Ербогаченская трагедия

Пять лет назад в северном поселке сгорела актриса Лариса Емельянова

Та зима была на редкость лютой. В Иркутске холода доходили до минус 30—35 градусов днем, а на севере области столбик термометра опускался аж до 50 градусов. Это были настоящие крещенские морозы, страшные даже для жителей Катангского района. Пожар в Доме культуры, где жили и играли свои спектакли актеры Иркутского драмтеатра, случился в крещенскую полночь. Почти все артисты успели спастись. Но уже потом, когда было слишком поздно, выяснилось, что в сгоревшем дотла клубе осталась актриса Лариса Емельянова. Молодая красивая женщина сгорела живьем.

Это была актриса от природы
Лариса Емельянова пришла в Иркутский драмтеатр в 1996 году. Она закончила Иркутское театральное училище в 90-м, работала в театрах Хабаровска и Улан-Удэ.
Вспоминает режиссер, заслуженный артист России Геннадий Гущин:
— Я ее впервые увидел еще в училище, где тогда преподавал сценическое движение. Эта худенькая и неказистая четырнадцатилетняя девочка была даже смешна своей нелепостью. Я запомнил, что она все время смеялась (кстати, Лариска это качество за собой сохранила), но стояла за этой смешливостью какая-то чистота. Через много лет я увидел ее в Иркутске во время гастролей Улан-Удэнского театра. И был совершенно поражен — какое с ней произошло превращение, просто как в сказке про дикого утенка.
Ларису пригласили работать в Иркутский драмтеатр, и за два года она стала одной из самых занятых в репертуаре молодых артисток. Удалось ей осуществить и главную свою актерскую мечту. В самом деле, какая из актрис в молодости не грезит о Джульетте?
Рассказывает актер Александр Братенков, игравший Ромео в паре с Ларисой:
— С самого начала я не хотел работать с Ларисой, но нас насильно поставили в пару, и потом мы уже оторваться друг от друга не могли. Это была действительно МОЯ Джульетта. Но мне никогда не давалась сцена, где Ромео узнает о смерти Джульетты. Я не мог представить, что умирает именно Джульетта, даже подменял это смертью мамы (есть у артистов свои особые приемы). А потом, когда все это случилось... Я никогда не забуду первый после смерти Ларисы спектакль, он был самым тяжелым для меня и самым необыкновенным. Но именно тогда я понял, как это нужно играть. Я ничего не мог произнести, все мои силы уходили на одно — как бы не разрыдаться на сцене. И в зале стояла такая звенящая тишина, которую я тоже никогда не забуду. Если бы не эта трагичная ситуация, я никогда бы не сыграл так, и в последующие спектакли мне уже стало легче играть Ромео.
Геннадий Гущин:
— Это большая потеря для театра, потому что Лариса очень прочно вошла в труппу с серьезной перспективой на будущее. Есть люди, о которых сложно представить, что с ними может что-то произойти — настолько они к месту в жизни вообще и в твоей жизни в частности. Они словно освещают что-то вокруг. Лариса была такой. Она умела душу любого человека во время общения растопить.
Актриса драмтеатра Марина Елина:
— Нас сидело в гримерке четверо — Татьяна Фролова, Лена Серова, я и Лариса. Практически 24 часа мы были вместе, поскольку театр предполагает именно такой режим. И мы все запомнили Ларису очень открытым, жизнерадостным человеком.
Александр Братенков:
— Она была актриса от природы и всегда держала себя как актриса. Когда она шла по улице (и даже если рядом были другие симпатичные девчонки), машины останавливались рядом с ней. Она была необычайно женственна.
Ларису убила колонна в холле ДК
Любая смерть кажется несправедливой. Вдвойне — если погибает молодая красивая девушка, талантливая актриса, которая так мало успела сделать. Но смерть Ларисы Емельяновой даже сегодня кажется нагромождением нелепых трагических случайностей.
И первое, что бросается в глаза своей нелогичностью — собственно пожар. Его просто не должно было быть — ведь очаг обнаружили за несколько часов до возгорания. Жители Ербогачена, у которых окна домов выходили на Дом культуры, вспоминают, что здание вспыхнуло моментально и сгорело очень быстро. Но ни в коем случае нельзя сказать, что пожар начался вдруг и неожиданно. Те, кто был на спектакле, отчетливо помнят, что пахло горелым еще во время представления.
В пожарной части рассказали, что пожар произошел из-за электропроводки механизма, закрывающего занавес, — он искрил еще во время спектакля, в зале пахло паленой резиной. Однако электрика вызывать не стали, решили, что все обойдется само собой. Спектакль закончился в девять часов вечера. Сторож осмотрела зал с порога, не стала проверять сцену и заперлась у себя в каморке. Более того, впоследствии установили, что во время пожара ее вообще не было в здании ДК — она ушла на ужин, заперев дверь на амбарный замок.
