Орехи для белок

После развода он неожиданно полюбил дочь. Не сразу, конечно, лет через пять. Сначала Ира запрещала ему и близко подходить к Маше. А Коля и не особенно рвался «встречаться», потому что речь всегда шла о деньгах и о том, какой он ужасный, а Ира хорошая и молодые годы ее коту под хвост. Это все слова бывшей тещи, она что-то такое говорила о бывшем своем муже. Соответственно у Ирки было время слова выучить. Ему вообще долго казалось, что ребенок — это вечное «купи это, купи то». И что надо еще заслужить. А не просто так. Из-под палки это общение с дочерью. А честно вот так взять и сказать: «А не очень-то и хотелось». Что-то такое брякнуть. Потому что вместо любви что-то всегда мучительное, с препятствиями. Сделаешь то, получишь это. А когда и сама Ирка устала от своей злости, наступили хорошие времена. Хорошие времена — это когда никто не подсчитывает, сколько ты всего недодал. Маша к тому времени подросла, с ней можно было о чем угодно говорить или о чем угодно молчать. Она стала на удивление терпеливым ребенком, или Коля, наконец, стал терпеливым отцом. В общем, они друг друга не раздражали. Коля даже мельком подумал, что, может, им с Иркой опять сойтись. А потом отогнал эту мысль, потому что вспомнились сразу скандалы, вечное Иркино невпопад молчание. Ах, так! Обиды и чувство, что Ирка открывает рот только затем, чтобы клянчить денег и вспоминать его недостатки. Такая память. Вот, помнится, ты обещал… Это потом уже, когда Ирка вышла второй раз замуж, сама винилась. Приехала тогда неожиданно, с какой-то даже бутылкой, быстро захмелела и все просила у него прощения. «За все, за все». И как она благодарна ему, и как счастлива, что именно он, Коля, — отец ее распрекрасной единственной дочери. И все делилась с ним подробностями своей новой жизни. А он сидел дурак дураком. Чувствовал он тогда только неловкость и одно желание — чтоб вконец охмелевшая и одуревшая от своего нового счастья бывшая его жена Ирина собралась и ушла к своему новому мужу. А она все говорила и говорила, и что дети у этого нового мужа уже есть, а у нее Маша, и все, всем хватит, лучше уж тогда кошку завести или кота. А Коля насчет котов удивился, потому что главное, за что он Ирку втайне, наверное, презирал — за ее нелюбовь к животным. Ее вопли — «убери от меня эту гадость». Когда он подобрал во дворе котенка, а Ирка кричала на весь дом про заразу. А Маша стояла и смотрела на мать такими глазами, что любой бы человек заткнулся. Коля отволок тогда котенка к своей матери, красавец вырос, Маша до сих пор бегает туда, так и говорит: «Пойду кота проведаю». И Ирка несла всегда что-то дежурное про аллергию. А второй муж, оказывается, какой-то любитель котов и собак и ставит Ирку перед фактом: никаких дискуссий и никаких фантазий насчет аллергии. А Ирка рассуждает, что пока они насчет котов только решили, потому что собака — это такая ответственность. Кот все-таки более самостоятельное животное. А собака без хозяина мигом загнется, если вдруг расстанутся они ненадолго. Ну, в отпуск уедут. «Представляешь, Коля, что может чувствовать пес, когда хозяева бросают его на чужих людей! Ты, Коля, только представь этот ужас!» И Коля видит, что Ирка искренне переживает за свою несуществующую собаку. Такая стала ответственная. Коля думает, как меняет человека любовь. Это раньше они с Иркой только и делали, что орали друг на друга. И ждали, что что-то само собой изменится в жизни или повторится. Как у пьяниц — восторг от первой, второй рюмки сменяется меланхолией, жуткой депрессией, а ты ждешь половодья чувств и пьешь, и пьешь. А ничего не будет. Только хуже. Ничто никогда не вернется. А уж первая любовь — и подавно. Ждешь от женщин этого восторга, он так с этим всем первым носился. Как дурак. А девочка замуж вышла, пока он в армии служил. Он так героически перенес предательство, научился лицо делать таким выразительным, когда Ирке обо всем как бы нехотя рассказывал. Ирка, конечно, ревновала, ему это льстило страшно. У Ирки — сцена, а Коля — молчок. Сидит и в окно смотрит. Задумчиво. Какая, в баню, ревность, когда дел полно? Маша уже родилась. Какое предательство? Но они с Иркой так серьезно во все это взялись играть — Ира ревнует, он страдает. Такое все взрослое, страсти какие. Крики, обиды, Иркины слезы. Быстро выдохлись, устали оба. Развод предложила Ирка. Мать ее все бегала уговаривала: «Ира, не спеши, не спеши, Ира». Хотя все заранее бывшая теща и готовила, барахло потом грузовиками вывозили. Откуда столько барахла? У бывшей тещи и на квартиру были виды, но тут уж, пардон, квартира Колиной тетки. Тетка про Иру сразу сказала — вариант временный, потому что не пара вы. Крику много. Соседи на Ирку этой тетке жаловались втихаря, а Колю жалели. Прямо говорить не решались, матери Иркиной опасались, потому что она мимо всегда с таким видом идет, словно повод ждет для разборок. А еще Ирка на каблуках с ребенком гуляет. А какие, позвольте спросить, каблуки на прогулке с ребенком?

