"Доучивайся и беги скорее отсюда"

Такими словами напутствуют детей учителя сельских школ

В День борьбы с безнадзорностью наши корреспонденты вместе с учителями и администрацией села Парфенова побывали в нескольких неблагополучных семьях из деревень Парфеновского муниципального образования.

Чечня Черемховского района
Страшное место, из которого надо бежать, — село Парфеново и окружающие его 12 мелких деревень. Бывший колхоз-миллионер с центральной усадьбой в Парфеново ныне продан с потрохами — частично ОАО "Белореченскому" (паи отдали два года назад, до сих пор ничего не получили), а по большей части — совсем недавно, со всей техникой — ангарскому сельхозпредприятию. После чего хуже вроде и некуда было жить — 15 лет люди не получали зарплату, — ан нет, стали жить еще хуже.
Детей приходиться загонять в школу при помощи участкового. Учителя понимают, что в деревне для их питомцев нет будущего, поэтому изо всех сил стараются дотянуть их до девятого класса, — с аттестатом они смогут уехать в город учиться. В городе меньше вероятности, что они сопьются.
Савинское — зона безработицы. Матери школьника Васи очень повезло. Она социальный работник и ходит за несколько километров в Исаково делать уколы старикам. Работу ей "достали" в администрации. Увидев делегацию, она плачет и кидается на Васю с руганью:
— Я не могу больше пешком ходить, а ты, паразит, школу пропускаешь и врешь еще.
Вася молчит. По местным меркам, это почти благополучная семья.
Одну из улиц Савинского называют Чечней — оттого, что живут здесь одни вдовы. Мужики упились до смерти. Восьмиклассник Толя и его мать пьют оба — мать давно и регулярно, Толя пока пробует, зависая на чужих квартирах. Две старшие Толины сестры уже смотали удочки из Чечни — учатся в Иркутске.
Визит учителей, в сопровождении главы администрации и участкового на мать эффекта не производит. Мать знает, где бывает ее Толик, знает, кто продает детям спирт, но заявление не пишет.
Спирт детям дают за металлолом
Спирт детям здесь дают охотно. Совесть люди потеряли. Возле дома одной из злостных торговок по кличке Львиха груда металлолома. За металл она отпускает детям спирт.
Контрольная закупка спирта у нашего фотокора не получается. Торговцы здесь не продают зелье чужакам. Львиха грозит набить покупателю морду. Но потом, снизойдя, провожает его до уазика главы администрации и объясняет, как надо правильно покупать. Участкового, который дожидается нас у машины, торговка не боится. Львиху из-за спирта уже неоднократно поджигали соседские детишки — когда родители утаскивали из дома последние вещи и еду.
Таких, как Львиха, тут, как говорится, через дом: на тридцать дворов в пяти торгуют. Спирт привозят из Усолья. Львихе — нерусский Тофик с женой. Металл принимают также славные усольчане. Бутылка спирта в Савинском стоит 20 рублей.
Для участкового Савинское — одна из 21 подопечной деревни. Ходит он пешком. Не дали ему никакого транспорта, даже мотоцикла. А живет он за Черемхово, до работы добирается на автобусе, на что уходит треть зарплаты, с работы — на попутках.
— Когда звали работать, то обманули. Говорили, мол, дадим уазик. И так полтора года уже. Буду уходить.
Детей ищут ворожбой
В непролазной от грязи деревеньке Герасимово проживает многодетная Елена — молодая еще, изнуренная женщина, доярка на ферме. Муж ее пьяница, нигде не работает, хотя все мужики, какие в деревне есть, уезжают в город в поисках работы. Нищета в доме такая, что жалостливые соседи дают вещи и еду. Мама, правда, очень не любит стирать и загрязнившиеся подаренные вещи выкидывает в болотину рядом с домом или раскидывает на заборе. Соседи обижаются.
Из семерых детей школьного возраста в школу этой весной не смогла пойти только Ирина. У рослой девочки нога сорокового размера — такой обуви мама Елена не смогла найти у соседей. Участковый пообещал привезти для Ирины старые обутки жены.
...В семье Ватюковых отсутствует ребенок, восьмиклассник Федя. Похмельная Федина мама выглядит очень непрезентабельно. Об исчезнувшем три дня назад сыне она ничего не знает и только философски разводит грязными руками:
— Уехал с братом в Черемхово. Больше не знаю ничего.
Хозяйства у Ватюковых никакого нет, даже огорода. На дрова разбирают соседнее строение. За Федю учителя очень переживают — мальчик способен к рисованию. И очень гордый, никогда помощи ни от кого не возьмет.
— Что делать будете, если сын завтра не появится?
— Схожу в одно место. Хоть сворожить для себя, что случилось-то и как...
Это, очевидно, максимальная забота, какую гражданка Ватюкова может обеспечить своему сыну.