Борьба с миллионерами в отдельно взятом районе

За те годы, что у руля Иркутского района стоит Сергей Зубарев, процветающий учхоз-миллионер превратился в руины

Еще не так давно учхоз "Оекский" был флагманом регионального агропрома. Здесь применялись самые передовые технологии, сюда в неограниченном количестве поступала новая техника. Работать в учхозе было престижно. Высокая зарплата, жилплощадь, путевки, поставки импортной одежды — сотрудники учхоза пользовались всеми мыслимыми и немыслимыми льготами. Потом все исчезло. В развале хозяйства приняло участие такое количество персонажей, что оценить сейчас роль каждого не представляется возможным. Однако чаще других жители Оека называют одну фигуру, приложившую, по их мнению, основные усилия к развалу хозяйства: это мэр Иркутского района Сергей Зубарев. Насколько это мнение близко к истине, попытался разобраться наш корреспондент.

Грязные технологии

Расцвет учхоза "Оекский" связывают с именем его бывшего директора Ивана Баширина. Если бы не трагическая смерть директора в 1993 году, учхоз бы не развалился, уверены жители села. Еще одна причина, сыгравшая роковую роль в судьбе хозяйства: учхоз, всегда имевший центральное, московское подчинение, передали Иркутской сельхозакадемии. В итоге за короткое время учхоз потерял опору в лице как местной, так и столичной управленческой элиты, что сразу сделало его для многих крайне лакомым куском.

Учхоз "Оекский" разваливали грубо и торопливо, словно хотели побыстрее покончить с недавним передовиком. В Оеке, испокон веков честном и открытом селе, были испытаны едва ли не все грязные технологии, с помощью которых происходит поэтапный отъем собственности.

О том, что с учхозом творится что-то неладное, жители Оека стали догадываться давно. А в начале 2002 года это "что-то" выразилось в очень конкретных очертаниях: в учхозе началась процедура банкротства, было введено внешнее управление. Поводом для столь жесткого решения арбитражного суда послужил долг учхоза в 116 тысяч рублей.

Цена десяти коров

Для сельского хозяйства долги за ГСМ, семена, удобрения — вещь обычная. Сезонность работы не подразумевает стабильность материального положения. Ну а долг в 116 тысяч для хозяйства-миллионера, прибыль которого составляла более десяти миллионов рублей, просто смехотворен. На балансе учхоза находились десятки тысяч гектаров пахотной земли, около трех тысяч голов скота, более ста единиц техники. Поэтому оекцы, возможно, и не обратили внимания на столь мизерный долг, не подозревая при этом, что машина по уничтожению хозяйства уже запущена.

Долг перекупила некая фирма, название которой в Оеке многие уже забыли (редакция, однако, располагает ее названием и надеется отыскать ее бывших сотрудников). Фирма обратилась в арбитраж с иском по взысканию долга. Интересы учхоза на суде неизвестным образом представляла одна из сотрудниц хозяйства, имевшая такое же представление об экономике, как капитан дальнего плавания о разведении кроликов. Не услышав никакого внятного объяснения от представителя учхоза (возможно, и не захотев услышать), судья принял решение о введении внешнего управления.

А уже через месяц сотрудники учхоза "Оекский" вышли на пикет.

— Нам было очевидно, что внешний управляющий сознательно разваливает хозяйство и ведет дело к банкротству, — вспоминает Сергей Притков, бывший заместитель директора по производству учхоза "Оекский", участник пикета. — Хозяйству продавались корма по завышенным ценам, в неизвестном направлении вывозилась техника.

Сергей Притков уверен, что "кому-то все это было нужно".

— Десять коров продать — и все, нет долга, — говорит Притков. — Но коров никто продавать не стал.

Выгодное бездействие

На пикете районного главы Сергея Зубарева не было. Приехал его заместитель Виктор Маненков. Высокий гость выразил вполне понятную озабоченность ситуацией и пообещал ее разрешить. При этом он добавил, что подобная ситуация уже имела место в Иркутском районе — в частности, в Урике и Горохово. Поэтому то, что происходит в Оеке, для Иркутской администрации в общем-то сюрпризом не является.

