Квартиру залило кипятком

В феврале 2018 года в одной из квартир многоэтажного дома в Ангарске прорвало батарею, хозяева погибли. Горячая вода хлестала под таким напором, что пожилые супруги сварились буквально заживо. По факту гибели людей возбудили уголовное дело, следствие длилось полтора года. На прошлой неделе в Ангарском городском суде состоялось первое заседание по резонансному делу. На скамье подсудимых — сантехник, ремонтировавший радиатор в квартире незадолго до ЧП.

«Папа говорил, что живёт на пороховой бочке»

Чудовищная история берёт своё начало в августе 2017 года, когда Витаутас и Нина Бразаускас решили установить на батареях промывочные краны. Супруги жили в так называемой старой части города — в 76-м квартале, их дом сдали в эксплуатацию в 1958 году. Советские чугунные радиаторы со временем забились и поэтому плохо грели. Новая система позволила устранить эту проблему: после того как осенью 2017 года включили отопление, в квартире Бразаускас действительно стало тепло.

А спустя несколько месяцев — 11 февраля 2018 года — случилось ЧП. Ранним утром из батареи на кухне хлынула горячая вода. 74-летний хозяин дома попытался остановить поток, но ошпарился, не выдержал боли и упал прямо в кипяток. Его 72-летняя жена Нина пыталась дозвониться до аварийных служб, набрала номер дочери. Но когда родные и спасатели смогли проникнуть в затопленную квартиру, супруги были мертвы…

— Около четырёх утра на кухне произошла утечка теплоносителя, — зачитала на суде материала дела государственный обвинитель. — Хозяева получили телесные повреждения в виде обширных термических ожогов: на мужчине обожжено более 90 процентов общей площади тела, на женщине — 45. Смерть наступила на месте происшествия в результате болевого шока и острой сердечной недостаточности.

О том, как развивались события, подробно рассказал Дмитрий Соболев-Бразаускас — зять погибших. На суде он выступал в качестве свидетеля.

— Нас разбудил телефонный звонок от Нины Михайловны, мамы моей жены Татьяны, — говорит Дмитрий. — Я тоже её слышал, потому что она не говорила, а кричала. «Витасу плохо!» — это были её последние слова. Когда я подбежал к их дому, уже приехали спасатели. Мы не смогли попасть в квартиру через дверь, она была закрыта изнутри. Тогда с помощью пожарной лестницы я поднялся на второй этаж, выдавил форточку и проник в квартиру. Света уже не было, но я знаю расположение комнат. Сразу почувствовал, что всё залито водой: пар, жар, ничего не видно.

Дмитрий сумел пройти к выходу, открыть дверь, после пробрался к электрощиту и выкрутил пробки, обесточив квартиру. Потом зашла Татьяна, нашла свою маму, которая лежала в одной сорочке и в обуви. Тело пожилой женщины вынесли в подъезд, потом на кухне обнаружили мёртвого Витаутаса Бразаускаса.

— Как сильно они были обожжены? — уточнила прокурор.

Свидетель вздохнул и посмотрел на супругу, как бы спрашивая разрешения:

— Если честно, мне хотелось бы поберечь психику жены (все два часа, пока длилось судебное заседание, дочь погибших Татьяна плакала, вытирая слёзы платком. — Авт.). Это было действительно душераздирающее зрелище. Когда мы нашли Витаса, кожа на его теле почти полностью отсутствовала… Она просто плавала в воде…

— Почему же они не ушли? — продолжала прокурор.

— Я много раз задавал себе этот вопрос, — отвечал Дмитрий. — Медики, с которыми я потом общался, объясняли мне, что свариться — это секундное дело. Болевой шок настолько сильный и быстрый, что ходить по кипятку и думать при этом, делать что-то разумное — просто невозможно. От пара сварились все комнатные растения. В квартире смогли выжить только две кошки, которые любили спать под одеялом. Ещё двух я нашёл на холодильнике — они также сварились в пару. А первой, думаю, погибла собака, которая любила спать на кухне. Витас, я уверен, поэтому и встал посреди ночи, когда её услышал…

— Я могу сказать, почему они не ушли, — отрывая платок от глаз, вставила реплику Татьяна. — Папа всегда говорил: «Живём как на пороховой бочке». Они очень боялись затопить отделение Сбербанка, которое находится этажом ниже. Увы, так и произошло. Папа просто кинулся устранять течь, вот и погиб… А мама не бросила его, не ушла. Они ведь всегда заботились друг о друге, прожили вместе 52 года. Были счастливы и умерли в один день.

