Ребенку три месяца не могли поставить диагноз

Девочка на фотографии измождена до предела. Она напичкана всеми лекарствами, какими располагают наши больницы, ей провели несколько пункций, перелили кровь. И все три месяца пятилетняя Настя находится на грани жизни и смерти. Но хоть она и измучена, ее настойчивый организм борется за существование. И до недавних пор никто не знал, с каким врагом сражалось это хрупкое тельце.

Скитания по реанимациям

Иркутские врачи из областной больницы "влепили" ребенку туберкулез. Но сегодня с помощью московских врачей Насте Труновой поставлен диагноз А-гранулоцитоз и хронический кандидоз — у нее проблемы с кровью, ее мучает грибковая инфекция.

Мама девочки Светлана Васильева рассказывает, что Настя попала в инфекционную больницу после гриппа, который дал осложнение на легкие. Пятилетний ребенок получил убойное количество разных антибиотиков, но состояние ухудшалось. На третий день после поступления у девочки нашли небольшое затемнение на правом легком. Скоро темное пятно закрыло почти всю верхнюю часть легкого. Девочку перебросили в реанимацию Ивано-Матренинской детской клинической больницы.

— Там нас перевели в хирургию, сказали — нереанимационный ребенок. Мы лежали в палате, где было шесть взрослых девочек. А Настя очень сильно реагирует на любую инфекцию.

Потом Настю перебросили в Кузнецовскую детскую больницу, в реанимацию же. Оттуда в два часа ночи с подозрением на инфекционный мононуклеоз ее увезли снова в инфекционку.

— Перекидывали из больницы в больницу. Я приношу дочери поесть, а медсестра возвращается и говорит, что нет такого ребенка. Я прошу позвать врача, а сестра говорит: "Он злой, не буду звать".

Оказалось, Настю перевезли в инфекционную больницу. Через сутки Настю вернули обратно в Кузнецовскую, в реанимацию. Здесь вроде бы окончательно выяснилось, что у Насти что-то не так с кровью. Предполагали рак, консультировались с Москвой. Рака не оказалось. Нашли в крови цитомегаловирус, сказали — внутриутробная инфекция. Пролечили, но девочке не стало лучше.

— К здешним врачам я претензий не имею. Но почему же Настю раньше не осмотрел гематолог?..

Так говорила Светлана месяц назад, когда врачи Кузнецовской больницы задавали ей такой же вопрос. Когда же ребенка из областной детской перевели в туберкулезную больницу на улице Жигулевской, Светлана уже не в состоянии была полагаться на врачей — только на Бога.

— Кровь вылечили, сказали: сделали все, что могли, — и перевели в туберкулезную с диагнозом "генерализованный туберкулез". Но туберкулез и тогда был под сомнением. Нас просто спихнули, сознательно поставив диагноз, — на тот случай, если Настя сделается совсем плохой. Туберкулез, конечно, не подтвердился, а ведь Насте с ее иммунитетом действительно подхватить туберкулез — все равно что приговор подписать. Если бы она умерла, то и осталась бы с таким диагнозом.

Кому удобен Настин "туберкулез"?

Светлана впервые связалась с редакцией, когда в больнице ей сообщили, что ее дочери необходимо сделать дорогостоящий анализ в Москве, причем ей надо самой найти человека, который встретил бы анализ в Москве, отвез его по назначению и вернул к рейсу, вылетающему из Москвы в Иркутск.

Светлану это известие ошарашило. Не так давно у нее умер муж, и теперь она одна содержит трех малолетних детей (младшей девочке всего два года), вкалывая на нескольких работах. Квартиры в городе у Светланы нет, она снимает частный дом. Сегодня ей приходится очень тяжело. Она работает, готовит и носит больной дочке еду, ночует в больнице. За сыном-школьником и малышкой приглядывает Светланина мама, которая, узнав о болезни внучки, ушла из больницы, где лечила сердце.

Вопрос с Настиным анализом благополучно разрешился — его сделали в Иркутске, отправив результаты в Москву. Но за время пребывания Насти Туруновой в больнице Светлана насмотрелась и наслушалась многого.

— Один врач говорит одно, другой другое. Я понять не могу, лучше дочка себя чувствует или хуже. В реанимацию не пускали. Лечащий врач категорически против этого. Я, конечно, понимаю, что они заботятся о том, чтобы инфекция не проникла, — дети лежат тяжелые. Но как же ребенок выздоровеет, если он мать не видит? Кто его поддержит? Настя мне однажды сказала: "Мама, я так устала..."

В первый месяц лечения большинство лекарств, в том числе дорогостоящие, Светлана покупала на свои деньги. В страховой компании объяснили, что дорогостоящие лекарства не входят в список медикаментов, которые предоставляются бесплатно, поэтому вернуть деньги вряд ли возможно.

— Очень долго я не могла посмотреть Настину карточку. В Ивано-Матренинской дали однажды карточку в руки — отнести к стоматологу и обратно. Когда просила карточку в областной, мне говорили: "Вы разве что-то понимаете?"

А ведь по закону мать имеет право (и даже обязана, учитывая уровень нашей медицины) знакомиться с записями, сделанными в карте собственного ребенка. И даже более того — она может сделать копию с этой карты, если захочет показать ее специалисту со стороны.

...И Настя и Светлана измучились, скитаясь по больницам. Домой уйти невозможно, хоть Настя и очень просится: температура у ребенка по-прежнему поднимается выше 39 градусов. Сегодня вроде бы все определилось: диагноз есть, с грехом пополам есть и место в больнице. Но у Светланы на душе неспокойно. Она хорошо помнит фразу, сказанную ей однажды врачами: лучше один диагноз поставить, чем восемь.

— Теперь моя дочь будет расхлебывать диагноз, поставленный ей врачами областной больницы. Она и так напичкана лекарствами, печень из живота выпирает. А теперь ей будут проводить лечение, из-за того что она лежала в туберкулезной больнице, — так сказать, по контакту. А ведь эти лекарства токсичны.

Между прочим, рассказывает Светлана, в областную больницу обратно ребенка брать теперь категорически отказываются, хотя московские специалисты указали, что девочке нужно в гематологическое отделение.

— Лечение, сказали, дорогое... И в туберкулезной не знали, куда нас девать. Спасибо тамошним фтизиатрам — позвонили в облздрав, оттуда распорядились устроить нас в инфекционке. Готовят теперь отдельный бокс.

Откуда начали, туда и вернулись. Ну это еще бы ничего. Волнует Настину маму другое: ребенку, замученному лечением, вряд ли выпишут бесплатно дорогое малотоксичное лекарство вариконазол, которое ей и назначено. Скорее всего — токсичный аналог амфотрицин-В. Посодействовать в выделении Насте нужного лекарства может, очевидно, только облздрав. Возможно, господа руководители будут достаточно милосердны к ребенку, который вынужден мучиться, ко всем своим невзгодам, еще и от лишнего противотуберкулезного лечения. У девочки уже вены лопаются, не выдерживая иголок. Возможно, в области найдется нужное лекарство для маленькой Насти.