Село Ахины: белорусы с бурятами братья навек

Перед приходом белорусов в улусах кричал петух, и это предвещало появление новых людей

В белорусских Ахинах, самой отдаленной деревне Эхирит-Булагатского района, нет межнациональных браков между белорусами и коренным населением этих мест. Зато между пришельцами и бурятами, вынужденно пришедшими на жительство в Ахины и составившими вторую титульную нацию на деревне, постоянно происходит культурный обмен. Взаимопроникновение культур дошло до того, что белорусы начали есть конину, а белорусским ансамблем руководит бурятка.

«Ахинайте здесь» или «старший брат»?

История Ахинов началась в 1910 году, когда белорусские переселенцы, покружив по землям вокруг Усть-Орды, наконец остановились в удобной, теплой долине между поросшими лесом сопками.

Надо сказать, что белорусы, в отличие от крестьян Великороссии, восприняли Столыпинскую аграрную реформу с большой надеждой. Тем более что их не бросали в тайге на произвол судьбы, а обеспечивали всем необходимым, давали подъемные средства. Весьма малоземельные, с большим количеством детей семьи охотно выезжали из Белорусии в Сибирь, где в итоге обосновалось до полутора миллионов белорусских крестьян. Иркутская область заселялась очень активно. Более 60 ныне известных крупных деревень основано белорусами.

— Конечным пунктом группы белорусов из Гродненской губернии была местность Хуреты. Там все хорошо росло, не мерзло. Они об этом знали и целенаправленно шли туда. Тамошние буряты встретили их радушно, угостили. Но оставить на земле, которую считали своей, не захотели. Вел переселенцев некий Пономарев, чиновник-землемер. И могла бы наша деревня называться Пономарево. Но из-за того, что Пономарев договорился с бурятами, не желавшими соседей, и увел их из местности Хуреты, переселенцы на него обиделись. И когда дошли до наших мест, старший сказал: «Ахинайте здесь!», то есть «оставайтесь, оседайте». Вот такая легенда о названии нашей деревни. Живем до сих пор в дружбе и согласии. У нас народ мудрый. У бурят говорят, что из-за земли нельзя ругаться, это большой грех, — рассказывает Галина Багаева, возглавляющая Ахинскую администрацию.

Другая версия, объясняющая название деревни, исходит из того, что бурятские слова «ахэ», «ахай» означают «старший брат». Версия вполне легитимная. Но хоть до сих пор непонятно, белорусское это название или же бурятское, и хоть обе версии существуют на равных, коренное население здешних мест легко уступает право перевода белорусам — мол, раз уж они деревню основали, так пусть она и называется по-ихнему.

Буряты переселились из улусов

Буряты подселились в Ахины позже. До того они обретались в небольших родовых улусах. Но они, говорит Галина Багаева, заранее знали, что кто-то придет в эти места и поселится здесь.

— Здесь у нашего народа много святых мест. И много отсюда происходило великих людей — шаманов. Одному из них был знак — кричал петух, что предвещало появление новых людей.

Так что когда поселенцы пришли, то им ничуть не удивились. И по мере возможности помогали, пока те устраивались на новом месте.

— Переселялись, во-первых, люди небогатые, к тому же здешних природных условий не знали. И в лице бурят они нашли тех, кто помог им освоиться. Как пример — после первого урожая ссыпали белорусы картошку в ямы, как на родине делали, а она возьми да и померзни. Буряты помогли им пережить зиму.

Кое-какие привычки теплой средней полосы за белорусами оставались надолго. В Ахинах до сих пор стоят длинные дома из бруса, который тесали вручную, с двускатными крышами — настоящие белорусские избы. Избы строились для проживания нескольких поколений. Тут же, в доме, держали скотину. Дома эти показали себя как очень холодные. Сами же буряты, когда начали перебираться в Ахины, строили из кругляка, а крышу клали четырехскатную.

Вообще, белорусы и буряты сразу нашли общий язык, стали вести общие дела.

— Белорусы — трудолюбивый и удивительно чистоплотный народ. Они научили бурят разводить овощи, держать гусей. У белорусов и у бурят были мастеровые люди. Мой дед, Бадла Багаев, делал сани, а среди белорусов был Лука Карагай, мастер на все руки. Он варил деготь. Они работали вместе.

В колхозно-совхозные времена здешний совхоз «Байтогский», первым отделением которого были Ахины, слыл передовиком производства, и тянуло весь совхоз первое, белорусское, отделение. В 80-е годы здешние ударники славились на всю область. Их называли КИТом: коллектив интенсивного труда.

Некоторые местные бытовые привычки перенимались белорусами тяжело.

