Иркутянка случайно продала собственную квартиру

И еще оказалась должна покупателем полмиллиона

Однокомнатную квартиру Елене подарила мама. В скромном жилье преподаватель музыки и ее муж Андрей жили-поживали, пока к Елене не обратилась приятельница Татьяна, предприниматель. Она попросила Елену взять для нее в кредитно-потребительском кооперативе "Развитие" приличную сумму в долг. Рекламу кооператива Татьяна увидела по бегущей строке. Елена согласилась, потому что из взятых 350 тысяч рублей Татьяна обещала выделить Елене 50 тысяч. Женщины составили документ — расписку.

Три договора в одни руки

— Я пришла в "Развитие", и мне действительно дали 350 тысяч. Я подписала три документа. Мне сказали: так положено. Уже сейчас я понимаю, что подписала себе приговор: одним из документов был договор купли-продажи моей квартиры. Но они сказали: это как залог — деньги отдадите, обратно перепишем.

Кроме того, Елена подписала договор займа и договор об аренде, где арендатором в своей собственной квартире являлась она сама.

— Теперь получается, что я им квартиру продала за 350 тысяч. Кроме того что квартиру потеряла, я им оказалась должна по договору займа еще 350 тысяч. А в своей же квартире я оказалась арендатором.

Но все это Елена поняла позднее.

Охранники жили на кухне и в коридоре

Некоторое время предприниматель Татьяна через Елену исправно платила по счетам кооператива. Было выплачено уже 148 тысяч рублей. А потом Елене почему-то пришло исковое заявление: якобы она договор с кооперативом не продлила, хотя сумму еще не отдала. Елене выставили счет — 677 тысяч рублей с процентами и пенями.

А еще ей позвонил человек по имени Максим, на автоответчик представился новым хозяином квартиры и поинтересовался, как бы ему заехать в свой дом.

— Муж созвонился с руководством "Развития", и они назначили ему встречу, на которой показали все правоустанавливающие документы. Вроде как человек этот — добросовестный приобретатель. Хотя он в том же кредитно-потребительском кооперативе в охране работает. Квартира была перепродана этому Максиму за те же самые 350 тысяч. Мужу Максим предложил заплатить сначала 550 тысяч, а через некоторое время уже 750 тыс., с тем чтобы квартиру снова переоформить на нас. Татьяна и мы стали искать средства, чтобы откупиться. Но не получалось.

Новый хозяин подал исковое заявление в суд с требованием выселить Елену. Елена подала в суд о признании сделки недействительной, так как по договору аренды у нее было первоочередное право выкупа. То есть она уже была согласна выкупить свою собственную квартиру.

Но пока суд да дело, к Елене заявился Максим с мужичками, и еще до решения суда взломал дверь в квартиру. Мужа Елены в этот день не было, он уезжал в командировку на Север.

— Был среди приехавших милиционер, но, увидев мои документы, подтверждающие, что дело в суде, испарился. Соседка звонила в милицию, но там отреагировали странно. Сказали: "Они сами разберутся". Я звонила участковому, он сказал, что эти люди не имеют права врываться. Потом приехали еще сотрудники милиции. Но дело решилось не в мою пользу — в моем паспорте уже не было прописки. А у Максима была.

Елена рассказывает, что дальнейшие события повергли ее в шок. Новый хозяин вызвал двух работников охранного агентства. Эти охранники поселились прямо в Елениной квартире.

— Начальник привез им кресла-раскладушки. Один спал на кухне, другой в коридоре. Через неделю приехал муж, и мы стали жить вчетвером: мы с мужем в комнате, а они на своих местах. Мы хотели выселить охрану, но не смогли, несмотря на то что судья подписала исполнительный лист — бумагу о том, что квартира находится под арестом. Новый год так с охранниками и отмечали.

На улицу — в домашних тапочках

В середине января Максим приехал ставить сигнализацию. Елена говорит, что им угрожали. А вызванная милиция приехала почему-то через пять часов. Сигнализация к этому времени была установлена, и супругов настойчиво выставляли из квартиры — якобы для того, чтобы проверить сигнализацию.

— Мы понимали, что если выйдем, то уже не зайдем. И потребовали ключи. Нам ключи дали. Но один ключ мы не проверили, а он не подошел...

Так Елена с мужем оказалась на лестничной клетке в домашней одежде и тапочках. Дождавшись соседей сверху, они проникли в квартиру по веревке через балкон. Но сработала сигнализация, приехала охрана.

— Нас как преступников повязали. Мужа доставили в милицию, — рассказывает Елена.

Молодую семью приютила соседка по площадке. Родителям говорить не стали — у Елениной свекрови больное сердце. Елена обратилась в прокуратуру.

Следующая встреча с Максимом, говорит Елена, не обошлась без рукоприкладства.

— Он взял меня за волосы и ударил о стену. Но я пробралась в нашу квартиру и уселась в кресло. Я была в ступоре, надо было из вещей что-нибудь скорее брать. Меня выкинули в коридор.

От милиции никакой защиты семья не получила. Пришлось снять квартиру. В течение двух месяцев супруги выхаживали свои вещи — им не отдавали имущество, требуя забрать встречное исковое заявление из суда. Сегодня они живут в съемной квартире и участвуют в двух судебных процессах. Елена понимает, что получить квартиру обратно шансы небольшие, потому что она сама неосторожно, по незнанию, подписала документы.

— Я считаю, что меня обманули, подсунув мне на подписание три документа. Я, конечно, сама безграмотная была в этом отношении, но все-таки это обман. И я хочу, чтобы другие люди не попались на такую удочку. Сегодня я пытаюсь оценить свои шансы и, наверное, буду писать заявление в милицию, жаловаться на этот кооператив.

Комментарий

Редакция обратилась в кредитно-потребительский кооператив "Развитие", чтобы получить какие-либо пояснения по делу Елены. В справочной коммерческой телефонной службе нам сказали, что кооператив временно не работает с физическими лицами, но телефончик дали. Директора на месте не оказалось, и мы переговорили с главным бухгалтером фирмы.

— Хотелось бы получить какие-нибудь пояснения по этому делу.

— А она вам сказала, что у нас идет суд? На суд она категорически не ходит. Деньги-то были взяты и не отданы. И скорее всего, слушания будут проходить без нее.

— А что вы можете сказать по поводу того, что она подписала договор купли-продажи квартиры с вашим директором?

— Об этой истории я ничего не знаю.