в Беслане, когда стали очевидны ничтожность и трусость путинской команды, спрятавшейся в ответственный момент за спину Президента, я предложил Зюганову присоединиться к вотуму недоверия правительству. Две наши партии давали необходимое для этого количество голосов. Зюганов уклонился. И придумал интересный предлог: мол, это правительство не Фрадкова, а Путина, так инициируем же импичмент Президенту. Но, по-моему, это нечистоплотно. Путина избирал народ, а не Госдума. К тому же Зюганов предложил то, что просто формально нереализуемо: для создания комиссии по импичменту нужно гораздо больше подписей.
И коммунистов мы больше в расчет не берем.
— Какие социально-экономические вопросы для "Родины" сегодня самые больные и насущные?
— Во-первых, система соцгарантий, льгот. Да, до 2004 года она была безадресна и несовершенна. Но не надо отнимать деньги у врачей, детей, работников Севера, инвалидов. В цивилизованной стране людям предложили бы выбор — хотят они так же пользоваться льготами или готовы попробовать новую систему. Создали бы федеральную базу льготников. И только потом можно было бы говорить об адресности. А так получилось простое освобождение государства от бремени всех социальных гарантий.
Во-вторых, жилищная политика. Мы против грабительских налогов на недвижимость, против такой платы за землю. Считаем, что должен быть дифференцированный подход. У нас был альтернативный собственный жилищный кодекс, который ЕР даже не допустила к рассмотрению в Госдуме. В результате этого решения фракция "Родина" тогда покинула зал заседаний.
Одно из наших экономических предложений — изъятие природной ренты. Надо определять норму рентабельности для частника, добывающего, например, углеводороды или металл — основные экспортные продукты. А сверхприбыль направить в пользу бюджета на определенные соцпрограммы. То же сделала Норвегия, найдя у себя белую нефть и направив сверхприбыль в Фонд поддержки будущих поколений. Результат налицо.
Мы говорим также о компенсационном налоге (эта инициатива понравилась Президенту). Когда-то в рамках залоговых аукционов в России раздавались самые жирные куски. Так, "Норильский никель" был отдан по цене 170 млн долл. И через определенное время "Никель" стал давать прибыль в три миллиарда долларов. Как может быть такое при маленькой стоимости основных фондов? Значит, отдано предприятие было почти даром. Поэтому нужно высчитать, сколько бюджет недополучил от данного частника. И государство, если олигарх откажется выплачивать "недостачу" в бюджет, восстановит свои права на данное предприятие.
— Вы голосовали против бюджета, принятого в первом чтении.
— У нас возникло много вопросов. Так, сильно занижена доходная часть бюджета — по самым скромным подсчетам, на 600 млрд.
Также нам хотелось бы рассмотрения вопроса о наших золотовалютных ресурсах. То есть средствах, которые размещены практически без процента в ценных бумагах западных, в основном американских, банков. Они не приносят стране прибыли. На сегодняшний день золотовалютные ресурсы достигли 92 млрд. Хотя, по мнению того же Геращенко, виднейшего экономиста, размер подобных, не работающих, запасов не должен превышать 23—25 млрд.
Между тем внешний долг России сегодня порядка 100 млрд долларов. И мы платим проценты за кредитные ресурсы. Возникает логичный вопрос: с одной стороны у нас куча денег, с другой — мы платим по кредитам. Складывается впечатление, что наше правительство выполняет для Запада роль конкурсного управляющего, которого поставили на фирму и задача его — выжать как можно больше.
Ко второму чтению мы будем делать поправки на увеличение доходной части бюджета как минимум на 600 млрд доходной части и направление этих денег и "зависающих" 270 млрд профицита на социальные нужды. Посмотрите, что происходит. Сегодня на регионы сбросили всех льготников и в то же время забрали финансы. Только 280 млрд дается на межбюджетные трансферты, которые поступят в субъекты. Этих денег явно не хватит. И субъекты к началу года заявят: мы должны платить детские пособия, но мы не можем. Так к чему же идет страна?
— Дмитрий Олегович, благодарю вас за обстоятельные ответы.