Выходит, администрация района знала, что учхоз могут начать банкротить, но никаких мер не приняла. Тем более что меры-то необходимы были просто смехотворные! Такое бездействие по меньшей мере непонятно — но все встает на свои места, если предположить, что администрации это бездействие было выгодно. Учхоз был завален чужими руками. Администрация Иркутского района и лично ее глава Сергей Зубарев вышли на авансцену, когда учхоз "Оекский" подавал лишь самые слабые признаки жизни.

В Оеке вспоминают, что именно Зубарев привел юристов, которые начали войну с пришельцами, а потом, когда суд принял решение о приостановлении процедуры внешнего управления, именно Зубарев инициировал создание ООО "Учхоз "Степное" — по сути, правопреемника "Оекского". Но только в отличие от "Оекского", который, как мы помним, был государственной собственностью, у "Степного" были вполне реальные учредители.

Директором "Степного" назначают уже известного нам Виктора Маненкова, заместителя главы администрации Иркутского района. Маненков — житель Оека, долгое время работал заместителем директора учхоза, потом Зубарев забрал его в район. Его дочь вышла замуж за племянника Сергея Зубарева, так что участие главы администрации Иркутского района в деятельности "Степного" сомнений не вызывает.

Коровы орали с голоду

Под управлением Маненкова хозяйство разваливается полностью. В 2003 году кормов было заготовлено в три раза меньше необходимого минимума. Коровы стали голодать.

— Это было страшное время, — вспоминает Иван Денисенко, местный фермер. — Мои коровы стояли и слушали, как в соседней ферме орут с голоду учхозовские коровы.

Только в Бутырках — одном из отделений учхоза "Степное" — каждый день забивалось по четыре коровы.

К весне стало очевидно, что, по сути дела, от учхоза-миллионера остались одни воспоминания. Поля обрабатывать нечем, потому что техника ушла вроде как за долги, коров забили из-за отсутствия кормов. Многие постройки растащили по кирпичику. В деревне Галки, вплотную примыкающей к Оеку, какие-то люди, что называется, среди бела дня разобрали новую ферму (на нее еще даже коров загнать не успели) и увезли в неизвестном направлении.

Земли госземзапаса

После столь страшного и стремительного падения Оек запил. Фермер Иван Денисенко работал в те годы участковым.

— Так я начал трупы по поселку собирать, — вспоминает он, — настолько сильно народ пьянствовал.

Уровень безработицы в Оеке поднялся до 70 процентов. Некоторые просто не смогли пережить внезапных перемен. Повесился лучший комбайнер области, передовик производства Иннокентий Поскребышев.

Народ перестал держать скот. Жители улицы Коммунистической, одной из самых длинных в Оеке, вспоминают, что если еще десять лет назад пастух собирал с улицы на пастбище до трехсот голов, то сейчас и сотни не наберется. Причина уменьшения поголовья — отсутствие кормов. Покупать их дорого, а заготовить просто негде. В Оеке, селе с трехвековой историей, усилиями главы Иркутского района Сергея Зубарева сложилась парадоксальная ситуация: у населения нет земли.

Учхоз "Степное" почти всю землю сдал в аренду хомутовцам и ширяевцам. На двух гектарах трудится сельхозакадемия. Жители Оека к этой земле отношения не имеют.

А земля поссовета общей площадью 1893 га — то есть та самая земля, которая могла бы быть отдана оекцам под картошку или сено, — решением главы районной администрации N 1425 от 28 мая 2003 года переведена в земли госземзапаса — то есть они фактически замораживаются на неопределенное время.

Принимая решение о переводе земель, Сергей Зубарев не удосужился даже съездить, что называется, "на натуру" и посмотреть, где эти земли расположены. В итоге получилось так, что в госзапасе оказались целые улицы Оека вместе с домами, стайками, огородами. Теперь владельцы этих домов не могут ни продать свою собственность, ни сдать ее, ни подарить, ни распорядиться ею каким-либо другим путем.

Зачем Зубареву нужен был этот перевод? Достаточно заглянуть в старый Земельный кодекс, чтобы получить исчерпывающий ответ на этот вопрос: землями госзапаса распоряжалась районная администрация. Однако, по новому Земельному кодексу, принятому в 2004 году, контроль за землями госзапаса перешел на областной уровень. Телодвижения Сергея Федоровича по переводу земли оказались бесполезными, и он сразу потерял к ней интерес.