Ирка всех его друзей разогнала. И подруг у нее никогда не было. Все было потом. И друзья у нее появились, и подруги, и маме своей она кое-что объяснила про интересы семьи. В общем, всему она научилась ближе к сорока. Идеальная просто жена. И промолчит, и улыбнется, и посочувствует. Доброй женщиной Ира стала. Маму свою Ира к даче пристроила, там буйная энергия этой нестарой женщины находит применение. Клубника, помидоры, малина. Все по списку, питательное, экологическое и полезное. Внуков ждет. О чем Коле теперь по телефону регулярно докладывает. Их всех потом Маша примирила. Дочка Колина. Прелесть что за Маша. Смысл Колиной жизни. Но Маша недовольно морщится, когда слышит про Колин смысл жизни. «Ты, — говорит, — папа, что-нибудь про себя лучше придумай. Что-нибудь свое, личное. А то, знаешь, ответственность слишком большая — быть смыслом чьей-то там жизни. Даже если это жизнь родного папаши». Все советовала ему побыстрее жениться. А Коля от женщин не то что бегал, но сторонился. Встречался, конечно, время от времени, но на чужой территории. Не так, чтобы совместное ведение хозяйства. Ну, в смысле, когда ему намекали сметаны к борщу купить, он прямо в лице менялся. Сразу какие-то ужастики вспоминались про прошлое. Крики, обиды, слезки эти девичьи бестолковые. Опять взялся морочить голову этим барыням и барышням насчет своего разбитого сердца. Так хорошо у него получалось — сам от себя в восторг приходил, какой он, Коля, интересный мужчина с таинственной историей любви и страсти. Не начнешь же всем подряд рассказывать про истинное свое скучнейшее прошлое, про скандалы и претензии, про то, что Ирка посуду била и соседи жаловались, что милицию вызовут. Женщины вздыхали и уходили прочь, потому что мнилась им соперница, фаталь, фаталь. Незнакомка роковой красоты. Правда, в отпуск он съездил с одной, на море. Через пару дней понял, что зря. Лучше бы Машку взял. Разошлись в разные стороны, прямо в аэропорту, когда вернулись. Она даже отдельное такси взяла, так он ей опротивел. Не виделись потом долго, а встретились случайно, он глаза отвел, а она смотрела в упор долго и презрительно. И правильно, он сам себя презирал, когда вспоминал, к примеру, как уговаривал ее в столовке обедать, а не в гостиничном ресторане. Хотя деньги, как оказалось, были примерно те же. Да и к тому же платила эта женщина всегда за себя сама. Жадный? А ему казалось тогда, что практичный.

Счастье было, неожиданное совсем счастье — звонок дочери. «Папа, пойдем в кино?» Он еще рвался что-то купить, пирожных, мороженого. А Маша: «Ничего не надо». Удивилась еще, что он так из себя выпрыгивает. Она же спокойная всегда была, дочка. Потом орехов купили и отправились в парк белок кормить. Вот такая у него дочка, гордился страшно. На работе потом всем голову морочил — и такая у него дочь, и растакая. Умная, красивая, учится на четыре и пять. Потом его даже попросили не приставать с рассказами, потому что у всех дети и у всех исключительно четыре и пять. А Коля даже обиделся, что никто его восторгов не разделяет. А некоторые женщины даже посмеивались — папашей на час его звали. Кстати, он занятиями с дочкой стал прикрываться, когда женщины донимали своей навязчивостью. Всегда можно «вспомнить», что обещал дочке в цирк ее сводить или в театр. И на свидание однажды с дочкой пришел. С полчаса посидели в каком-то кафе, а потом та женщина куда-то смылась. Сказала, дела. У самой тоже дочка. Может, подумала, что пока она тут чужую девочку развлекает, своя, родная от скуки мается. Без материнского внимания, любви и заботы.

Это потом он Катю встретил. Совсем уже ни во что не верил, ну, в свое личное счастье не верил. Думал, ничего у них с Катей не выйдет. Ему даже показалось, что у Кати с Машей что-то вроде конфликта. Маша ждала, наверное, что Катя начнет суетиться, как все его знакомые женщины, в глаза заглядывать, стараться понравиться. «Ой, ой, какая у тебя, Коля, красивая дочка, вылитый папа. Вот тебе, девочка, конфетка». А Катя — ничего подобного. Она сама по себе. Ну, потом Маша не особенно следила за его личной жизнью, у нее своя началась. И так им всем хорошо. У Коли же сын родился. Маша обещает брату, что когда он чуть-чуть подрастет, они купят орехов и пойдут кормить белок в парке.