Самовар для патриарха

Работы берестяных дел мастера Владимира Антипенко из Нижнеудинска хранятся в частных коллекциях по всему миру
Текст: Ольга Игошева , Фото: автора и скрины из фильма «Берестяных дел мастер» , Копейка , № 24 от 19 июня 2019 года , #Культура
Владимир Петрович Антипенко
Владимир Петрович Антипенко

Супруга мастера Альбина Георгиевна
Супруга мастера Альбина Георгиевна
Владимир Антипенко знаком  со всеми губернаторами Иркутской области
Владимир Антипенко знаком со всеми губернаторами Иркутской области
Трубы на изюбря мастер изготавливает по подобию старинных тофаларских из дерева, и охотники не раз подтверждали – берестяные тоже работают
Трубы на изюбря мастер изготавливает по подобию старинных тофаларских из дерева, и охотники не раз подтверждали – берестяные тоже работают

Мастерства в обработке берёсты Владимир Петрович добился сам и за короткое время. В 1993 году Антипенко начал делать туеса, а спустя два года уже стал участником выставок в Германии и Франции. Зарубежные предприниматели быстро смекнули, что перед ними самородок, и попытались заманить сибиряка к себе на работу, обещая заоблачные гонорары и мировую славу. «Я сразу отказался, — говорит Владимир Петрович. — Посмотрел я эту Германию — нет там наших берёз, и остался в Нижнеудинске».

Мальчик Володя Антипенко из села Гадалей Тулунского района, глядя на папу-кузнеца, знал, что выберет себе похожую профессию.

— В 1976 году я окончил Иркутское училище искусств по специальности «Художественная керамика» и работал художником-оформителем в Доме культуры, потому что здесь у нас керамика не та — чтобы чего-то добиться, надо на Урал ехать, — рассказывает Владимир Петрович. — Берёстой всегда интересовался, знал, что её раньше широко использовали. В старину в царской армии солдаты носили берестяные стельки, чтобы ноги не потели, не было грибка и плоскостопия. В туесах хранили даже молоко, и в жару оно не скисало. В берёсте есть деготь и серебро, это благородный и экологически чистый материал.

Научиться творить из капризного материала было не у кого. Однажды жена Владимира Антипенко, работавшая в библиотеке, принесла ему вырезку из журнала, где описывалась технология изготовления туеса, начиная от заготовки берёсты и до финальной отделки.

— Я прочитал и три года ездил в лес, пытался снять сколотень с берёзы — это цилиндр, основа туеса, — вспоминает мастер. — Бился-бился, ничего путного не получалось. Махнул рукой и забросил это дело. Спустя семь лет снова наткнулся на эту вырезку, ещё раз перечитал и понял, что в прошлый раз две строчки пропустил. Из-за невнимательности столько лет потерял! Собрался, поехал снова в лес — и у меня всё получилось. Это был 1993-й год, а в 95-м я уже участвовал в выставках в Германии и во Франции.

Чтобы снять цельный сколотень, берёзу приходится пилить. Поэтому мастер выбирает такое дерево, которое даст максимальное количество цилиндров. При грамотном подходе от самой верхушки можно получить от 20 до 30 заготовок — этого мастеру хватает на год.

— Чтобы найти подходящее дерево, можно и 50 километров по лесу пройти. Сначала осматриваю его со всех сторон, немного надрежу и отверну — не больное ли, — делится опытом Владимир Антипенко, — какая толщина у берёсты: тоже не каждая подойдёт. Между ней и стволом есть промежуточный слой — камбий, такая губка коричневая. Под ним подсекаю ножом, проверяю скольжение. И только если все эти признаки меня устраивают — работаю с деревом. Когда сколотни снимаешь, даже покурить времени нет: и мошка крутится, и сок начинает подтекать, пять минут — и берёста прилипает. А потом сяду и смотрю, уже примерно представляю, что из этого цилиндра сделаю.

Супруга мастера, Альбина Георгиевна, каждый год в начале июня с удовольствием ездит с ним на заготовку берёсты.

— Как только входим в лес, всегда здороваюсь и говорю: «Прости нас, лес-батюшка». Потом берёзку обнимаю и у неё тоже прошу прощения — за то, что дерево пилим, — рассказала про ежегодный ритуал Альбина Георгиевна.

Года 4 назад встретился супругам хозяин тайги.

