В тайге нашли обломки бомбардировщика

В Дни памяти в Чуне появилась еще одна могила неизвестного солдата

В годы войны над Чунским районом проходила трасса АлСиба — воздушный коридор, по которому перегоняли ленд-лизовские самолеты из Аляски в Восточную Сибирь и далее на фронт. Поэтому народная молва хранит немало рассказов о самолетах, потерпевших крушение в небе над Чуной. Детский отряд "Следопыт", юные краеведы из лесогорской школы-интерната N 11, раскрыли одну из страшных страниц войны — они нашли бомбардировщик, потерпевший крушение, и останки погибшего летчика. В минувшие праздничные дни он был похоронен в Чуне.

Случайный свидетель привел к самолету

Поисками погибших самолетов занимаются юные краеведы из Лесогорска. Занятие это неблагодарное — люди о самолетах рассказывают из вторых и третьих рук много, охотно и крайне противоречиво. А место и вовсе показывают даже не приблизительно — махнут рукой в направлении тайги: "Где-то там"... Первый шаг к конкретному поиску конкретного бомбардировщика дала случайная встреча.

В 2000 году летом отряд краеведов выезжал в гости в Тайшет. Методист Тайшетского досугового центра Ирина Березовских пригласила ребят рассказать о работе школьного краеведческого музея и поискового отряда "Следопыт" (ему исполнилось 32 года, и рассказать было о чем). А после выступления Ирина пригласила ребят и их руководителя Изольду Щербакову к себе домой, в гости.

— Мы сидели лепили пельмени, разговаривали, — вспоминает Изольда Дмитриевна. — Я рассказывала о нашей поисковой работе, о самолетах АлСиба. И тут подошел муж Ирины, Валерий Березовских. Он-то и упомянул впервые о бомбардировщике. В тайге Тайшетского района его видели охотники.

Безрезультатные поиски охотников, которые были у самолета, продолжались три года. И опять помогла счастливая случайность. Большой друг лесогорских поисковиков, начальник отдела по охране окружающей среды мэрии Чуны Валерий Красевич уехал работать в Тайшет. По работе он часто общался с охотниками и постоянно выспрашивал у них, не знает ли кто место крушения самолета. Так наконец нашелся первый настоящий свидетель — тайшетский охотник Генрих Борисенко.

Генрих Борисенко был на месте крушения тридцать три года назад. Его зимовье находилось в двухстах километрах от Талой, деревни недалеко от Тайшета, на реке Тагул. Однажды летом Борисенко переплыл Тагул и углубился в тайгу по грибы, орехи и ягоды. Шел в сторону Саян и через некоторое время наткнулся на обломки самолета — он уже сильно зарос мхом и кустарником.

Дети в тайге нашли самолет

Валерий Красевич встретился в Генрихом Борисенко в начале 2003 года, а 29 мая к охотнику в поселок Соляной приехали и члены поискового отряда. Борисенко согласился провести ребят на место аварии. Экспедицию финансировала районная администрация. Но для выхода в тайгу пришлось получить кучу бюрократических "добро": лицензию на нахождение с оружием в определенном квадрате тайги не во время охотничьего сезона, на сплав по нерестовой реке, на ловлю рыбы...

В Иркутске сначала не поверили в сенсацию. Первым пошел навстречу Александр Яскин, руководитель общества "Дань памяти": он обеспечил участие в экспедиции сотрудника отдела общественных связей Иркутского авиазавода Александра Бойко и профессионального поисковика из Черемхово, преподавателя физкультуры Виктора Щелина. От школы-интерната пошли трое мальчишек и учитель труда Виктор Клименок. 1 июля 2003 года в четыре часа утра экспедиция началась.

Из Лесогорска машина увезла ребят из отряда "Следопыт" в Тайшет, где они встретились с Александром Бойко. Вместе доехали до деревни Талой, откуда по реке должно было состояться отплытие до зимовья Генриха Борисенко.

