Настоящие Троцкий, Зиновьев и Каменев живут в Иркутске

А их знаменитые однофамильцы пользовались псевдонимами

В преддверии очередной годовщины со дня рождения вождя мирового пролетариата Владимира Ульянова мы встретились с иркутянами, которые носят фамилии, ставшие псевдонимами ближайших соратников Владимира Ильича, вошедших в историю как Троцкий, Зиновьев и Каменев, и поговорили о том, как им живется в нашем постреволюционном обществе.

С фамилией Троцкий в Иркутске спокойнее, чем в Москве
Заехав во двор дома, где живет иркутянин Троцкий, мы сразу же увидели на балконе курящего мужчину, но нашему вопросу к нему, не суждено было сорваться с уст. Словами "Троцкий, привет" нас опередил проходящий мимо мужчина. Так что, если бы товарищ Троцкий и захотел бы от нас законспирироваться, мы бы его все равно нашли.
— Родился-то я в Москве, — с важностью в голосе говорит Михаил Иванович. — А отец у меня вообще-то был украинских кровей, в Москве работал авиационным техником. В 1951 году его с группой столичных специалистов-авиаторов направили в Сибирь, как сказал бы Остап Бендер, ударить по авиационному бездорожью Сибири. Вскоре и мы с мамой перебрались в Иркутск. Хотя большинство специалистов уже в 1953 году уехали обратно в связи с окончанием контракта, наша семья осталась, так как отцу понравилось в Сибири.
По словам Михаила Ивановича, на это решение отца, скорее всего, повлияло и то, что в Москве в те времена их фамилия, по рассказам отца, всегда вызывала повышенный интерес внутренних и других специальных органов.
— Да что говорить, — продолжает он свой рассказ, — даже и мне доставалось от этой фамилии. Как только услышат в первый раз, так сразу спрашивают, не родственник ли я врагу народа Троцкому. Не многие ведь знали, что настоящая фамилия Льва Давидовича — Бронштейн. Особенно доставалось от сверстников: чуть что, сразу говорят: "Не ври, как Троцкий..."
Иркутские однофамильцы "врагов народа" получили клеймо на всю жизнь
По официальной линии семья иркутян Троцких никаких притеснений не знала. Как и все его сверстники, Миша был октябренком, пионером и комсомольцем. После школы поступил в Краснокутское летное училище и всю жизнь, до выхода на пенсию, работал в иркутском аэропорту.
— Правда, — вспоминает Михаил Иванович, — сразу после поступления в училище я чем-то, скорее всего фамилией, не понравился старшине курса, и он запихал меня на целую неделю работать в кочегарку. Со временем все стало на свои места, и меня даже комсоргом выбирали.
Еще был один забавный случай, связанный с милицией. Дело, сами понимаете, житейское. Забрали меня как-то в вытрезвитель. А там фамилию спрашивают. Я честь по чести отвечаю — Троцкий. А они мне в свою очередь — ненормативной лексикой... что в переводе на нормальный язык означает "не... заливай, мол, не ври, как Троцкий". А я говорю, что не... А мент мне: "Так ты еще и материшься!" Короче, ударил он меня и отправил под душ. Потом разобрались, но извинений я так и не дождался.
Здесь в разговор вмешалась дочь Михаила Ивановича Оксана.
— Конечно, время все сглаживает, и я понимаю, как трудно было жить с этой фамилией отцу, а уж о деде и говорить не приходится... Даже меня, когда я приезжала в пионерский лагерь, а дело было уже в 70-х годах, всегда спрашивали: "Внучка Троцкого, что ли?" На что я с вызовом отвечала: "Да, внучка". "Значит, враг народа", — сразу же следовало утверждение. Только в 90-е годы, когда Троцкого снова сделали человеком, отношение к фамилии стало меняться в лучшую сторону.
— Ну, это дочь, конечно, немного сгустила краски... А вот ее мать как-то сказала мне, что вышла за меня замуж только из-за моей фамилии. Так что нет худа без добра.
Каменев подавал в суд на Хрущева
Следующий наш собеседник — Евгений Гаврилович Каменев. По случайному стечению обстоятельств этот пожилой иркутянин тоже родился в Московской области (город Серпухов) и тоже гордо именует себя авиатором. Перед войной семья Каменевых жила в Брянской области и там попала под оккупацию. В 1949 году Каменевы переехали в Сибирь.