— Прибежал как-то к деду товарищ, белорус, и говорит: «Помоги, конь упал». Дед мой сориентировался, коня разделали, и он быстро продал конское мясо своим сородичам. А штука в том, что белорусы не ели конского мяса — говорили, что пахнет оно потом. В совхозные времена принято было премировать за хорошую работу половиной или же четвертиной коня. Так белорусы мясо это всегда сразу же продавали бурятам. И это предубеждение долго держалось. Лет десять, как белорусы стали есть конину. А сосед мой только года три назад попробовал и говорит удивленно: «А хорошее мясо!» — смеясь, рассказывает Галина Доржиевна.

Зато культура пошла, что называется, на ура. Конечно, и буряты, и белорусы сохраняют традиции, которые тесно связаны с религиозными обрядами. Но что касается танцев и пения, то коренное население прониклось пришлой культурой. В ансамбль «Веснянки», который работает с национальным белорусским материалом, поют две бурятки. И руководит ансамблем тоже бурятка. Все вместе справляют белорусские праздники: Купалье и Дожинки (около тридцати несжатых стеблей торжественно сжинают, преподносят снопик хозяину поля, тот угощает жнецов блюдами национальной кухни).

Педагогический стаж 600 лет

Переселение бурят в Ахины во многом связано с укрупнением деревень. Со временем народу в улусах становилось все меньше — при советской власти молодежь активно уезжала в город за высшим образованием и не возвращалась. А к чему возвращаться? Жизнь у улусах качественно никак не менялась — ни электричества, ни других благ цивилизации. Во время укрупнений начальные школы, которые раньше были в каждом улусе, в каждой маленькой деревне, сократили. Несколько зданий, где проходили занятия младшеклассников, перевезли в Ахины. Здесь они по сей день красуются рядом со школой.

Жизнь ахинских бурят очень тесно связана с местной школой: здесь две очень сильные педагогические династии, представители которой учат детей не только в Ахинах, но и в других городах и поселках Иркутской области. Одна из двух династий — Багаевы.

— Общий педагогический стаж рода Багаевых 600 лет. Пятое поколение учительствует, внуки! — с гордостью рассказывают завуч Надежда Александровна и преподаватель русского языка Татьяна Доржиевна. Обе — представительницы педагогической династии Багаевых.

Родоначальник династии Бааду Багаев, неграмотный скотовод, бывая в городе Эрхуу, то есть в Иркутске, непременно привозил детям улуса Ихинтой, где жила его семья, книжки, тетрадки и карандаши, раздавал их с напутствием: «Учись!» С тех пор здешние буряты стремятся к знаниям.

В Ахинах расположена средняя школа, куда приезжают учиться дети из маленьких окрестных деревушек. В 2008 году старая деревянная школа сгорела. Для местных это была трагедия.

В десяти метрах от пожарища спешно развернули строительство нового кирпичного здания. На один год строительство было заморожено — не хватало денег. Потом школу в авральном режиме достраивали, торопились к началу учебного года. В задержке строительства учителя видят не только худо, но и добро — здание успело как следует просохнуть.

В одном только не могут найти добра — в том, что вместе со школой сгорел краеведческий музей, все его экспонаты. Среди экспонатов были чучела, в том числе медвежья голова, которые делала учитель химии и биологии, также из рода Багаевых.

В белорусских семьях тоже были и есть учителя. Например, местная знаменитость Нелли Сенюта. Муж ее трудился послом, она же работала директором школы в Эфиопии. Сегодня старенькая Нелли Ивановна, отличник народного просвещения, живет в Москве.

К 9 Мая нашли пропавших без вести

Ахинская школа — главный очаг культуры, особенно после того, как сгорел в 2011 году здешний клуб. Клуб располагался в стареньком здании. Подвела электропроводка. В этом году школа готовила материалы к празднику Победы, искала информацию об участниках Великой Отечественной войны — из этих мест, включая маленькие деревни, которые административно относятся к Ахинам, ушли на фронт 200 человек, 87 из них погибли.

— Мы даже работали в архивах. И, представляете, я нашла похоронку на своего дядю, который считался пропавшим без вести! Оказалось, он похоронен в деревне Ивановке Псковской области. Для всех старших родственников это было важным сообщением, все благодарили. На 9 Мая к нам приехала жительница улуса Хойба — его, конечно, уже давно не существует, — которая нашла информацию о своем отце, также пропавшем без вести. Оказалось, он похоронен в братской могиле на станции Голицыно в Орловской области. На нашем обелиске в честь Победы прибавилось имен.

К 9 Мая педагоги и ученики — в школе их 77 человек — вышли на шествие «Бессмертный полк», возложили венки к местному обелиску, устроили салют и торжественный обед в честь ветеранов тыла и детей войны. Ни одного воевавшего ветерана на территории Ахинов и в сопредельных деревнях уже нет в живых.

Нефтяники и их торты 

— Старики, уважаемые советчики, уходят, — констатирует Галина Доржиевна.

