«Вова, остановись, здесь же Саша!»

В Иркутском областном суде продолжается слушание дела об убийст​ве в Усть-Орде 22 апреля 2018 года. Напомним, рано утром двое молодых людей напали на старших членов семьи Толстиковых. Первой их жертвой стал 65-летний Владимир Степанович, второй — его 36-летняя невестка Анна. Следующими должны были погибнуть муж Анны и их старшая дочь Настя. К счастью, Андрей очнулся после удара топором по голове и смог вызвать полицию. Это спасло его и Настю. Нападение на них было спланировано и имело цель — убить всех взрослых. Так своей молодой жене решил отомстить муж — за то, что из-за постоянных побоев забрала ребенка, вернулась к родителям и подала на развод.

Очередное заседание суда прошло в понедельник, 13 мая. Подсудимый Владимир Малаканов, как обычно, хмур, необщителен, локти упираются в колени, голова приподнята. Исподлобья оглядывает зал, смотрит на бывшую жену, тестя. На реплики Юрия Зеленцова, сидящего за перегородкой в метре от него, не реагирует. Зеленцов же, напротив, в приподнятом настроении и очень болтлив. Говорит вслух как будто с адвокатом, а может, сам с собой. За пару минут до появления судьи мы узнали, что он «лежал на больничке», устал там спать целыми днями и что в камере, где много народа, ему гораздо лучше. Никого из их родных в зале нет. Только Настя, ее отец и молодой человек.

— Я познакомился с Малакановым, когда он начал встречаться с дочерью, потом Настя забеременела, — вспоминает Андрей Толстиков. — Мы с женой побоялись отправлять дочь на аборт, вдруг потом не смогла бы иметь детей. Дали разрешение на брак.

Малаканов и Настя поженились 21 января 2017 года, когда их дочери исполнилось три недели. Ему было 19 лет, ей — 16.

— Жили все вместе в нашем доме. Мы с женой, наши младшие дочери Даша и Маша и Настя с мужем и дочкой. Отец мой перебрался в избушку во дворе. Все было спокойно. Молодые за ребенком присматривали, Володя работал, при нас никаких ссор не случалось.

Но, похоже, молодожены не были готовы к супружеской жизни. Первая крупная ссора произошла у них через два с половиной месяца. Владимир вернулся в дом растившей его бабушки. Через три месяца молодые помирились, и теперь уже Настя с дочкой стала жить в доме Малаканова.

— Дочка мне на мужа никогда не жаловалась. И матери тоже не говорила, что у них какие-то проблемы. Я не знал, что он ее обижает, — продолжает Андрей. — В марте 2018-го она с Сашей, внучкой, снова перебралась к нам, объяснила, что в ссоре. А потом мне на работе сказали, что якобы Настя уже встречается с другим, я не поверил…

— Я ушла от Вовы, сказала, что больше не вернусь. Он оскорблял и бил меня, это видели мои подруги, его друзья и бабушка. Запрещал сидеть в телефоне, ходить на улицу, с кем-то общаться, а сам уходил, пил, гулял, — под пристальным взглядом бывшего мужа Настя очень сдержанно делится с судьей подробностями своей жизни. — Это стало невыносимым, и я вернулась к родителям. А потом познакомилась с Максимом. Он знал, что я замужем, что у меня есть дочь — я сразу все ему рассказала. Вова звонил мне, угрожал, обещал убить, если не вернусь. Я боялась его, но повторяла, что все кончено.

Чтобы слова стали более убедительными, Настя сказала мужу, что у нее начались новые отношения:

— Я рассказала, что у нас все очень серьезно, что мы близки, хотя на самом деле только общались. Я хотела, чтобы он скорее отстал от меня.

Настя не просто ушла, она обратилась в полицию, сняла побои, и суд назначил Малаканову штраф.

— Он продолжал звонить: то угрожал, то звал поговорить, то шантажировал — обещал повеситься. Бабушка его тоже мне звонила, просила с ним поговорить, боялась, что он с собой что-нибудь сделает. В один из таких разговоров я села к нему в машину, а он увез меня, на моих глазах купил нож, чтобы им меня зарезать…

— А вы знаете, за что ранее был судим Малаканов? — уточнил судья.

— Знаю. За Лену, бывшую его девушку, — ответила Настя. — Ее он тоже бил, ребра ломал, а потом отчима ее ножом порезал…

В суде опросили и Максима. Он рассказал, что дважды имел дело с Малакановым:

— На четвертый день после знакомства с Настей он мне позвонил, сказал, чтобы не лез в их отношения, что она со мной, только чтобы его разозлить, что она уже снова с ним и просит прощения. Я согласился, если все так и Настя не позвонит, значит, общение прекратится, сам я не буду проявлять инициативу. Но Настя позвонила в слезах, рассказала, что он снова ей угрожал, что с ним точно все кончено. Мы продолжили общаться, тогда он снова вышел со мной на связь, угрожал, что отрежет ей язык, а меня убьет.

Раньше о существовании Максима мы не знали. Теперь картина преступления выглядит немного иначе. Но, конечно, ревность не оправдывает убийства, тем более когда новые отношения начались после прекращения старых. Настя ушла от мужа в марте. Напали на них примерно через месяц — 22 апреля.