— Я в то время как раз окончил десять классов, — говорит Евгений Гаврилович, — и поэтому решил поступать в Иркутское училище ГВФ. После его окончания 46 лет проработал в авиации. Что касается нашей фамилии, то она является очень распространенной русской фамилией, у меня из-за нее никогда не было никаких проблем. Они возникали из-за моего характера: очень боевой в молодости был и не терпел несправедливости, и поэтому, наверное, как-то подал в суд на самого Никиту Хрущева.
По словам Евгения Гавриловича его очень поразил тот факт, что Хрущев в бытность первым секретарем ЦК подарил кому-то там самолет. "Какое он имеет право раздаривать народное достояние?" — подумал тогда наш герой и написал заявление в Верховный суд СССР. Письмо, как водится, вернулось "на круги своя", в обком. Оттуда в райком, куда Евгения Гавриловича и вызвали.
— Ты в здравом уме? — спрашивает у меня первый секретарь. — На кого замахнулся? Бросай свою "каменевщину" и лечись.
Короче, со мной не поступили плохо, а наоборот, выписали невиданную по тем временам двухмесячную путевку в Сочи, якобы чтобы подлечился. А когда я приехал, то оказалось, что мое место уже занято, и отправили меня с повышением на другую должность. А через некоторое время состоялся октябрьский пленум 1964 года, на котором Хрущева обвинили в авторитаризме и отправили на пенсию. Тогда я, как триумфатор, врываюсь в "берлогу" к первому секретарю и вопрошаю: "Ну что, кто был прав?!"
Как оказалось, в доме, где живет Евгений Гаврилович, проживает человек, который носит настоящую фамилию Каменева-революционера — Розенфельд.
— Вот он-то и может быть настоящим родственником большевика Каменева, — говорит в заключение Евгений Гаврилович.
К сожалению, побеседовать нам с этим человеком не удалось из-за его отсутствия.
Зиновьев готов бороться за свои идеалы до конца
Последним мы посетили жителя бульвара Постышева Александра Зиновьева. Родился Александр Степанович в Куйтуне, а его род по отцовской линии имеет белорусские корни.
— Мой родитель перебрался в Сибирь по переселению в 1900 году. Уже здесь встретил и женился на моей маме и всю жизнь прожили в Куйтунском районе. После окончания школы поступил в Бугурусланское летное училище, но затем по состоянию здоровья был комиссован. Так что летать мне не довелось, и вернулся я в родной Куйтун.
Там Александр Степанович окончил финансовые курсы, женился и до призыва в армию, который состоялся осенью 1945 года, работал бухгалтером.
— Война на Западе к тому времени закончилась, и мы ждали отправки на Восток, но повоевать мне не пришлось — вскоре и японцы были разбиты.
Вспоминая детские годы, Александр Степанович говорит, что трения со сверстниками из-за фамилии у него были.
— Почти всегда, когда происходило знакомство с новым коллективом или просто людьми, ко мне, как носителю такой фамилии, относились настороженно, а при ссорах старались оскорбить побольнее. Ведь Ленин в одном из своих писем назвал Зиновьева и Каменева политическими проститутками. Напомню, что эти соратники Владимира Ильича были не согласны с ним в том, что власть нужно захватывать вооруженным путем, выступили с этим в открытой печати и даже назвали срок Октябрьской революции. Вот за это им потом и досталось от Сталина. Ну и мы, Зиновьевы и Каменевы, на долгое время стали в глазах своих сверстников врагами народа и политическими проститутками.
Тем не менее фамилия не помешала Александру Степановичу в армии вступить в КПСС.
— Но все равно нет-нет да проскальзывало у партийного руководства: "Кто ты? Не брат-сват ли?" Особенно при назначении на вышестоящие партийные должности. Но тем не менее, несмотря на все, я до сих пор считаю себя приверженцем коммунистической идеи, партийный билет, как многие, не выбросил и готов бороться за свои идеалы до конца. Ленин отобрал у богатеев и раздал бедным, а Ельцин обобрал народ и все богатства отдал кучке нечистоплотных людей.