Усольчанка умерла от аборта, проведенного двумя пьянчужками

Вытравленного самогоном сына отец собственноручно закопал в огороде

К аборту 19-летнюю девушку подтолкнули уговоры соседок-пьянчуг. Провести операцию они вызвались сами, запросив за услуги 2500 рублей и пять литров самогонки.

Сироту поселили к бичам

Ирина Поплаухина поселилась в Мишелевке, вместе с родителями переехав из поселка Хребтовая Усть-Илимского района. Сначала от рака легких умер ее отец. Мать, запившую от горя, убили в пьяной драке. В 8 лет Ира осталась круглой сиротой. Опекунство над девочкой взяла родная тетя, женщина сварливая и жадная до денег. Для родной тети, не обременявшей себя воспитанием племянницы, Ира всегда была чужой. Тетка мирилась с присутствием ребенка в своем доме только из-за сиротского пособия.

Маленькая девочка, в раннем возрасте лишившаяся родителей, не слышала от тетки ни одного ласкового слова. Чем старше становилась Ирина, тем больше незаслуженных оскорблений сыпалось в ее адрес. Молчаливая и покладистая по своей природе девочка тетке никогда не перечила и втайне мечтала о другой жизни, о собственной любящей семье.

В 17 лет она познакомилась с Александром Кубатовым, видным, красивым парнем. В скором времени Ирина переехала в дом Валентины Кубатовой, матери Александра, и стала жить с молодым человеком в гражданском браке.

— Иришка понравилась мне с первой встречи, — вспоминает Валентина Семеновна, — — ее невозможно было не полюбить. Мы с ней как мать с дочерью были. Так друг друга и называли.

Закончив одиннадцатый класс, Ира поступила в ангарское училище на специальность "Продавец-контролер". Сдавала выпускные экзамены, уже будучи беременной. Когда Ирине исполнилось восемнадцать лет, государство, как сироте, выделило ей квартиру. Должны были однокомнатную, благоустроенную, а дали "курятник" в старом доме, где живут одни бичи.

Черная любовь

У Иры родилась дочь Настенька. Но счастье юной матери омрачало одно обстоятельство. Молодой супруг оказался настоящим альфонсом, к тому же живущим на два дома. Несколько лет Александр встречался с 42-летней женщиной, матерью-одиночкой четверых детей.

Ирина любила Александра необыкновенно, прощала ему многодневные отлучки из дома, угрозы и скандалы, которые устраивала ей любовница мужа. Ирина прощала ему даже то, что их маленькая дочь сидит дома голодная. Александр принципиально не работал. Когда любовница получала пособие на ребятишек, он пил и ел у нее, когда деньги были у Ирины, альфонс шел к жене.

В начале апреля Ирина вместе со свекровью стряпали хворост. На то время девушка была уже беременной, но отчаянно пыталась это скрыть, носила просторную одежду.

— Я, глядя на Иришку, вижу, что с ней что-то неладное, — вспоминает Валентина Семеновна. — "Ты, — спрашиваю, — дочка, не беременная ли, а то "нянька есть, лялька будет". "Нет, — отвечает, — это я, мама, так располнела". А я взяла и поверила.

А 1 мая к Валентине Семеновне пришли знакомые и рассказали, что Ирину в тяжелом состоянии увезли в больницу.

— Прибежала я в больницу, Иришка лежит вся бледная, я перед ней на колени встала, умоляла ее: "Ира, сознавайся, Ира, что ты сделала?! Пускай ты меня ненавидишь за любовь свою черную, но ради себя, ради Настеньки покайся!"

С половины второго до половины восьмого вечера свекровь простояла у постели невестки на коленях. И только тогда Ирина непослушными губами начала рассказывать, как сделала аборт. Девушка испуганно лепетала: "Мама, это уже убийство, меня посадят".

