Осинскому матросу помогли повеситься?

Родственники уверены, что их Алешу в инвалида превратили люди в погонах и белых халатах

Матрос Алексей Паткин, солдат-срочник из поселка Оса Усть-Ордынского Бурятского автономного округа, пытался покончить жизнь самоубийством после года службы на Тихоокеанском флоте. Месяц назад его доставили в родные края в тяжелейшем состоянии, а в конце прошлой недели в спешном порядке забрали врачи Иркутской областной клинической больницы. Теперь матрос находится в реанимации отделения неврологии. По словам медиков, ослабленный солдат нуждается в тщательнейшем обследовании, под наблюдением реаниматологов он проведет не меньше недели.

Врачи не знали, от чего лечить матроса

Переезд матроса в областную больницу, возможно, станет для него спасением, поскольку в Осинской ЦРБ, где он провел месяц без обследования и должного лечения, солдат, по сути, медленно умирал. Впрочем, в больницах более оснащенных, располагающих всем необходимым, Алексею тоже ничем не помогли. Там, видимо, пренебрежительно отнеслись к умирающему матросу — в госпиталях Владивостока он лежал с 15 сентября прошлого года.

Долгое время Алексей находился в коме, сильно потерял в весе. Врач, сопровождавший на родину матроса, не подававшего видимых признаков жизни, даже не удосужился объясниться с родственниками. Он перебросился лишь парой фраз с Ольгой Ермаковой, главой администрации поселка Русские Янгуты, где и проживает семья солдата Паткина. Когда Ольга Ермакова поинтересовалась именем врача, тот не посчитал нужным представиться, сдал солдата в больницу и уехал восвояси.

О том, что Леша уже на родине и лежит в больнице районного центра, его многочисленное семейство узнало на следующий день, к вечеру.

Четыре старшие сестры и отец опознали младшенького с трудом. Отправляли служить крепкого парня, который при росте 168 весил больше 80 кг. А теперь перед ними лежало маленькое, шупленькое существо, весящее как десятилетний ребенок. На заострившемся лице Алексея только нос торчал, из впалых глазниц на родных смотрели испуганные глаза. Говорить солдат не мог, так как у него отсутствовала часть языка, он его откусил, когда пытался повеситься, — во всяком случае, так объяснил врач, привезший солдата.

Алеша только издает стоны, похожие на мычание. Поначалу не узнавал ни сестер, ни отца, и казалось, что он не оправится от тех событий никогда. Эти опасения подкреплялись словами приморского медика о том, что мозг солдата уже умер. И будет ли он жить — под большим вопросом.

Впрочем, всего за месяц заботы и ухода свершилось чудо. Алексей начал узнавать родственников, реагировать на происходящее. Вот только по-прежнему боится военных и врачей. Представители Боханского военкомата один раз приходили проведать Алексея, принесли кое-что из еды, белье. Завидев их, Леша начал кричать, закрываться, съеживаться комочком. Видимо, пришлось ему немало вытерпеть от людей в погонах и белых халатах.

Все это время в Осинской районной больнице лечение сводилось к капельницам да кормлению по режиму. Так как обследования не проводилось, врачи толком не знали, какие у матроса повреждения и от чего его, собственно, нужно лечить. Врачи считали, что солдат больше нуждается в хорошем уходе, чем в квалифицированной медицинской помощи. Поэтому, не имея возможности обследовать тяжелого больного, даже не думали хлопотать о его переводе в больницу областного центра.

— Я говорю врачу, что его в Иркутск надо, — рассказывает Александр Паткин, отец матроса, — а мне говорят, что никуда его не надо перевозить, главное — кормить надо хорошо. А как его кормить, он только через зонд ест. Крошка какая попадет — задыхается, откачивают потом целый день. Через сутки синеет, а вот недавно чуть не умер, обострение было.

Так бы и остался матрос медленно умирать в районной больнице, не обратись одна из сестер к областным властям.

Лариса Сабитова, одна из трех сестер Леши по материнской линии, проживающая в Иркутске, кинулась в департамент здравоохранения.

— Там обещали отправить специалистов, мы и не ожидали, что за ним так скоро приедут, — рассказывает Лариса. — На выходных я ходила в больницу, куда привезли Алешу. Врачи пока толком ничего не сказали, даже не пустили к нему. Потом, когда Лешу переведут в палату, пойду попроведаю.

Алексей с тревогой ждал нового мичмана

Осенью прошлого года родственники узнали о том, что у Алексея в армии не все в порядке. Сначала пришло сообщение о том, что он пытался покончить жизнь самоубийством. Потом родственникам прислали приглашение явиться в суд во Владивосток. В суд они не поехали — семья малообеспеченная. Позже им прислали документы — решение суда, результаты психиатрической экспертизы. В документах говорилось о том, что никто не толкал Алексея на самоубийство. В бумагах упоминалось имя мичмана Черкасова, который сыграл роковую роль в судьбе солдата Паткина.

В содержание документов, присланных с места службы, родственники и по сей день не хотят верить. Они не оставляют попыток узнать, что на самом деле произошло на катере, где служил Алексей Паткин.

Сестры, отец и мачеха вспоминают, что они звонили тогда в приморский госпиталь, когда Алексей еще находился там.