Пожар вспыхнул за сценой сразу после полуночи, в 00.15. Очаг пожара установить не удалось, потому что Дом культуры сгорел полностью, но по опросу свидетелей, загорелось левое крыло здания, где была сцена. Артисты в это время ужинали в другом крыле — в гостевых комнатах на втором этаже. Когда замкнула электропроводка, свет погас, артисты высыпали в темный коридор, в гарь и копоть, стремительно распространявшиеся по всему зданию. Началась паника.
К счастью, на втором этаже, в торце правого крыла, был запасной выход — дверь и наружная железная лестница. Катангчане, сбежавшиеся на зарево, впоследствии вспоминали, что артисты были полураздеты и очень растеряны, а мороз в ту ночь был такой, что у них примерзали пальцы к железной лестнице. Артистов разобрали по домам жители окрестных домов. Ларису хватились через несколько часов, уже под утро...
Как потом выяснили сотрудники прокуратуры, Лариса побежала в сторону главного входа, по сути — прямо в огонь. Сбегая с лестницы, в полностью задымленном холле, без освещения, она ударилась о колонну и потеряла сознание. Ее останки нашли только через два дня.
Сначала решили, что Лариса в панике автоматически побежала тем путем, которым вошла в здание. В этом случае у нее не было шансов спастись, потому что дверь была заперта сторожем. Но в самом Ербогачене до сих пор существует другая версия. Говорили, что Лариса побежала вовсе не в панике и совсем не к главному выходу. Она целенаправленно бежала... на сцену. Объясняют это по-разному. Одни говорят, что Лариса попыталась спасти сценический инвентарь — за сценой остались костюмы и некоторые личные вещи актеров.
Другие утверждают, что у Ларисы с собой была крупная сумма денег, которую ей собрали в дорогу друзья на покупку дешевых в этих местах шкурок соболя. Утверждают, что деньги Лариса не то забыла, не то просто оставила в своих вещах за сценой. Однако сегодня уже нельзя сказать, какая из версий истинная.
"Я хочу умереть зимой"
Уже потом, после трагедии, в памяти коллег Ларисы стали всплывать обрывки каких-то ее странных фраз. Предчувствия это были или так, разговоры?
Артистка драмтеатра Марина Елина:
— В одну из наших последних встреч, когда мы репетировали новый спектакль "Гаральд и Мод", Лариса вдруг произнесла: "Я хочу умереть зимой". Но мы все тогда с юмором к этому отнеслись.
Александр Братенков:
— Тема смерти часто звучит в этом спектакле. Мы ее иногда обсуждали, в том числе и накануне отъезда Ларисы в Ербогачен. Она почему-то сказала: "Я хочу быть красивой в гробу".
Потом же и вспомнилось, что когда Лариса пришла работать в театр, она в гримерной заняла место Светланы Курасовой, недавно умершей от рака. И в "Каменном госте" репетировала ее роль.
Когда в квартире Ларисы убирались сестры, то нашли специально отложенную газетную статью со страшным заголовком, набранным крупным жирным шрифтом: "Хорошо бы умереть в 28 лет". Ларисе в 1999 году должно было исполниться как раз 28...
А последний ее спектакль, "Ромео и Джульетта", был 13-м по счету. В зале сидели маленькие зрители из детского дома. И одна из девочек поднялась на сцену и подарила Емельяновой и Братенкову Ромео и Джульетту, связанных собственными руками.
Лариса Емельянова похоронена в поселке Селенгинске Республики Бурятии. Квартира ее старенькой мамы заставлена фотографиями любимой младшей дочери. У Ларисы остался сын Денис, сейчас ему 15 лет, он живет с другой бабушкой под Свердловском.
А в Ербогачене Ларису Емельянову любят и помнят до сих пор. Когда журналисты "СМ Номер один" приехали в командировку, первое, что бросилось в глаза, — в самом центре Ербогачена, как проплешина, зияла пустая неопрятная площадь, на которой нелепо смотрелись заброшенная коробка хоккейного поля и чья-то беспризорная поленница. Потом нам объяснили, что это место, где сгорел Дом культуры. Оказывается, это место считается в Ербогачене проклятым, на нем специально ничего не стали строить.
Дело в том, что Дом культуры, в котором погибла Лариса, — это второй дом на этом месте. Раньше здесь также был ДК, но и он сгорел. После второго пожара, да еще с гибелью человека, строить на этом месте зареклись. Несколько лет место пожарища просто пустовало, а каждый год 18 января местные жители несли на это место живые цветы.
Потом районная администрация распорядилась построить хоккейное поле. Традиция прервалась. Но в тот же год на ербогаченском кладбище православная конфессия поставила на входе крест — вроде бы так полагается, на входе на деревенское кладбище должен стоять крест. Но очень многие в Ербогачене и по сей день уверены, что крест поставили в память о Ларисе.