"Художества" районного начальства сейчас расхлебывает Оекская поселковая администрация. Ее глава Петр Новосельцев рассказал нам, что своей главной задачей видит возврат земли из госзапаса жителям Оека. Петр Николаевич отдает себе отчет, что сделать это крайне сложно, однако надеется на благополучный исход дела.

Судьба миллионеров

Практически все жители Оека, с которыми мы вели беседу, говорили одно и то же: развал учхоза был спланирован, не могло оказаться так, что учхоз-миллионер сразу оказался всем должен. Версии, почему это произошло, высказывались разные. Некоторые из них показались нам достаточно любопытными.

Версия первая: Оек всегда голосует против Сергея Зубарева. Развал учхоза — месть главы администрации за отсутствие лояльности. Эту версию можно было бы рассматривать всерьез, если бы остальные хозяйства, находящиеся на территории Иркутского района, процветали. Однако развал сельского хозяйства наблюдается практически на всех землях района. Достаточно сказать, что за те годы, что районом руководит Сергей Зубарев, поголовье скота уменьшилось на 75,5 процента, а производство молока — на 74 процента.

Соседний колхоз-миллионер "Путь Ильича" в селе Хомутово также приказал долго жить. На его базе организовалось очередное ООО. Когда бывшие колхозники пришли к новому начальству с требованием получить свой пай, им ответили отказом либо предложили заведомо неприемлемые условия.

Анна Егоровна Тропина проработала в колхозе "Путь Ильича" сорок лет. У нее осталось три пая земли.

— Мне предложили взять землю в пяти километрах от Хомутово, где-то посреди леса, — рассказывает она. — А что я с этой землей делать буду? Когда я попросила землю где-нибудь поближе, мне сказали, что ближе земли нет.

Некоторые колхозники, рассказывает Анна Егоровна, все-таки согласились на дальние участки — видимо, рассудив: лучше хоть что-то, чем вообще ничего. Однако обрабатывать поля нечем — имущественного пая колхозники не получили, вся техника была продана — и поля потихоньку зарастают сорняками.

А та земля, которую просила для себя Анна Егоровна, сейчас передана в аренду китайцам.

Эту небольшую экскурсию в соседнее Хомутово мы совершили лишь для того, чтобы получить подтверждение нашим сомнениям относительно вышеуказанной версии, высказанной жителями Оека. Нет, неправы оекцы, предприятия-миллионеры Иркутского района развалены не только в их селе.

Шпионская версия

Версия вторая: Сергей Труфанов, бывший работник обладминистрации, житель поселка Куда, вспоминает, как в начале 90-х к нему обращались представители спецслужб США с предложением о сотрудничестве. Американцы, работавшие под прикрытием некоего фонда "Гриффит Групп", предлагали неплохие деньги тому, кто, занимая высокий руководящий пост, примет меры к ослаблению экономики региона, чтобы в дальнейшем присоединить эту территорию к США. Сергей Петрович от предложения отказался, но он не исключает, что некоторые чиновники могли пойти на сделку.

Эта версия частично объясняет ситуацию, сложившуюся в Иркутском районе. Александр Каплуненко, проректор ИГЛУ, профессор, видный эксперт-американист, к которому мы обратились за комментарием, рассказал, что ему известно о существовании фонда "Гриффит Групп". Его сотрудники действительно работали в России. Официальная цель их приезда — продвижение демократии в стране. Александр Михайлович не исключает, что под прикрытием "Гриффит Групп" могли работать сотрудники спецслужб, однако сомневается, что они стали бы действовать столь откровенными методами — напрямую вербовать вредителей среди руководящих работников. "Американцы работают не столь тонко, как сотрудники английских спецслужб, но и не так грубо", — считает профессор.

Борьба за землю

Третья версия: администрации Иркутского района было выгодно развалить крупное хозяйство, чтобы самой распоряжаться его землями. На этой версии настаивает большинство наших собеседников, и поэтому мы позволим остановиться на ней подробнее.

