Мы теряем их

Речь идет о детях, взрослых и территориях

Как это ни грустно, мы мрем как мухи. Причем не только от старости. В нашей области, например, показатель смертности людей трудоспособного возраста почти в семь (!) раз выше, чем в странах Западной Европы. Есть такое понятие — человеческий капитал. В него входят и продолжительность жизни, и уровень образования и охраны здоровья, и культурные ценности. Без этого капитала невозможно построить никакой другой, а значит, невозможно сделать страну богатой и процветающей. И это не чьи-то умозаключения, а научно доказанный факт. Так вот в стране в целом и в Иркутской области в частности ситуация с человеческим капиталом весьма напряженная. Дефицит, можно сказать. И сегодняшнее пренебрежительное отношение к этому (то есть к людям) со стороны как государства, так и бизнеса завтра может обернуться для всех большими проблемами.

На войне как на войне?

Судя по человеческим потерям, у нас сейчас идет война. Не Великая Отечественная, конечно, но трудоспособное население убывает. И это сказывается не только на демографической ситуации, но и в экономике.

• По данным Ангарского НИИ медицины труда и экологии человека, только в 2000 году вследствие смерти трудоспособных лиц было потеряно 258 980 человеко-лет потенциальной жизни, причем на мужскую часть пришлось 81,1% потерь. Каждый из этих мужчин в среднем не дожил до пенсии 17,6 года, каждая женщина — 13,6 года. И болезни системы кровообращения в данном случае просто отдыхают, занимая второе место (14%), а на первом — 72,9% (почувствуйте разницу!) — находятся неестественные причины, то есть травмы, несчастные случаи, убийства и самоубийства. Онкопатология, или рак, которого мы так боимся, унес жизни нестарых людей лишь в 6% случаев.

Оказывается, эта национальная трагедия имеет и денежное выражение. Исходя из величины валового регионального продукта, приходящейся на одного работающего, ущерб в среднем по каждому случаю безвременной кончины составил 866 561 рубль, а в сумме более 13 миллиардов рублей. Для сравнения: областному бюджету в этом году не хватает порядка 5 миллиардов рублей, так чиновники обладминистрации днями в Минфине эти деньги высиживают, депутаты письмо Путину написали с просьбой о помощи. Добавьте к этой картине еще ситуацию с рождаемостью и миграционные процессы. Уезжают отсюда, как правило, квалифицированные и образованные — в другие регионы, в столицу, за рубеж. Приезжают же вы сами видите кто — в основном неквалифицированные кадры из Средней Азии и Китая. Конечно, есть исключения, но мы сейчас говорим о тенденции. При этом сальдо миграции отрицательное, то есть уезжает все-таки больше людей, чем приезжает.

• В конце 80-х годов в стране ежегодно рождалось около 1 миллиона 300 тысяч детей, в начале нынешнего десятилетия — порядка 650 тысяч. При этом, например, в Ангарске, по данным за 2003 год, среди старших школьников выявлено 1,9% здоровых, ко II группе здоровья (имеют какие-то отклонения) относится 36,4%, а также имеющих хронические болезни — 61,9%. А 2/3 обследованных студентов, по заключению специалистов, не обладают тем состоянием здоровья, которое позволит им в полной мере реализовать свои профессиональные стремления.

Возникает вопрос — кто лет через 15—20 у нас работать-то будет, повышать ВВП?

Человеческий капитал дорогого стоит

Человеческий капитал — один из главных показателей уровня развития страны. Фактически это показатель здоровья нации — как физического, так и морального. Специалисты говорят, что вторым (после научно-технического прогресса) фактором, обеспечивающим рост производительности труда, является именно человеческий капитал. То есть ВВП удваивать могут здоровые, умные и квалифицированные кадры.