Один из участников похода, Михаил Савостин, который тогда учился в пятом классе, рассказал:

— Мы решили не брать девчонок — дорога трудная, постоянные подъемы в гору, непроходимая тайга. В некоторых местах в гору мы поднимались ползком. Кроме того — клещи, а кто их, девчонок, осматривать будет? Мы плыли два полных световых дня, моторы у лодок часто ломались, мы постоянно останавливались, перебирали моторы. Мы встречали на берегу охотников — оказалось, они нас как бы передавали по цепочке, следили, чтобы у нас все было в порядке. И ночевали мы в зимовье у охотника — нас уже ждали, накормили жареной рыбой.

До зимовья Генриха Борисенко добрались только к вечеру следующего дня. После ночевки тронулись в путь к самолету.

— Без Генриха Ивановича мы ничего бы не нашли — все заросло. Видимо, после падения самолета был сильный пожар, поляна полностью выгорела, а спустя годы заросла побегами деревьев, зеленью. К нашему приходу уже выросли новые деревья, побеги пробились даже сквозь фюзеляж самолета. Миша Савостин нашел связку ключей — так в кольцо, на которые ключи были собраны, проросла береза! — рассказал Виктор Клименок.

Борт номер 51 439 разбился в шесть утра неустановленной даты

Александр Бойко сразу определил тип самолета — тяжелый бомбардировщик-торпедоносец Ил-4, бортовой номер 51 439. Он же развеял и надежду ребят на то, что самолет окажется американским, перегонявшимся по проекту АлСиб: последние две цифры бортового номера обозначают завод-изготовитель, и номер 39 в годы войны принадлежал Иркутскому авиазаводу имени товарища Сталина.

— Сначала мы сняли несколько шильдиков — это такие алюминиевые ярлычки с бортовым номером, которые крепятся на разных деталях самолета. Потом стали осматривать место вокруг и нашли множество мелких частей — в том числе панель от рации, двадцать шесть гаечных ключей, форменные пуговицы, — рассказал Миша Савостин. — Мох протыкали щупом — постоянно что-нибудь металлическое брякало. Так нашли часы с приборной панели самолета — они остановились на шести. Бойко сказал, что, скорее всего, это шесть утра, потому что самолеты не перегоняли вечером — только ночью.

Потом Михаил вернулся к самолету. Внутрь попасть было невозможно, настолько был деформирован корпус. Мальчик отодвинул бронещит, закрывавший место летчика, и стал рыть. Нашел человеческий позвонок и кликнул всех остальных. Дальше аккуратно снимали слой за слоем. Показались карманная мелочь, датированная 1939—1940-ми годами, потом нашли застежку от парашюта, бритвенный станок, обрывок бумаги с метеопрогнозом — легко читалась часть слова: "...гноз". И наконец, нашли фрагменты костей и нижнюю челюсть.

Тайна погибшего самолета

Останки летчика решили похоронить только в этом году, на празднование 60-летия Победы. До прошлой недели они хранились в краеведческом музее Лесогорской школы-интерната — Изольда Дмитриевна надеялась узнать, кто же был погибший летчик. К сожалению, это так и не удалось выяснить до сих пор.

Сведения о самолете крайне скудны. На ИАПО рассказали немного — таких бомбардировщиков на заводе выпустили около девятисот штук за всю войну. Никаких сведений о летчиках не сохранилось. Судя по датам на шильдиках, самолет был выпущен в 1943 году, тогда же и упал в тайшетскую тайгу.

Останки захоронены на Аллее ветеранов в Чуне.

— Наша работа на этом не закончена, — поделилась планами Изольда Щербакова. — У нас есть рассказы охотников, которые двадцать лет назад видели в тайге, в районе деревни Джогино, на просеке, стоящий американский самолет "Аэро-Кобра". Рассказывают, что он стоит на шасси, будто сам сел, а под стеклом кабины виден скелет летчика в кожаном комбинезоне. Мы навели справки — действительно, такой самолет пропадал, его пилотировал капитан Григорий Чуйко, который до сих пор числится в списках как пропавший без вести. Он перегонял самолет из Фербенкса в Россию. Мы знаем, что в чунскую тайгу упал американский самолет "Бостон".

Тайга цепко хранит свои тайны и очень неохотно с ними расстается.