— Около 5 часов 21 апреля я ушла погулять с Максимом, — вспоминает Настя. — Дочку оставила со своей бабушкой. Мама была в гостях, папа на работе. Вернулась я около 10 часов, все были дома, уложила дочку спать и снова пошла на улицу — гулять с подружками. Вернулась поздно, все спали, я тоже легла, а проснулась от голосов — мама ссорилась с Вовой в кухне.

Настя услышала, как Анна ругала Малаканова, что снова пришел пьяным, сказала, что позвонит его бабушке, чтобы забрала его.

— Следом проснулась Саша, я вышла в зал за колготками для ребенка. Папа спал, Даша сидела в кресле, у холодильника стоял Зеленцов. Я сказала Вове, чтобы уходил, позвала маму помочь переодеть ребенка — хотела снова ее уложить, дала бутылочку. Мама вышла, я прилегла, и тут Даша закричала: «Мама!» Я выскочила, поняла, что идет ка-
кая-то борьба, схватила Сашу, приобняла Дарью и забежала с ними назад в спальню, поняла, что сейчас будет что-то страшное. Даша кричала: «Он убил маму! Мама! Он ударил маму!» Мы стали вылезать в окно…

Дальше все развивалось молниеносно.

— От шума я проснулся, увидел, что Малаканов прижал Аню к стене и машет руками — наносит удары. Я не заметил, что у него в руках что-то есть. Подскочил, схватил за плечи, оттянул его, мы стали бороться, и тут я ощутил порезы на теле, поймал его за руку, вывернул — и вдруг что-то случилось, я отключился, — Андрей говорит, что все происходило как-будто в тишине, он не помнит боли и не почувствовал, как со спины получил удар топором по голове.

Когда очнулся, рядом никого не было, глаза заливала кровь, но от шока боли не чувствовал:

— Я заметил жену в луже крови, она хрипела. Больше никого в доме не увидел и бросился к окну в зале, но тут появился Зеленцов, стал махать топором. Тогда я выскочил во двор через кухонное окно и побежал в соседний дом — там живет теща.

Андрей заскочил в дом, запер дверь, схватил телефон и стал звонить в полицию и скорую — еще надеялся спасти жену. В этот момент Малаканов наносил хаотичные удары Насте — догнал ее в палисаднике, когда 9-летняя Даша перелезла через забор и должна была принять маленькую Сашу.

— Я увидела его, села на корточки, закрыла руками дочку, а он схватил меня за волосы, оттянул голову, плюнул в лицо, стал материть и оскорблять. Я сказала: «Вова, остановись, тут же Саша!» И следом почувствовала удары чем-то острым по голове. Схватила его за руку, но нож проткнул мне ладонь, а он стал бить другой рукой по шее. Саша закричала, я упала на бок, а он бил меня молча в живот, спину. И тут выбежал Зеленцов с криками: «Шухер, шухер! Батя ее убежал! Мусора сейчас приедут! Пошли, пошли!»

Тогда Малаканов оставил Настю, прыгнул через забор, упал, поднялся, и подельники убежали.

— Я открыла глаза, увидела Сашу, она была вся в крови. Я подумала, что это моя кровь, но ее он тоже задел лезвием. Я пыталась встать, но не получалось, хотела позвонить — телефон был в руках, но его залила кровь, я не могла разблокировать экран…

Позвонивший в полицию Андрей выбежал из дома тещи, но во дворе никого уже не было. Тут же приехали полицейские.

— Было холодно, я забежал в избушку к отцу, схватил с вешалки куртку, кричу ему: «Нас всех порезали!» — и дальше побежал осматривать двор. А сам думаю: почему отец не выходит? Зашел, он лежит, подушка на лице и футболка вся в крови…

Пострадавших увезли в больницу, Настю экстренно прооперировали, следом на операционный стол попал Андрей. Полицейские зафиксировали смерть Анны и Владимира Степановича и отправились на поиски преступников. Подозреваемые были задержаны по горячим следам.

— Я сам ушел из больницы — мне нужно было на похороны отца и жены, — продолжил свой рассказ Андрей. — Настю на второй день доставили бортом санавиации в Иркутск, потом она вернулась в Усть-Орду и еще пролежала около двух недель в больнице...

С тех пор прошел год. У семьи полностью изменился уклад жизни. Андрей с младшими дочками пере-
ехал к теще, Настя с Максимом — в родительском доме. А маленькая Саша теперь живет у бабушки Малаканова…

— Я не могу за всеми присматривать, содержать, — вздыхает Андрей. — Настя планирует учиться. Пока так, а там посмотрим.

«Пятница» рассказала о нападении на усадьбу и убийстве двух членов семьи Толстиковых в Усть-Орде два месяца назад, когда суд над совершившими это Малакановым и Зеленцовым только начался. Как выяснилось, Малаканов знал, что рано утром в доме жены будут все четверо взрослых — ее родители, она сама и дедушка. Чтобы расправиться сразу со всеми, он предложил поучаствовать в убийстве своему приятелю — 19-летнему Юрию Зеленцову