— Километров за 30 от города уехали, выходим на трассу Иркутск — Красноярск. Два мешка берёсты несём, дождь льёт, до машины ещё немного идти надо, — вспоминает Владимир Петрович. — Голову поднимаю — а в 10 метрах мишка стоит. Я встал как вкопанный, жене зверя показываю, а она как заулюлюкает — у неё голос громкий. Медведь только подпрыгнул — и в кусты. Смелая у меня Альбина Георгиевна!

Заготовленные пласты сушатся на заборе во дворе мастера. От солнца берёста получает красивый «загар», а через год-другой начинает светлеть. Времени достаточно, чтобы поймать нужную цветовую гамму.

— Самый первый туесок, сделанный ещё в 80-х годах, хранится у меня до сих пор, — говорит Владимир Антипенко. — С детьми, с которыми я занимаюсь, мы делаем просмотр работ. Они выставляют свои туеса, а я незаметно подставляю свой — тот, первый. Ребята смотрят и спрашивают: «Владимир Петрович, а кто такую халтуру сделал?»

Между «халтурой» и нынешними работами Антипенко — пропасть под названием опыт. Его работы есть в частных коллекциях не только в России, но и по всему миру.

— Я знаком со всеми губернаторами Иркутской области, начиная с Юрия Абрамовича Ножикова. Он в 1995 году в Нижнеудинск приезжал, я ему подарил туесок. Ножиков взял его, покрутил и сказал: «Ну-ка, подпиши мне подарок!»

Авторская разработка Антипенко — самовар из берёсты. Не сувенирный, а настоящий, в котором можно кипятить воду.

— У меня все вещи функциональные, даже самовар. Внутри — латунный цилиндр на 3,5 литра воды, включай в розетку, и всё, — говорит мастер. — Сначала я делаю рисунок линии самовара, а потом — расчёты по диаметру, учитываю все параметры, изгибы. По ним изготавливается деревянная болванка, а на ней набираю 8 полос. Сделал уже три разные формы.

Один из самоваров подарен мастером Патриарху всея Руси Кириллу во время его визита в Иркутск в 2011 году, другой — губернатору Сергею Левченко.

Самые эксклюзивные работы мастера Антипенко — это две берестяные книги. Первую — «Летопись Иркутска», мастер изготовил в 1997 году. Идею второй — «Православные храмы Иркутска», мастер вынашивал 10 лет. Всё это время он представлял её страницы, рисунки и текст, постепенно подбирал материал.

— Когда начал делать книгу, то уже в 6—7 часов утра садился за стол, и так до одиннадцати вечера, как говорится, без выходных и праздников, работал запоем, — рассказывает Владимир Петрович. — Чётко видел результат, что будет на каждой странице, подобрал славянский шрифт. Использовал технику тиснения — иголкой и лопаточкой. Эту книгу просили выставить на международный аукцион, но я побоялся. Продать пришлось в частную коллекцию в Самару: так сложились обстоятельства, что дочери на операцию потребовались деньги.

К Владимиру Петровичу приезжают потенциальные ученики со всей области. Свои знания он передаёт основательно, и взрослые люди с разным уровнем подготовки или даже без неё обязательно увозят с собой по одному-два готовых изделия. Поэтому нижнеудинским девчонкам и мальчишкам повезло — они живут в одном городе с мастером и ходят к нему на занятия.

— У меня есть ученица Настя Смолякова, она сначала художественную школу окончила, а потом ко мне пришла и пять лет занимается. Так она уже мне на пятки наступает! — смеётся Владимир Антипенко. — Чтобы полностью познать ремесло, надо многие годы только в подмастерьях ходить, понять разные технологии, всевозможные приёмы. Черчение необходимо хорошо знать, потому что точность до миллиметра нужна. Я беру на обучение ребят с шестого класса: раньше опасно — инструменты острые. Они проникаются. Когда у нас морозы трещат, дети в школы не ходят, а ко мне бегут. Ни один из моих учеников не пошёл по подвалам. Много моих выпускников окончили институты и даже военные академии, женились, и сами с детьми — и все приходят проведать. Мне это очень приятно.

Владимиру Петровичу Антипенко скоро исполнится 69 лет. Пенсионер не планирует оставлять своё ремесло — говорит, будет продолжать, пока есть силы. За новомодными веяниями, типа персональных страниц в соцсетях или продающего сайта, не гонится — говорит, не до этого, берёста ждёт. Слава к нему пришла по старинке — людская молва о мастере оказалась сильнее Интернета.