Урановый вклад в борьбу за мир

Проект международного ядерного центра вдохновил многих. Хотя о нем еще ничего не известно

Кажется, все даже обрадовались идее организации международного уранового комбината на территории Ангарска. Ну, естественно, кроме зеленых. Но даже "Байкальская экологическая волна" не сказала категорического "нет". Выразив сомнение в безопасности и логичности такого проекта, экологи все же предоставили решать вопрос общественности. Даже медики — такие известные, как главврач онкодиспансера Виктория Дворниченко и главный гинеколог Иркутской области Наталья Протопопова, а по совместительству депутаты Законодательного собрания области, — не против и не связывают заболевания с наличием комбината в районе. Депутат-медик Сергей Колесников также не видит особой опасности в развитии на нашей территории такого производства, как обогащение урана. Во всяком случае, при соблюдении всех норм и требований.

О проекте ничего не известно

Пока же расширение производства АЭХК до объемов комбината — не более чем разговор. Все мнения, высказанные на сегодняшний день, — не более чем теоретизирование с элементами фантазии.

— Нет даже технического задания, нет проекта. Все обсуждают то, о чем еще толком не известно, — депутат Сергей Колесников считает это серьезной недоработкой высших чиновников. — Ими было объявлено о создании некоего центра, но с самого начала, с момента такого серьезного заявления на саммите, никто не объяснил, что же это будет такое. Отсюда домыслы, слухи. А потом и необходимость опровергать эти слухи.

Руководитель АЭХК Виктор Шопен, правда, пояснил, что для него это не новость, инициатива ожидалась. Но пока все носит предварительный характер, хотя существует план, утвержденный президентом РФ.

Собственно, и точное, окончательное место еще не выбрали (подобных комбинатов всего четыре в России: в Томской области, Красноярском крае и на Урале), а слухи породили массу вопросов. Вопрос о захоронении привозных ОЯТ на территории Ангарска был вовремя снят (самим руководителем АЭХК Виктором Шопеном, депутатом ЗС Юрием Фалейчиком), подтвержден Сергеем Колесниковым.

Виктор Шопен считает, что искаженная информация произошла от неправильного употребления терминов атомпрома:

— О строительстве могильника для ядерных отходов, либо производства по переработке отработанного ядерного топлива речь не идет. Мы не производим конечный продукт, уже только поэтому разговор об утилизации беспочвен.

Но у комбината есть собственные отходы. Деятельность на хранение подобного рода отходов отдельно лицензируется, и у Ангарского ЭХК такая лицензия, естественно, есть. Комбинат работает с 1954 года, к 2000 году, согласно открытым данным, в хранилище накопилось 803,6 тонны отходов. Согласно данным общественной организации "Байкальская экологическая волна", у комбината уже нет санитарно-защитной зоны — она занята отходами и приравнена к промышленной зоне. Каким образом будет расширяться комбинат? Ведь количество отходов возрастет соответственно мощности, а новый статус комбината, безусловно, потребует обязательной санитарной зоны. Виктор Шопен, правда, пояснил, что комбинат имеет возможность наращивать производство без необходимости отведения дополнительных территорий.

Станет ли АЭХК открытой структурой?

Комбинат еще со времен оных и до наших дней — закрытая структура. Когда БЭВ пыталась проводить исследования радиационного загрязнения вокруг комбината, сотрудники этой общественной организации столкнулись с серьезным противодействием.

— АЭХК — закрытая структура. Хотя здесь нет оборонного производства. Мы работали по комбинату, исследовали прилегающую территорию дач, золоотвалов, и они уже были очень недовольны, что развивается какая-то деятельность вокруг комбината, — рассказывает Марина Рихванова, сопредседатель ИРОО "Байкальская экологическая волна".

Работа возле АЭХК повлекла для экологов более чем серьезные последствия — обыск офиса сотрудниками ФСБ, изъятие компьютеров.

— Как нам потом стало известно, от АЭХК в ФСБ было письмо о том, что у нас имеются секретные карты. Но две экспертизы, проведенные в рамках уголовного дела, показали, что карты не секретны.

Сотрудники БЭВ считают, что главная проблема сейчас — отсутствие достаточной открытости для общества. Хотя мерой экологической безопасности может стать как раз свободный доступ к информации, в том числе и о загрязнении вокруг комбината.

— Они ведь сами выпускают приборы. Могли бы делать замеры и представлять их общественности в режиме онлайн.