Аборт делали самогонкой

Обстоятельства и условия, при которых производился аборт, просто не укладываются в голове. Две женщины, мать и дочь по фамилии Гавриковы, обе любительницы шумных попоек, убедили Ирину пойти на криминальный аборт, который сами же и выполнили. Женщины где-то слышали, что плод можно вытолкнуть с помощью медицинского спирта, но так как достать его было негде, подпольные акушерки-самоучки решили, что можно использовать и самогон. Алкогольный суррогат ввели в полость матки беременной Ирины.

Аборт производился в жутких условиях бичевника. У старшей Гавриковой была гангрена руки, за ежедневными пьянками ей было недосуг сбегать к врачу, чтобы показать ему загнивающую руку.

Вытравленного младенца - мальчика — завернули в полиэтиленовый пакет. Крошечного сына Александр Кубатов, спокойно воспринявший новость о нелегальном аборте жены, закопал в огороде.

С того дня Ирина занемогла. Соседки убеждали ее, что все само пройдет. Подпольщицы твердили, что если о поступке Ирины узнают врачи, то узнает и милиция, а значит, всех ждет уголовная ответственность. И чтобы девушка меньше мучилась, Гавриковы рассказали ей, что ребенок все равно был не жилец, он родился уродцем с непропорционально большой головой.

Ирина им верила и теряла драгоценное время, до тех пор, пока ей не стало совсем плохо.

Ребенок мог бы жить

После двух операций в Усольской ЦРБ Ирину перевели в гнойно-септический центр областной клинической больницы Иркутска. Врачи два месяца боролись за ее жизнь. Сепсис, инфекционно-токсический шок, сердечная недостаточность, ишемический инсульт, септическая деструктивная пневмония — и это далеко не весь перечень тяжелейших осложнений, ставших последствиями криминального аборта.

Мишелевский участковый Юрий Крестовский вместе с Валентиной Кубатовой и представителями прокуратуры откопали младенца. У мальчика не обнаружили никаких физических отклонений. Ему было 7 месяцев. Он уже мог жить.

— Я привела Иришке в больницу Настеньку, — со слезами в голосе говорит Валентина Кубатова. — Маленькой тогда уже полтора годика было, лепечет она что-то, а у Иришки на лице никаких эмоций, только и сказала: "Я, доченька, не могу понять, что ты говоришь". Иринка потянулась к тумбочке, чтобы Насте яблоко дать, а рука у нее уже словно и неживая.

Ирина умерла 25 июля. Над маленькой Настей ее бабушка Валентина Кубатова оформила опекунство.

— 58 лет мне уже, — говорит женщина, — об одном молюсь: хватило бы мне здоровья девчушку вырастить. Уже сейчас поставила Настеньку на льготную очередь для получения жилья. Не должна она судьбу своей матери повторить.

На Гавриковых возбудили уголовное дело по статье 123 ("Незаконное производство аборта"). Совсем скоро над ними состоится суд.

Как показывает практика, наказания за подобные дела оказываются совсем несоразмерными содеянному — условный срок либо штраф.

В том же Усольском районе, в селе Белореченском, и поныне промышляет криминальными абортами Ирина Пасечникова. Бывшую медсестру уже привлекали, когда за ее домом в мусорном баке нашли восьмимесячного малыша. Его мать занималась проституцией, забеременела и затянула с абортом. Она пришла к Пасечниковой и жила у нее три дня, подпольная "акушерка" обкалывала ее каким-то медицинским препаратом, пока у женщины не начались преждевременные роды.

Все "пациентки" Пасечниковой разрешались от бремени в грязной ванне. Мертвых детей Ирина хоронила на кладбище, но на этот раз ей было некогда, гонорар, полученный за услуги, требовалось срочно пропить. Мертвый малыш лежал где-то в углу, пока его не выбросил в мусорный бак кто-то из собутыльников.

Судебно-медицинская экспертиза признала ребенка мертворожденным, на Пасечникову было возбуждено уголовное дело только по статье 123 УК РФ. Про нее написали в районной газете. Милиционерам, предоставившим информацию в районное издание, Пасечникова сказала с долей цинизма: "Спасибо, рекламу мне сделали".