После конфликта с журналистом судебный пристав попал на скамью подсудимых

Физическую силу в отношении журналиста Владимира Саловарова судебный пристав применил 21 октября 2003 года. В этот день корреспондент программы "Вести — Иркутск" снимал репортаж о выселении сотрудников линейного отдела внутренних дел аэропорта из здания на улице Ширямова, 8.

О том, что областной арбитражный суд намерен выселить сотрудников ЛОВД, телевизионщики узнали еще в сентябре прошлого года. Но на место событий (Ширямова, 8) съемочная бригада ТК "Вести — Иркутск" выехала 21 октября (для нормального репортажа нужна была живая картинка выселения).
Как рассказал на суде Владимир Саловаров, около 11 утра вместе с оператором он поднялся на третий этаж злополучного здания, где милиционеры уже освобождали часть кабинетов. В коридоре журналистов встретил человек в штатском, который заявил, что ничего снимать здесь не позволит. Представиться мужчина не захотел, поэтому репортеры решили спросить разрешение на съемку официально. Беспрепятственно пройдя в приемную начальника ЛОВД, Саловаров, минуя судебных приставов, заглянул в кабинет и, представившись, попросил прокомментировать:
— Начальник сказал: "Позже". Мы вышли в коридор. Ждали минут пятнадцать, потом подъехали ребята из телекомпании "Город". Решив, что время на ожидание уже вышло, я заглянул в приемную, чтобы спросить, можно ли пройти к начальнику, но дверь захлопнули. Я предположил, что меня просто не услышали, постучался и хотел опять открыть дверь. Однако вышел судебный пристав и со словами: "Ты че, не понял?" — сначала толкнул меня, а потом несколько раз ударил кулаками в грудь и пнул по ноге.
Журналист уверен: если бы процесс выдворения "постороннего" не снимали две камеры, а рядом не оказался сотрудник транспортной милиции, так легко он не отделался бы. Слишком большая разница в весовых категориях.
Свидетель обвинения — майор милиции — в целом подтвердил показания журналиста. Милиционер добавил, что после инцидента он потребовал от пристава объяснений, которые последний дал в дежурной части ЛОВД аэропорта. В отношении работника суда оформили протокол об административном правонарушении за мелкое хулиганство. И хотя пристав с этим решением не согласен, обжаловать его не стал.
Обвиняемый дал другую картину произошедшего. Журналист постоянно ломился в приемную, так что приставам пришлось плечами придерживать дверь. В один момент Саловарову удалось приоткрыть дверь и просунуть в щель ногу:
— В мою задачу входила охрана судебных исполнителей и документации. Журналист мешал работать, пришлось выдворить его в коридор. Я взял его за плечи и просто толкнул... В моем понимании применение физической силы — это конкретные удары или боевой прием, то, чему нас учат... Кстати, о том, что физическая сила может быть применена, я и мой коллега сообщали. Правда, не по закону — на основании статьи такой-то, а на бытовом уровне. А вот услышали журналисты это предупреждение через дверь или нет, я не знаю...
Поскольку показания сторон сильно разнятся, в суде попытались выяснить, все-таки били Саловарова или просто толкали? Легкие телесные повреждения судмедэкспертиза установила, правда с оговоркой, что кровоподтеки могли появиться и сутками ранее. В этом вопросе, наверное, помогут показания свидетелей и видеозапись. На первом заседании в Октябрьском суде успели заслушать только потерпевшую сторону (и то частично, поскольку некоторые коллеги журналиста, проходящие по делу свидетелями, на суд не явились). Следующее заседание назначили на 5 марта.
Независимо от того, какое решение примет Октябрьский суд, этот процесс можно назвать показательным. После вердикта местные представители четвертой власти, наверное, уже перестанут задаваться вопросом: "Кто мы, твари дрожащие или право имеем?". Ведь многие журналисты, особенно работающие в криминальной теме, рано или поздно попадают в конфликтную ситуацию с представителями власти. До рукоприкладства, впрочем, доходит не так часто...