Насколько может быть открыта деятельность такого предприятия, как АЭХК, покажет время. Хотя та же самая БЭВ отмечает прогресс в отношении общества и уранового комбината, руководитель которого, Виктор Шопен, в прошедшую пятницу пообщался с прессой. В какой степени закрытое предприятие может открыться, станет известно лишь на общественных слушаниях, этой важной части государственной экологической экспертизы. Существует система, по которой проводят такие слушания. Обязательная часть — открытие общественных приемных.

— Обычно компании не заинтересованы в широком общественном обсуждении проекта, — продолжает Марина Рихванова. — Поэтому они тихонько дают объявление в газету — и все. Но в серьезных случаях — таких, например, как деятельность Транснефти, — общественные организации вмешиваются в процесс и берут на себя информационную функцию. В случае если организация международного центра будет решена, мы примем самое активное участие в пропаганде слушаний.

Слушания должны проходить за два месяца до экспертизы. Экспертизу хотят пройти к весне следующего года.

Минимальная экологическая опасность

Виктор Шопен говорит о минимальной экологической нагрузке — меньшей, чем от ТЭЦ.

— В настоящее время из 100% выбросов в Ангарске на долю АЭХК приходится 0,1%. Любое увеличение мощности предполагает увеличение экологических рисков. Однако они несопоставимы даже с работой ТЭЦ.

Сергей Колесников считает, что проблема возможного радиоактивного загрязнения в случае организации центра раздута в печати, надумана и на ней спекулируют некоторые общественные организации:

— Это не нефтепровод, который действительно нес реальную опасность Байкалу. АЭХК достаточно далеко от Байкала, Ангара течет от озера. Что касается влияния на здоровье, то уран и ядерные отходы — разные вещи. Уран — это низкорадиоактивный элемент. Это даже не радон. Уран выделяют из породы, и этот процесс не сопровождается выделением радиоактивных отходов. Там другие загрязнители: тяжелые металлы (мышьяк, сурьма). Но люди у нас экологически безграмотны.

И Сергей Колесников, и Виктор Шопен подчеркивают контроль МАГАТЭ как положительный фактор.

— Если комбинат станет международным центром, то на него распространятся все контрольные функции МАГАТЭ. Международный контроль — это очень серьезно. Нельзя будет нашему чиновнику взять взятку и закрыть глаза на какой-нибудь непорядок, — считает Колесников.

Об уместности комбината в центре агломерации для Колесникова вопрос не стоит: Институт Курчатова находится в центре Москвы.

Зато для него существенный плюс — привлечение в регион высоких технологий. По мнению большинства высказавшихся за создание центра, проект принесет области существенные доходы, серьезные налоговые платежи. К тому же прогнозируют серьезные инвестиции в размере $2,5 млрд.

Ангарчане смотрят на проект политически.

Мэр Ангарского муниципального образования Андрей Козлов считает, что проект экологически безопасен. Он подходит к вопросу создания международного ядерного центра в Ангарске политически масштабно, с позиций "за мир во всем мире", подчеркивая не только экономический эффект, но и общемировую важность проекта:

— Я имел возможность поучаствовать в обсуждении этой темы еще несколько месяцев назад — в рамках одного из семинаров, проводимых Московской школой политических исследований. В своих выступлениях представители ООН, МАГАТЭ говорили именно об острой проблеме, связанной с Ираном. Если Иран сможет добиться разрешения полного цикла доведения урана до той компоненты, которая необходима для производства атомной бомбы, то это явится серьезным сигналом для всего мирового сообщества. Примеру Ирана могут последовать другие страны. Начнется гонка вооружений. Поэтому Ирану, в частности, предлагается вариант: вам нужно сырье для АЭС — мы готовы его производить и поставлять. Сырье в данном виде потребует десятилетий для создания ядерной бомбы. И я полностью поддерживаю позицию мировой общественности.

Справка "СМ Номер один"

Что такое ФГУП АЭХК?

Федеральное государственное унитарное предприятие "Ангарский электролизный химический комбинат" (АЭХК) является предприятием Минатома РФ. Основан в 1954 г. Как радиационно-опасный объект и объект государственного радиационного контроля упоминается впервые в госдокладе за 1996 г. Это комплекс взаимосвязанных производств, включающих в себя производство фтора, безводного фтористого водорода, производство гексафторида урана и разделение изотопов урана с обогащением по изотопу U-235 от 3,5 до 5 массовых процентов (масс. %).

АЭХК относится к предприятиям Департамента предприятий топливного цикла (бывший 4-й главк). Обращение с урановой продукцией на комбинате осуществляется в соответствии с видами деятельности, разрешенными лицензиями Госатомнадзора России и требованиями нормативных документов по ядерной и радиационной безопасности.

В структуру комбината входят химический (сублиматный) и электролизный (разделительный или обогатительный) заводы.