Тайна памятника раскрыта

Есть масса примеров в жизни и литературе, когда некая таинственная сила подбрасывает людям загадки из прошлого, чтобы не стерлись бесследно события, факты и имена. Так случилось и в истории с памятником партизану Сальникову в Шелеховском районе. Спустя сто лет с помощью неравнодушных людей, краеведов, архивных публикаций и воспоминаний очевидцев «Пятница» смогла узнать его подлинную историю.

Напомним, осенью наша читательница Елена Кострова в лесу у деревни Моты увидела могилу времен Гражданской войны. На табличке было написано: «Здесь покоится прах партизана Сальникова А. Погиб в 1918 г. в борьбе за Советскую власть». Памятник выглядел заброшенным. Иркутянка просила узнать, кто такой партизан Сальников и что с ним случилось.

На сайте деревни ему посвящено несколько скупых строк в разделе «история»: «Памятник Сальникову А.А. — герою Гражданской войны. По рассказам старожилов, его зарубили белоказаки в 1918 году на опушке леса у окраины села Моты, когда он бежал предупредить жителей о приходе войск Колчака».

Огромную помощь нам оказал заместитель директора по информатизации Иркутской областной библиотеки имени Молчанова-Сибирского Максим Куделя. Он поделился архивной публикацией из «Восточно-Сибирской правды» за 1967 год «Они стояли насмерть». Выяснилось, что до конца 60-х годов могила была безымянной и даже местные жители не знали, кто в ней похоронен. Удивительно, как быстро стираются из памяти события недавнего времени. Лишь один человек смутно помнил фамилию — Сальников. Далее, как пишет автор статьи, к расследованию подключился Шелеховский клуб боевой и революционной славы при горкоме комсомола. Однако после долгих поисков ситуация не только не прояснилась, но и еще больше запуталась. В первую очередь это касалось личности самого Сальникова. Согласно одной версии, он жил в Мотах, батрачил на местного кулака, а во время Гражданской войны ушел в партизаны. По другой — еще до революции уехал в Черемхово и работал там шахтером. В 1917 году вернулся и вел агитацию среди крестьян. По третьей — Сальников никогда не жил в Мотах, а очутился в деревне случайно во время нашествия белоказаков. Согласно четвертой версии, во время наступления Колчака Сальников прятался в доме местного жителя и был схвачен и расстрелян при попытке убежать в лес.

Таким образом, мы имеем как минимум четыре взаимоисключающие версии. К сожалению, дальнейшие поиски зашли в тупик: в архивах никакой информации о партизане Сальникове найти не удалось. Честно говоря, мы не очень надеялись, что столетие спустя можно восстановить историю гибели партизана, но попытаться стоило. Многие исследователи говорят, что иногда их словно что-то подталкивает к открытию, подводит незримой рукой. И вот через полтора месяца после выхода статьи в «Пятнице», когда надежд почти не осталось, в редакцию пришло письмо: «Добрый день! У вас была публикация о могиле красногвардейца Сальникова под Мотами. Мне известна история его гибели».

Письмо написал Геннадий Хипхенов, краевед, автор интереснейших публикаций по истории Гражданской войны в Иркутской губернии. Он рассказал, что в свое время получил доступ к материалам научных экспедиций 60—70-х годов прошлого века исторического факультета ИГУ. Студенты ездили по деревням области и записывали рассказы старожилов. Геннадий сделал несколько выписок по интересующему его периоду, в том числе фрагменты воспоминаний 68-летнего Прокопия Прохоровича Ильина, который родился и вырос в Мотах, но позже перебрался в Утулик. В 1918 году Прокопию было 15 лет, и цепкая юношеская память сохранила все детали того времени вплоть до дат и имен участников событий.

Вот его рассказ: «В 1918 году в июне в Моты прибыл отряд красноармейцев в количестве 42 человек. Отряд следовал в Култук, а следом из Иркутска вышла дивизия белых». Небольшое пояснение: после июньского антибольшевистского восстания в Иркутске советское руководство понимало, что силы неравны и рано или поздно белые возьмут город. Поэтому было принято решение оставить Иркутск и основную линию обороны развернуть на берегах Байкала. Скорее всего, Прокопий Прохорович по памяти ориентировался на даты по старому стилю, в реальности описываемые события происходили в начале июля.

Читаем дальше воспоминания: «Из Иркутского штаба прибыл посыльный с донесением немедленно вернуть отряд в Иркутск во избежание встречи с белыми. Времени оставалось мало. Командир немедленно собрал в деревне собрание, решали, как лучше провести отряд в Иркутск».

По тракту идти было опасно — красноармейцы могли нарваться на чехов. И тогда местный житель, 69-летний Василий Васильев, предложил добираться до Иркутска по реке на плоту. Это тоже было рискованно, так как тракт местами подходил вплотную к Иркуту, а у чехов были пушки. Но другого выхода не было. Васильев и Ильин вызвались сопровождать отряд. Уплыли все, кроме одного бойца. Вот как описывает это Ильин: «На другой день (красноармейцы) были в Иркутске в полном составе, за исключением Сальникова Ивана Михайловича, который ввиду болезни попросил у командира разрешения остаться и скрывался у Хавроньи Севостьяновны Васильевой от чехов».

