«Виноваты мы – старшее поколение»

По поводу материла «Фонтанки» о стройотряде от председателя комитета Госдумы по защите семьи, вопросам отцовства, материнства и детства Нины Останиной. Она назвала описанное в материале «лагерем извращений» и потребовала уголовного разбирательства. «Фонтанка» узнала у неё, кто виноват в случившемся и кого она хочет за это наказать. 

– Нина Александровна, Вы заявили, что направите запросы в правоохранительные органы и «доведёте дело до конца». Чего именно хотите добиться и чего ждёте от правоохранителей?

– Мы обратились в Следственный комитет. Он и даст ответ на эту тему – насколько это [действия студентов] легитимно и легально. Иркутские СМИ уже пишут, что эта история – фейк. Хорошо, мы это выясним. В любом случае мы никого не просим осудить, я буду просить только выяснить [что на самом деле произошло].

– Вы в своём посте о секс-скандале в стройотряде задали вопрос: как это стало возможным? Он, безусловно, риторический, но всё же попытаемся найти на него ответ – как так вышло?

– Мне кажется, этот ответ в небезызвестном интервью бывший руководитель движения «Наши» господин Якеменко дал: иногда молодёжные организации, к великому сожалению, носят такой… имитационный характер, по сути дела превращаются только в инструмент осваивания бюджетных средств и не имеют под собой никакого содержания. Я не хочу сказать, что все молодежные организации – это один большой Якеменко (Василий Якеменко – бывший руководитель Росмолодёжи и создатель движения «Наши», экс-министр по делам молодёжи. Неделю назад в интервью на YouTube-канале Станислава Роженькова он заявил, что молодёжные организации коррумпированы и он заработал «адское количество денег» на молодёжной политике), но то один факт всплывает, то второй… Это наталкивает на вывод, что всё-таки государственной молодёжной политики, которая действительно была бы интересна самой

 молодёжи, у нас пока ещё нет.

– Но студенческие отряды – это ведь и есть продукт молодёжной политики, и в них состоят десятки тысяч студентов. Как они создавались уже на постсоветском пространстве, какое содержание в них вкладывалось?

– Мы всё равно создавали их по образу и подобию строительных отрядов, которые были в нашем студенчестве, в советские годы. А тогда это не были организации по зарабатыванию денег,  но одновременно это и не были увеселительные структуры для организации досуга. Мы не были слишком перегружены работой, но при этом физический труд позволял нам приобрести какие-то навыки для предстоящей жизни. Нам отряды давали возможность общаться со своими друзьями, со студентами. Там были первые знакомства, романтические отношения. Я сама была старостой, с первого курса состояла в строительных отрядах – так и познакомилась с будущим супругом.

Но в любом случае руководство университета не устранялось [как управленческое звено]. Это не был контроль, это была поставленная работа. Я окончила Алтайский университет, у нас был краевой стройотряд, проводились соревнования между отрядами, проводилась воспитательная работа. Краевые комиссары и командиры приезжали, проверяли. И современные отряды мне видятся не как отказ от всего хорошего, что было в советские годы, а как те же идеи, которые переложили на современные условия, с учётом вызовов сегодняшнего времени.

– Кого конкретно нужно привлекать к ответственности? Разве молодые ребята в этой ситуации – не жертвы обстоятельств?

– Давайте мы дождёмся ответа от Следственного комитета, чтобы понимать, в отношении кого [нужно возбуждать уголовное дело]. Понятно, что организатора, понятно, что исполнителей, но мы пока не понимаем, кто это.

– Если рассмотреть этот скандал не в плоскости закона, а как общественное явление – кто виноват? Молодёжь или те, кто её воспитал?

– Конечно, виноваты родители. Конечно, виноваты мы, старшее поколение. Вина на нас, взрослых, вина за отсутствие взаимодействия, за разрыв триады семья–школа–родители. Нет у нас сейчас взаимодействия семьи, школы и родителей. Кроме того, иногда, как бы хорошо ребёнка ни воспитывали родители, какими бы назидательными ни были бы учителя, закопавшись в социальные сети, выйдя во двор, ребёнок получает совершенно другую картину, которая не соответствует тем самым ценностям, о которых говорят родители и педагоги.

Сегодня всё направлено на воспитание в наших детях разумного и вечного, но, к сожалению, социальные сети этому не способствуют. Как-то меня недавно один депутат успокоил, когда я сказала: «Вы посмотрите, что делается на телеканалах!» Он сказал: «Не беспокойтесь, молодёжь их не смотрит». Но зато социальные сети для них – это самая питательная среда. Поэтому давайте вместе думать о том, что дети и молодёжь живут не в безвоздушном пространстве. И поведение нас, взрослых, они видят с детсадовского возраста. А когда они уже юноши, их трудно перевоспитать, если в них заложено что-то другое.

– Но есть и другая молодёжь.

– Конечно. Когда мы в Госдуме проводили выставку «Отец героя», к нам приезжали отцы погибших [в зоне СВО] детей. Любопытно, один из них, военный, сказал: «Я сам не ожидал такого от своего сына. Я думал, что я воспитываю человека, который не готов к самостоятельной жизни, а он погиб, защищая своих друзей». Он рассказывал о гибели своего сына, а потом вышла мать на трибуну Госдумы – плакали даже мужчины-депутаты. Поэтому разная у нас молодёжь, и нельзя всех рисовать, что называется, одними мазками.

Но пресекать подобные вещи надо, потому что мне хочется гордиться нашей молодёжью. Чтобы в общественном пространстве больше говорили не о таких вот фактах – пускай это будут, не знаю, отщепенцы. А у нас всё-таки другие будут нормы общественной морали. И у каждого молодого человека будут нравственные барьеры, которые он переступить не сможет, куда бы и как бы его ни завлекали.

– Нам писали в комментариях: «Скажите спасибо, что молодёжь просто балуется, а не употребляет наркотики, не устраивает массовые драки». Вы с этим не согласны?

– Вот это печально – читать такие комментарии. Спасибо надо говорить тем ребятам, благодаря которым комментаторы имеют возможность сидеть спокойно на диванах и писать эти комментарии. Поэтому я всё равно считаю, что наша жизнь сейчас сосредоточена на другом – на том, чтобы прославить подвиги тех ребят, которые сейчас находятся в зоне СВО. И осудить всё, что находится за гранью человеческой морали.

Публикуется в сокращении