На первый взгляд, с землей бывшего учхоза "Оекское" вообще происходят какие-то малопонятные вещи. Создается впечатление, что ситуация сознательно запутывается, чтобы было сложнее отыскать концы. Такой стиль работы, впрочем, становится для администрации Иркутского района обычным делом. Достаточно вспомнить совместные усилия общественности по поиску людей, ответственных за продажу березовой рощи по Байкальскому тракту. Напомним, что тогда в деле было замешано сразу несколько коммерческих фирм, лесхозы, администрация Иркутского района, Иркутская государственная сельхозакадемия.

К слову сказать, ИГСХА является заметным персонажем и в нашей истории. Постановлением главы Иркутского района Сергея Зубарева от 18 октября 2002 года N 2457 земельный участок, ранее принадлежавший учхозу, площадью 29 671 гектар передан в постоянное (бессрочное) пользование ФГОУВПО "Иркутская государственная сельскохозяйственная академия".

В итоге у бывшей учхозовской земли оказывается как бы два владельца: ИГСХА и администрация Иркутского района. Схема двойного подчинения крайне выгодна обоим субъектам: когда фермеры Иркутского района просят выделить землю под фермерское хозяйство ректора ИГСХА Александра Долгополова, он отправляет их к главе Иркутского района Сергею Зубареву. Идут фермеры к Зубареву — он отправляет делегацию к Долгополову. И такое "хождение по мукам" может продолжаться вечно.

Лев Лабарешных, фермер из села Коты (одно из отделений учхоза "Оекский"), уже несколько лет ведет борьбу с районной администрацией за возможность получить землю. Однако из раза в раз получает отказ: мол, нет свободной земли в районе и точка. Зубарев в одной из отписок даже по-отечески советует фермеру: обратитесь в другой район.

Однако, после того как Лабарешных обратился с жалобой к губернатору, Сергей Зубарев нашел-таки для фермера поляну в 145 гектаров. Срок аренды глава Иркутского района установил в шесть месяцев (!). Даже далекому от сельского хозяйства человеку понятно, что за полгода с землей ничего сделать нельзя — только траву скосить.

Зато когда идет речь о "своих людях", все решается в Иркутской администрации очень быстро. Уже 4 марта 2003 года Сергей Зубарев своим постановлением N 476 передает почти все земли в аренду ООО "Степное". Сельхозакадемия, которая еще пять месяцев назад получила эти земли в бессрочное пользование, покорно молчит. Впрочем, как же ей не молчать, если иркутский юридический адрес "Степного" — Тимирязева, 59, а это один из корпусов ИГСХА!

Сейчас у "Степного" земли, по сути, не осталось. На двух тысячах гектаров работает сельхозакадемия — что-то там экспериментирует с семенами. Остальное обрабатывают хозяйства "Луговое" и "Ширяевское" — близкие к масложиркомбинату структуры. Каким образом и на каких условиях "варяги" получили оекские земли, жителям самого Оека, которые не могут получить под покос и четверти гектара, неизвестно.

У читателя, далекого от закулисно-аграрных игр, может возникнуть вопрос: а зачем, собственно, было начинать все эту возню с учреждением "Степного", если через несколько лет он все равно развалился? Нам видятся как минимум две причины, которые обеспечивали привлекательность этого проекта. Во-первых, на "Степной" давали инвестиции. Как они были потрачены — загадка, но, судя по его сегодняшнему состоянию, не очень хорошо. Во-вторых, в "Степной" была переведена техника учхоза "Оекский", потом ее раздали по другим хозяйствам. На каких условиях, нам также неизвестно.

Знак Божий

В начале февраля в Оеке сгорел храм Успения Божией Матери. Отец Вадим, много сделавший для восстановления храма, в интервью одному из местных телеканалов сказал, что, по его мнению, кроме материальных причин пожара были и причины духовные. "Когда горит храм, это Божий укор селению", — сказал он.

Некоторые вспомнили при этом, как однажды в Оек на встречу с местным населением приехал Сергей Зубарев. Глава района долго рассказывал об успехах, а народ все переглядывался: а где же они, успехи-то? Когда отец Вадим попытался рассказать Зубареву об истинном положении вещей, Сергей Федорович даже слушать настоятеля не стал.

Так, может, пожар в храме — это Божий укор тем, кто довел Оек до того положения, в котором село сейчас оказалось? Ведь за все 160 лет своего существования храм Успения Божией Матери до 2006 года не горел ни разу, а сейчас ситуация в Оеке, пожалуй, худшая за всю историю села.