Про юрты и чумы в Москве

Один из самых необычных музеев нашей страны – это «стой­бище» из юрт, чумов, балков и других кочевых домов прямо во дворе общеобразовательной школы. Это музей кочевой культуры. Сам музей – это 30 таких «квартир» кочевников. Экскурсия – это час-полтора внутри. Вы своими руками раз­водите огонь трением у монголов, пробуете сыр из молока оленя и солёный чай у цаатанов, топите печь сухим навозом и готовите лакомство из ячменя в тибетской палатке, ещё точите гарпун и обрабатываете скребком шкуру у чукчей. Ну или вообще проходите Посвящение Воинов в масайской хижине – тут уж какую экскурсию выберете. Так жизнь кочев­ника изучать гораздо проще и интереснее, чем по пылящим­ся на полках экспонатам.

Все вещи в музее «живые», пото­му что ими пользуются. И их же, самое главное, можно трогать гостям (почти все). В масайской хижине, например, есть палочки для добывания огня трением, которые без дела не лежат. Прямо во время экскурсии ими усиленно трут друг о друга, пока минуты через полторы не появится первый дымок.

На экскурсиях на нём играют, и некоторым его «голос» напомина­ет виолончель. Вот эти белые пят­нышки на корпусе инструмента, кстати, никакая не грязь, а моло­ко. Им, по монгольской традиции, кормят духов и кропят юрту – моринхуру тоже достаётся.

Сейчас это щётка для металли­ческой посуды на монгольский лад. Говорят, чистит на ура. Если что, ёжиков в Монголии специаль­но ради этого никто не обижает: шкурку подбирают уже после того, как ежом полакомилась хищная птица. Колючки-то ей есть неохота.

Началось всё с того, что москов­ский учитель географии Констан­тин Куксин попал в Монголию. Они с другом были бесстрашные: намотали по стране 4000 км на велосипеде совсем одни, а заодно и познакомились с кочевой культу­рой монголов.

В итоге Константин привёз домой кучу историй о ней. А на дворе был 2002 год, и об этом ещё толком никто не говорил – так что в Москве рассказы молодого учи­теля слушали с недоверием. Тогда он выучил монгольский и уже через год отправился в Монголию снова – на этот раз, чтобы собрать полноценный этнографический материал, привезти в Москву настоящую юрту и потом всем её показывать.

Монголы, узнав о такой задум­ке, юрту Константину не продали. Подарили. Но не тут-то было. Четыре месяца её оформляли на таможне, а в конце концов с этой самой юрты в 2004 году и начался Музей кочевой культуры.

Каждую экспозицию готовят несколько лет. Сначала изучают литературу по теме, потом обща­ются с лингвистами, антрополога­ми и этнографами. Потом экспе­диция. В поездке сотрудники музея ходят «в гости» к кочевни­кам: знакомятся с их укладом жизни изнутри и выкупают у мест­ных предметы быта. И это вообще не про «приехал – быстренько всё купил – уехал». В такие экспеди­ции ездят без обратного билета, иногда ведь с кочевниками прихо­дится проводить недели и даже месяцы.

Тут надо понимать, что этнограф на каком-нибудь оленеводческом стойбище – это уже не просто учё­ный, а полноценный участник каслания и, самое главное, помощник по хозяйству.

Например, однажды Константин кочевал в Ямало-Ненецком авто­номном округе вместе с ненцами и хантами. В той поездке у этно­графа были свои нарты и олени – всё как положено.

Каждое утро среди сотен других оленей ему нужно было найти «своих», поймать их арканом и запрячь в нарты. А ещё в экспедици­ях на Ямал этнограф чинил те самые нарты, оставался в ночной тундре без еды и воды, упав со снегохода, ел строганину и запивал её кровью оленя, добывал «правильный» снег... И сколько таких вот северных экспе­диций было, уже и не счесть.

В обратную сторону это, кстати, тоже работает. Однажды в москов­ской квартире у Константина жила его «родная семья» из девяти чук­чей – друзья тогда попали в слож­ную ситуацию, и создатель музея их выручал.

А иногда и дружбой всё не кон­чается. Вот, например, история была: знакомый антрополог Кон­стантина приехал в тундру и влю­бился в местную девушку. Женил­ся, бросил науку, завёл оленей – в общем, стал тем, чью жизнь сам же ещё недавно исследовал.

После школы кочевой жизни сотрудники музея возвращаются в Москву и проводят экскурсии. Привозят с собой не заученные по книжкам рассказы, а реальные истории из экспедиций.