Рывок, который совершила наша страна после войны, объясняется и этой причиной. Тогда были вложены хорошие деньги в образование, науку и медицину. И к 60-м годам по уровню здоровья, смертности мы почти сравнялись с развитыми странами. На фоне нынешней ситуации можно по достоинству это оценить. По мнению Ярослава Лещенко, зав. лабораторией системных исследований общественного здоровья Ангарского НИИ, это лишний раз подтверждает, что у нас были построены одни из лучших в мире системы здравоохранения и образования. Но потом в эти сферы перестали вкладывать деньги, развивать их — и остальной мир ушел вперед за счет новых технологий. Какой бы крепкий и красивый дом вы ни поставили, но, если вы не будете постоянно поддерживать его в порядке, он начнет ветшать и разрушаться.

Сегодня правительство часто говорит об увеличении финансирования этих систем жизнеобеспечения нации, и абсолютные цифры даже впечатляют. Но ведь все познается в сравнении. В 80-е, когда здравоохранение финансировалось уже по остаточному принципу, на него тратили 3,6% ВВП; в 1996 году, когда появились дополнительные средства от обязательного медстрахования, эти затраты составляли (в сумме) 2,5%. В то же время Западная Европа тратила на медицину 8% ВВП, Восточная Европа — 5,9%. Так вы еще учтите разницу в размерах этого самого ВВП!

Что нас ждет?

Даже и подумать страшно. По прогнозам наших специалистов, к 2010 году средняя ожидаемая продолжительность жизни в Иркутской области составит у мужчин 56,4 года, у женщин — 70,6 года, то есть будет значительно ниже, чем в 1987 году.

• Сегодня трудоспособное население России — одно из самых старых по сравнению с развитыми экономическими странами, и процесс старения продолжается, в том числе и в нашем регионе.

И в этом вроде как есть экономический плюс — до 2010 года должны сократится бюджетные расходы, так как уменьшается потребность в родильных домах, яслях, детских садах, школах и соответствующем персонале. Но если посмотреть чуть дальше сиюминутной выгоды, замечает Ярослав Лещенко, становится ясно, что, теряя население, мы приобретаем кучу проблем. И вопрос занятости высвободившихся воспитателей, учителей и т. д. еще не самый интересный. Тут не мудрствуя лукаво можно просто процитировать один из докладов Ярослава Александровича: "Выраженное уменьшение трудовых ресурсов начнется примерно с 2008 года (родившиеся в 1992-м и последующих годах малочисленные когорты начнут вступать в трудоспособный возраст). Но особенно неблагоприятны отдаленные перспективы (2035-й и последующие годы), когда из трудоспособного возраста начнут выходить относительно многочисленные контингенты 1980-х годов рождения, которым не будет адекватной замены из идущих вслед за ними малочисленных поколений...

Ориентация на постоянное или длительное развитие страны в условиях суженного воспроизводства населения опасна, поскольку приведет в конечном итоге к демографической катастрофе (возможно, к распаду этноса и поглощению его соседними, динамично развивающимися этносами)".

А рядом кто?

Читая все эти прогнозы, нельзя забывать, что по южным границам Россию окружают страны, население которых в целом составляет около 3 миллиардов человек. И не нужно быть ученым, чтобы понять, что в ситуации "здесь пусто, а там густо" надо срочно заниматься миграционной политикой.

У специалистов почему-то мало надежд на внезапное улучшение положения с рождаемостью. И даже если чудо произойдет, демографическая яма 90-х все равно никуда уже не денется. Практически единственный способ избежать реализации худших прогнозов — грамотная миграционная политика. Получается, что сейчас это для нас чуть ли не основа самосохранения. Кстати, ученые, которые занимаются всеми этими проблемами, считают, что национальная идея лежит у нас под ногами. Суть ее заключается в одном слове — народосбережение. То есть наша задача на ближайшие годы — выжить, сохранить этнос и сохранить территории.

Как заметил на семинаре, посвященном стратегии развития Байкальского региона, Владимир Саунин, директор Байкальского института бизнеса и международного менеджмента, эта стратегия нужна нам как воздух — хотя бы потому, что стратегия развития Китая относительно Иркутской области существует, она официально опубликована и уже реализуется. И у нас не так много времени для того, чтобы придумать, что мы ей противопоставим. И время уже пошло.