Писатели и издатели: от возмущения до взаимной любви

О том, что думали о работе издателей, редакторов и корректоров классики, можно узнать из их переписки. В письмах они досадовали на опечатки, неточности и сокращения, а еще — извинялись за то, что не успевают прислать готовый текст в срок. Читайте в нашем материале, что писали о публикации своих произведений Александр Пушкин, Федор Достоевский, Иван Бунин и другие литераторы.

В письмах Александр Пушкин часто сетовал, что его произведения выходили в газетах и журналах с опечатками и ошибками.

В письме Фаддею Булгарину он писал:

Вы очень меня обяжете, если поместите в своих листках здесь прилагаемые две пьесы. Они были с ошибками напечатаны в «Полярной звезде», отчего в них и нет никакого смысла. Это в людях беда небольшая, но стихи не люди.

А в письме брату и литературному секретарю Льву Пушкину так отзывался о наборщиках и издателях:

Получил ли ты мои стихотворенья? Вот в чем должно состоять предисловие: Многие из сих стихотворений — дрянь и недостойны внимания россейской публики — но как они часто бывали печатаны бог весть кем, чорт знает под какими заглавиями, с поправками наборщика и с ошибками издателя — так вот они, извольте-с кушать-с…

«Черной работой журнала» Пушкин называл труд издателей, которые должны были, по его мнению:

«1) знать грамматику русскую, 2) писать со смыслом, т. е. согласовать существительное с прилагательным и связывать их глаголом».

Также поэт полагал, что главная задача издателей — выпускать как можно более качественные журналы, а не гнаться за деньгами. Пушкин и сам правил произведения коллег: в 1830 году он стал издавать «Литературную газету», в которой служил и редактором. Официально ее возглавлял Антон Дельвиг, но позже он уехал из Петербурга и передал свои обязанности Пушкину. Тот предъявлял высокие требования к материалам: им следовало быть содержательными и художественно выразительными. Работа отнимала много времени, и вскоре Пушкин в переписке просил, чтобы Дельвиг вернулся, так как «скучно издавать газету одному».

В 1836 году поэт основал журнал «Современник»: писал для него критические статьи и готовил другие материалы к публикации. Он оставался требовательным к качеству текстов: от коллег ждал соответствия высоким стандартам, а молодым авторам советовал, как улучшить стихи и прозу. В «Современнике» выходили повести Николая Гоголя, стихи малоизвестных на тот момент Федора Тютчева и Алексея Кольцова, а также произведения других писателей.

Бунин: негодовал из-за перепутанных строк

Иван Бунин старался добиться точности и выразительности своих произведений и был очень внимателен к текстам. В письмах он просил издателей прислать ему готовые варианты после корректуры и вычитывал их еще раз: «Известите и о том, что корректуру я хочу читать и первую (в полосах), и вторую (в листах)… поправки я непременно должен буду делать — невзирая на те, что уже сделаны в оригинале: в корректуре все всегда гораздо видней».

В своих произведениях писатель считал важным каждое слово и редко соглашался на компромиссы, которые предлагали редакторы. Ошибки и неточности его сильно огорчали, в одном из писем он отмечал:

В «Игнате» нашел вчера дикую чепуху: 10 лет тому назад, читая корректуру, я зачеркнул в одном месте описания морозной ночи и палисадника, где стоял Игнат, слово «зеленоватый», заменил его словом «зеленый» и, для пущей силы, написал для типографии на полях: не «зеленоватый», а «зеленый»! И типография взяла да и всадила это в текст! Получилось нечто столь идиотское, что я нынче ночью просыпался раза три в ужасе.

Если ошибки и опечатки попадали в текст, Бунин негодовал. В одном из писем он рассказывал о публикации «Господина из Сан-Франциско» и стихотворения «Пастырь»:

…и ахнул: стихотворение вдребезги погублено — перепутаны строчки в середине, превращены в бессмыслицу. Шлю экспресс в Берлин, — чтобы вклеили бумажку на титул, — поправку.

Ильф и Петров: посвятили редактору роман

В романе «12 стульев» писателей Ильи Ильфа и Евгения Петрова есть эпиграф: «Посвящается Валентину Петровичу Катаеву». Катаев — старший брат Петрова — уже был признанным литератором, когда соавторы работали над произведением. Именно Катаев подал идею о драгоценностях, спрятанных в стуле, и помогал начинающим писателям работать над текстом. Один из псевдонимов Катаева — Старик Собакин, так близкие зачастую называли его в шутку. Евгений Петров писал:

— Почему же это, Валюн, вы вдруг захотели стать Дюма-пером? — спросил Ильф.

— Потому, Илюша, что уже давно пора открыть мастерскую советского романа, — ответил Старик Собакин, — я буду Дюма-отцом, а вы будете моими неграми. Я вам буду давать темы, вы будете писать романы, а я их потом буду править. Пройдусь раза два по вашим рукописям рукой мастера — и готово. Как Дюма-пер. Ну? Кто желает? Только помните, я собираюсь держать вас в черном теле.

Из воспоминаний Евгения Петрова об Илье Ильфе

Вскоре соавторы составили черновой план романа о поисках драгоценностей и показали его Катаеву: «Дюма-отец план одобрил, сказал, что уезжает на юг, и потребовал, чтобы к его возвращению, через месяц, была бы готова первая часть». Авторы уложились в срок, и когда Катаев прочитал материал, то сказал, что они «совершенно сложившиеся писатели» и в руке мастера не нуждаются.