На стариках здесь всегда держалась традиция уважения к людям и природе.

— Была среди нас — и бурят, и белорусов — такая договоренность, такой закон: до 7 августа в лес никто не ходит, пока все до конца не поспеет. И не заходили — ни буряты, ни белорусы. Начинала 7 августа всегда одна белоруска, за ней все остальные. С детства нам говорили, что лес — это храм.

Природу и святыни раньше уважали. Хоть леспромхозы и рубили лес, все же оставался хотя бы страх. Сейчас нет ни страха, ни уважения.

— В пятидесятых годах здесь кругом были леса, сохранялся микроклимат. Отец и мать мои женились 7 ноября. Так вот тогда люди на улице свадьбу играли, и гости после свадьбы спали тоже на улице — тепло было… Теперь лесов нет, ветра гуляют. Не осталось брусничных полян. Я помню, как на бруснике кони поскальзывались… Река измельчала, а раньше ловили больших налимов… Так вот случай был такой. Начальнику участка леспромхоза, буряту, нужно было по плану вырубить часть леса. И было ему видение: вышла белая женщина из леса. Он пожилой матери рассказал. Та ему говорит: «Она вышла предупредить тебя, что ходить туда не надо». Работник этот своему начальнику докладывает. Тот его обругал. По партийной линии тоже обругали. Но как ни заставляли, все равно не стал он в лес заходить. Тогда других направили, другую бригаду — и скоро произошел там несчастный случай. Это все очень серьезно.

До сих пор ахинские буряты помнят рассказы своих родителей о предсказании одного здешнего сильного шамана. Он говорил, что люди ходят, ищут чего-то под землей, но если найдут, то ничего хорошего не будет. А в то время, в 20-е годы, здесь искали полезные ископаемые, в частности нефть. Шаман помолился, люди помолились — и нефть ушла.

До 1963 года не тревожили здешнюю почву разведчики. Но потом снова пришли. Разбили поселок. Нефтеразведка принесла с собой много интересного, при разведчиках поселок расцвел, хотя в те времена Ахинам и так не приходилось жаловаться.

Дорога до Ахинов стараниями леспромхоза и нефтяников была тогда гладкая, как яйцо. Сегодня она разбита. Детей за счет нефтяников возили в Москву и Ленинград. Директор нефтеразведки Карасев тогда выдал совхозу три тысячи рублей — огромные по тем временам деньги — на строительство школы (той, что впоследствии сгорела).

— У нефтеразведки был даже свой кондитерский цех. Однажды отец с матерью так заработались, что забыли о дне рождения брата. А когда к вечеру вспомнили, то отец вскочил на коня и поехал в поселок нефтеразведчиков. Через два часа он вернулся с огромным прекрасным тортом…

Нефтяники ушли, оставив за собой запечатанные разведочные скважины.

Самая священная гора

Это и к счастью, что не ведется здесь никакой разработки полезных ископаемых. Сказал же шаман — до добра это не доведет. Тем более что вокруг священные бурятские места.

— У нас здесь вокруг три священные горы. Во-о-он, например, видно Красную гору, — показывает Николай Багаев, директор местной школы, представитель, само собой, учительского рода Багаевых.

На священные горы до сих пор не понимается ни одна бурятская женщина — табу, завет предков. Главная же священная гора ахинских бурят — Байтогская, расположенная близко к улусу Байтог.

— Он входит в мировой список сакральных мест, — говорит Галина Доржиевна.

Она сама, понятно, там не бывала, поэтому просит брата Николая рассказать о горе.

— Я туда попал, когда был мальчиком. Всех детей мужского пола отцы водят на эту гору. Там сложены из камней два здоровых кургана, метров по восемь в длину. Каждый мальчик или мужчина, который впервые поднимается на гору, должен положить свой камень. Еще не так давно там приносили в жертву до семидесяти лошадей — отец рассказывал.

Байтог — священная гора для бурят рода эхиритов. Согласно легенде, сын богатыря Хадалая, Бура, владевший многими землями от Качуга до Эхирита, искал новые земли и доскакал до этой горы и окружавшей ее долины. Ему понравились эти места. Но тут он увидел дым — кто-то уже здесь жил. Бура подъехал к юрте, закричал, что это его земли. Из юрты вышли старик и старуха. Они оказались шаманами, которые спасались от преследования лам. Бура спросил у них совета относительно потомства — у него на тот момент родился лишь один сын. Шаманы посоветовали совершить жертвоприношение хозяину горы. В итоге у Буры родилось восемь сыновей, которые дали начало местным родам. С тех пор гора священна.

Прах шаманов, которые посоветовали обратиться за помощью к хозяину Байтога, был запечатан в дупле реликтовой лиственницы на другой священной горе. Лиственница та до наших дней не сохранилась.