Это решение оказалось для него роковым. Вскоре после ухода красных село заняли чехи и русские добровольцы. А оставшийся в Мотах больной красноармеец был предан местной жительницей. «…По подсказке Прасковьи (фамилию мы опустим), Сальников был чехами схвачен и расстрелян», — заключает очевидец.

Из всех известных версий этот рассказ заслуживает наибольшего доверия. Становится понятно, откуда взялись разночтения и почему во время опроса в 1967 году жители Мот ничего не могли рассказать о Сальникове. На самом деле он никогда не жил в деревне и не был партизаном! Все истории о том, что он «батрачил», «уехал в Черемхово», «занимался агитацией», являются более поздними наслоениями, где правда смешивается с советскими пропагандистскими мифами. Даже такая важная деталь, как имя. На табличке памятника его нет — только инициал «А». Между тем реальный очевидец событий уверенно называет имя и отчество погибшего красноармейца — Иван Михайлович.

Возможно, теперь, когда открылись новые факты, следует подумать над восстановлением исторической справедливости? И вместо существующей таблички или рядом с ней разместить еще одну — с указанием настоящего имени Сальникова и описанием обстоятельств его гибели? Ведь это важно не только в плане восстановления справедливости, но и вообще важно — для нас и будущих поколений, потому что в судьбе этого неприметного памятника отразился весь ужас Гражданской войны. Одни жители деревни верили в идеи революции, помогали красным. Другие — возможно, их соседи и даже родственники — наоборот, сочувствовали белым и подсказали, где прячется красноармеец… Такое было время. Сын на отца. Брат на брата. И все — жертвы. Всех надо помнить.

И конечно, это важно с точки зрения того, как менялось отношение общества к событиям прошлого. До 1967 года могила была безымянной, о ней вообще ничего не было известно. Только после упорных поисков была восстановлена фамилия и установлен памятник. Затем могила стала важным идеологическим объектом. За ней следили, возлагали цветы. Но в 90-е годы коммунистическая идеология рухнула. А следом обрушилась система представлений о добре и зле: вчерашние враги — белогвардейцы, казаки, кулаки оказались жертвами коммунистического режима, а красные герои — террористами и убийцами. Из крайности в крайность… Многие горячие головы вообще предлагают стереть с лица земли все памятники и названия советской эпохи. Но борьба с памятью и памятниками — вещь неблагодарная. Как бы мы ни пытались забыть, задвинуть, стереть неудобные страницы истории, они все равно проступают сквозь толщу времени.

Завершить публикацию мы хотели бы словами иркутского краеведа Геннадия Хипхенова, благодаря которому смогли получить ценнейшую информацию:

— Прошло 100 лет. Совсем мало в рамках мировой истории. Но уже нет живых свидетелей, некого расспросить, уточнить детали. До обидного мало осталось источников, нет ни специальных исследований, ни реконструкций. А ведь это наше прошлое, наша история, это наши деды и прадеды ходили в штыковые атаки, не клонясь под разрывами шрапнели. Это было им нужно. Не остаться в стороне, не спрятаться дома, а идти защищать свои идеи, свой уклад. Отстоять то, что дорого и свято… Наш разум и воображение манят далекие дали, великие свершения и люди. Легионы Рима, рыцари в сияющих доспехах, походы непобедимого Наполеона, корниловцы, дроздовцы… Но оглянитесь вокруг, глубже всмотритесь в нашу сибирскую историю. Вы обнаружите богатейший мир, полный самых драматических событий и бесподобных героев. Чехословацкие эшелоны, красные мадьяры, американцы, японцы, верховный правитель, партизанские республики и многое-многое другое. Бурлящий котел народов, конфликтов, страстей… Это наша Родина. Зачастую не избалованная вниманием, скромная и забытая. Она ждет исследователей и просто любопытных и готова щедро платить пытливым умам.

Расстреливали свои

По нашей просьбе Геннадий Хипхенов подготовил историческую справку о событиях лета 2018 года:

«В этот период Иркутская губерния стала ареной ожесточенных боев между частями восставшего Чехословацкого корпуса, русскими отрядами Сибирского временного правительства и только начавшей формироваться сибирской Красной армией. Упомянутый в воспоминаниях Ильина красный отряд успел вернуться в Иркутск до его падения, т. е. до 11 июля. А уже 12—13 июля через Моты прошла так называемая обходная колонна Дворжака, направленная со станции Тельма на Култук: Чешский ударный батальон, 2-я рота 6-го Ганацкого полка, две русские роты 4-го Томского полка и полусотня нижнеудинских казаков, всего около 1000 человек, под общим командованием штабс-капитана Дворжака. В условиях Гражданской войны судьба красногвардейца Ивана Сальникова неудивительна. Можно лишь предположить, что, скорее всего, он погиб от рук соотечественников. По практике тех времен, чехи старались сами не расправляться с русскими пленными. Обычно последних отдавали русским белогвардейцам, а те, наоборот, пленных красных мадьяр передавали на расправу чехам».

Все началось с этой публикации от 3 октября. Кто бы мог подумать, что спустя сто лет тайна захоронения все-таки будет раскрыта. «Пятница» говорит спасибо всем, кто помогал нам в поисках: читательнице Елене Костровой, заместителю директора Иркутской областной библиотеки имени Молчанова-Сибирского Максиму Куделе, группе «Иркипедия» в «Фейсбуке» и иркутскому краеведу Геннадию Хипхенову. Всех их объединила любовь к истории родного края