— С нами все время говорили какие-то посредники, — рассказывает Лариса Зайцева, вторая жена Александра Паткина, отца Алексея. — Нам так и не удалось поговорить с врачом, а медсестры ничего толком не могли сказать.

Запросы в часть, отправленные главой Русских Янгут, остались без ответа.

Больше родные верят в письма Алеши, которыми он поначалу забрасывал родственников.

— Писал обо всем, как служится, на катере он был рулевым. Писал, что всем доволен, и даже собирался остаться служить по контракту, — говорит отец матроса.

В последнем письме, пришедшем как раз 15 сентября, в день, когда Алексей решил повеситься, матрос обещал в ноябре прийти домой в отпуск. А вместо отпуска в октябре пришло то самое извещение о том, что сын пытался совершить суицид. В извещении сухим языком сообщалось, что Алеша находится в тяжелом состоянии.

Родные узнали, что Алексей пытался повеситься в моторном отделении. Не дал умереть матросу его сослуживец, который обнаружил Алексея, когда тот еще был жив.

Впрочем, никто из родных не верит в то, что Алешка способен на самоубийство. Не иначе, как ему помогли, думают близкие. Однако пока они могут строить только догадки. Что там было на самом деле, узнать непросто.

Почвой для догадок стало одно из писем Алеши, в котором он делился своими переживаниями. Матрос писал, что скоро они встанут в док на ремонт и к ним на катер переведут мичмана, отличающегося «особым» отношением к низшим по званию. Родные тогда не почувствовали надвигающейся беды.

О суровой и тяжелой руке мичмана родные узнали позже, когда после трагического сообщения отца матроса пригласили на суд.

— Телеграмма пришла за два дня до суда, — рассказывает мачеха Алексея, Лариса Зайцева. — Если бы мы даже деньги нашли, приехать бы все равно не успели. А позже пришло решение суда. Мичману присудили штраф — 6 тысяч рублей.

Близкие тогда узнали об изощренных издевательствах, практикуемых мичманом на подопечных матросах.

— Мичман заставлял Алешу сидеть на предполагаемом стуле, принуждал делать еще какие-то упражнения, требовал выполнять тяжелую работу, — говорит мачеха солдата. — Видно же, что над Лешкой издевались, у него как будто следы побоев на теле. И еще раны, похожие на ножевые ранения.

Родных тогда в этих самых бумагах просили в срочном порядке с ними ознакомиться и в случае несогласия сообщить об этом. И снова почта запоздала. До окончания указанного срока оставался день. Выразить свое несогласие родные Алеши Паткина просто не успели.

Отец отказался от сына

Из крепкого упитанного новобранца за год службы Алеша превратился в сильно похудевшего, неспособного к самообслуживанию человека.

У Алексея теперь первая группа инвалидности. Для оформления пенсии необходимо в срочном порядке определиться с опекуном. Им, скорее всего, станет старшая сестра по матери — Светлана Кустова.

— А почему не сделать отца опекуном? — спросили мы.

— Он отказался от него, когда мать умерла, бумагу какую-то подписал, не воспитывал все эти годы, — говорят сестры в один голос.

Отношения Алексея с отцом и впрямь были непростыми. После смерти матери отец начал выпивать. Алеша учился тогда в седьмом классе, а уже пытался воспитывать отца.

А какому родителю понравится, когда цыпленок учит курицу? Начались размолвки. Дело дошло до того, что Алеша покинул родительский дом и ушел жить к родной сестре Оксане. Когда у нее родился ребенок, нянчился с малышом. Оксана единственная, кто ни на минуту не отходил в Осинской больнице от брата. Кормила его жидким бульоном, делала массаж рук и ног, протирала тело. Скорее всего, выкарабкавшись, Алексей вернется жить именно к ней — больше некуда.

Между тем зла Алешка на отца не держал. Хоть сестры с отцом почти не разговаривают, сын их примеру не последовал. Писал письма из армии именно ему, не помня давних обид.

Сегодня отец Алексея вместе со своей женой принимают участие в судьбе Алексея.

В школе собирают деньги на лечение

На стенде «Служат наши земляки» в школе Русских Янгут, которую окончил Леша, фотографии и имена бывших выпускников, которые теперь служат в армии. Среди них и Алексей Паткин.

— Мы сейчас собираем деньги, кто сколько может. Отдадим сестрам Алексея — им сейчас трудно, никто не помогает, — говорит директор школы Анатолий Козьмин.

Директору школы, как и родственникам Алеши, не верится в случившееся.

— Он всегда мог за себя постоять, всегда имел свое мнение на все, да и физически крепким парнем уходил в армию, с охотой служить шел, никто его не неволил.

Кстати, школьники знают о трагедии Алексея.

— Но сейчас любого спроси: «Хотите идти в армию?», все скажут: «Хотим», — только разводит руками директор школы.

Хотят ли они узнать то, что испытал Алексей Паткин на своей шкуре? Вряд ли. Да и что он испытал? Глава сельской администрации пишет запросы в разные инстанции — гражданские и военные — с целью поднять это дело и раскопать все-таки правду. Но как это уже повелось в нашей стране — все молчат...