Всё дело в резьбе?

Сотрудники ЖЭУ № 6, обслуживающие дом, где погибли пенсионеры, уверяли, что не имеют к этому отношения. Тем не менее в ходе расследования уголовного дела были выдвинуты обвинения в отношении Валерия Толстошеева — бывшего слесаря-сантехника ООО «Жилищно-эксплуатационное управление № 6». Его обвинили в оказании услуги, не соответствующей требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей (ч. 3 ст. 238 УК РФ). Санкция данной статьи предусматривает наказание в виде принудительных работ на срок до 5 лет либо в виде лишения свободы на срок до 10 лет.

— Собственник квартиры Бразаускас обратился в ЖЭУ № 6 с заявкой на установку проходных пробок со сливными кранами на чугунные радиаторы, — продолжила зачитывать материалы дела гособвинитель. — В качестве исполнителя был отправлен Толстошеев. Ему требовалось установить краны на 4 радиаторах. 16 августа 2017 года Толстошеев прибыл для выполнения работ, осмотрел радиаторы и приобретенные потребителем проходные пробки со сливными кранами. Обвинение считает, что в ходе осмотра Толстошеев убедился, что на батареях установлена левосторонняя резьба, в то время как на пробках — правосторонняя. Он знал, что в случае несовпадения резьбы может произойти утечка из радиатора, однако решил не тратить время на приобретение новых пробок с левосторонней резьбой.

— Подсудимый, — обратился к Валерию Толстошееву судья Дмитрий Стреляев. — Вы признаете свою вину?

— Нет, не признаю, — ответил Валерий Толстошеев.

Его адвокат считает, что у обвинения отсутствуют доказательства и нет причинно-следственной связи между работой сантехника и трагическими событиями в ночь с 10 на 11 февраля 2018 года. Защитник выставил своего свидетеля — Сергея Девайкина, мастера сантехнического участка, под руководством которого трудился Толстошеев.

— Считаю, что батарея стала капать и мужчина (Витаутас Бразаускас. — Авт.) решил подтянуть заглушку, — говорит Сергей Девайкин. — Достал ключ, сменные заглушки, а в итоге произошёл демонтаж. Резьба у правых и левых пробок устроена по-разному: человек думает, что затягивает, а сам ослабляет.

— А можно ли вкрутить пробки с правосторонней резьбой в батарею с левосторонней резьбой? — уточнил адвокат.

— Лично я такого на своей практике не встречал. Даже если предположить, что такое возможно, нарушилась бы целостность резьбы, и поставить на радиатор новую пробку уже было бы невозможно. Между тем, аварийные службы это сделали.

— Как вы можете охарактеризовать Толстошеева?

— Рукастый работник, добросовестный. Жалобы на него не поступали.

Татьяна Соболева-Бразаускас, как представитель потерпевшего, придерживается иной позиции.

— Работа была сделана некачественно! — восклицает она. — Как ни странно, именно сегодня ночью одна из пробок, заменённых тогда, полтора года назад, снова дала течь. Я сейчас живу в квартире родителей, сама вызывала аварийную службу, и нам сказали, что на пробке нет обмотки! Она отсутствовала на всех четырёх радиаторах, на которых устанавливали промывочные краны.

Сейчас говорят, что мой отец сам что-то крутил, пытался поменять заглушки. Да, он жаловался на то, что ему не нравится эта пробка на батарее. Мы говорили с ним об этом в пятницу, и в понедельник он планировал вызывать слесаря. Но в ночь на воскресенье что-то произошло. Полагаю, что случился гидроудар (так как соседи также жаловались на течь) и давлением просто выбило плохо установленную пробку.

Мой отец всегда был ответственным человеком, и я ни за что не поверю, что он среди ночи решил крутить краны! Да и кто бы, пусть даже днём, стал ремонтировать батарею, не отключив предварительно подачу горячей воды в системе отопления, где температура воды 100—110 градусов?

Следующее судебное заседание по данному делу назначено на 10 июля.