Оазис среди тайги

Весной здесь кружат голову ароматы цветущих деревьев, зимой можно увидеть зелёные листья, кактусы и даже цветы; школьники знакомятся с природой на экологических прогулках, а дачники покупают тысячи саженцев на свои участки.

Ботанической сад в Иркутске основали за год до начала Великой Отечественной войны, и он прошёл непростой путь от колхозного пастбища до крупнейшего в Восточной Сибири — с коллекцией в 5000 видов и сортов — собрания растений.

Сад на горе

Первые разговоры о том, что Иркутску нужен экономико-ботанический сад, велись ещё в начале XIX века, когда сюда приехал известный просветитель Михаил Сперанский. Директор Императорского ботанического сада в Санкт-Петербурге Фредерик Фишер предлагал раздавать приспособленные полезные растения людям, а также делиться сибирским посадочным материалом с другими странами для селекции новых растений. Но тогда дело не сладилось, а когда в начале следующего столетия городская дума Иркутска вернулась к этому вопросу, помешала Первая мировая война.

В 20-х годах руководство недавно созданного Иркутского государственного университета разрабатывало планы создания сада на Иерусалимской горе, на месте кладбища. Но только в конце 30-х совместно с общественниками Иркутский госуниверситет, сельскохозяйственный институт, Иркутский областной краеведческий музей, станция испытания растений выбрали солнечное и далёкое на тот момент от транспортных узлов место на юго-западном склоне Кайской горы. 8 октября 1940 года исполком горсовета принял распоряжение под номером 255 о выделении участка площадью 18 гектаров. Затем площадь увеличили до ста гектаров, отдав под него часть колхоза «Труженик», который находился на месте нынешних микрорайонов Первомайского и Университетского. Но в декабре окончательно решили установить границы ботанического сада ИГУ там, где они проходят по сей день.

Накормить и вылечить

Первым директором сада стал Павел Иванович Малиновский. Он родился в Волынской губернии в семье священника, окончил семинарию, Варшавский университет. Работая преподавателем в Киеве, он познакомился с будущей женой Еленой Константиновной, уроженкой Иркутска. Спустя 5 лет после свадьбы они перебрались в столицу Приангарья, где Малиновского назначили руководителем школы в Слюдянке, затем помощником заведующего школой на станции Иннокентьевской, завотделом соцстроительства в краеведческом музее. Это был разносторонний, энергичный и увлечённый человек, но далёкий по призванию от ботаники. В Иннокентьевской школе он увлёкся растениеводством и с другими учителями создал кооператив садоводов. Так что, когда 60-летнему Павлу Ивановичу предложили возглавить ботанический сад, он с радостью согласился. Работы на Кайской горе стартовали весной следующего, 1941 года.

«Было отведено 10 гектаров земли, засорённого картофелища, с 19 столетними соснами, среди которых блуждали несколько коз и коров с враждебно настроенными пастухами», — писал позднее в своих воспоминаниях Малиновский.

Вторым человеком в команде стала Раиса Архиповна Андреева. Она была из семьи потомственных садоводов, её родители — Зиновия и Архип Андреевы — владели садами ещё до революции. В начале XX века они делали прививки европейских сортов к ягодным сибирским яблоням, стараясь вывести акклиматизированную форму с вкусными крупными плодами. Сама Раиса Архиповна была активистом — депутатом горисполкома, внештатным корреспондентом газеты, садоводом и флористом; она одна из первых в Иркутске стала создавать прекрасные букеты на заказ. В своём дневнике она описывала композиции, которые собирала, учитывая время цветения разных растений.

Малиновский планировал создать в саду участки под плодовые, лекарственные растения, природную флору, а кроме них — библиотеку, коллекцию сельскохозяйственных вредителей, гербарий. Планы были глобальные, на много лет вперёд. Но первой целью учреждения стало прокормить военный тыл. Ботанический сад был продуктовой базой для столовой госуниверситета.

Тогда же началась и научная работа. Малиновский вспоминал: «Несмотря на чрезвычайно затруднительное положение, не имея никакого помещения на своей территории, сотрудники производят научные посевы и посадки, занимаются селекцией пшеницы, опытными посевами лекарственных культур, создают коллекционный лекарственный участок, сад плодовых деревьев, проводят опыты с овощными культурами». В то время появились первые растения — ясень, боярышник, облепиха, лиственница, облепиха, ирга. Очень важным было направление лекарственных растений, поскольку в Иркутске открылось много эвакуационных госпиталей, медикаменты для них производили в том числе из местных растений.

И даже в эти тяжёлые времена люди не забывали о красоте: в марте 1945 года директор Улан-Удэнского ботанического сада попросил у Малиновского семена цветов, чтобы высадить их к лету на клумбы.

Эксперименты для жизни

После войны, в 1954 году, был заложен дендрарий площадью 7,2 гектара, три из них отвели под плодово-ягодный сад, для учебных целей студентов — два гектара. Были обустроены питомники, лесозащитные полосы, возвели теплицы, хоздвор и другие постройки.

Работало в саду много прекрасных биологов, таких как Раиса Иванова и Екатерина Шаренкова, вместе они занимались прививкой сибирского кедра на сосну обыкновенную. Кедр растёт медленно и плодоносит лишь после 40 лет жизни, сосна же — намного раньше. Оказалось, сосна передаёт своё свойство черенку привитого на неё кедра. И этот эксперимент оказался успешным: уже через 10 лет после опытных посадок сотрудники запечатлели кадры с первыми шишками.

Научные учреждения Союза и других стран, станции юных натуралистов, станции испытания растений и просто увлечённые биологи обменивались семенами, саженцами. Приходили и трогательные письма от детей, которые просили прислать материал для посева. Сотни пакетов летели из Иркутска во все концы Советского Союза: семена жимолости — в МГУ, профессору Скворцову, сибирского кедра — в Нальчикский парк, караганы — в Калифорнийский ботанический сад.

В 60-х годах в Белоруссии создали мемориальный комплекс «Брестская крепость-герой», и Иркутский ботанический сад отправил туда три посылки с саженцами ели. Деревья были посажены на основном острове цитадели, у главного входа в музей.

Маленькое новогоднее чудо

В начале 50-х годов от Герберта Гензе, известного селекционера из Омского дендросада, иркутяне получили несколько саженцев голубой ели. Одна из них росла, крепла в саду несколько лет. В канун нового 1958 года, вечером 31 декабря, когда все сотрудники готовились встречать праздник, в сад пришли воры. Они срубили ту самую голубую ёлочку Гензе. Вышедшие на работу 1 января биологи с ужасом увидели на месте пушистой красавицы лишь пенёк да несколько синеватых веточек, упавших с дерева. Несмотря на то, что ель плохо укореняется ветками, Михаил Иванов поднял их и поставил во влажный песок, в надежде вырастить замену утраченному деревцу. Пять боковых веточек дали корни и в итоге выросли в высокие стройные деревья. Сейчас лесные красавицы, лапки той самой украденной в новогоднюю ночь голубой ели, встречают посетителей ботанического сада у входа.

Руками людей

В 1960 году директором ботанического сада назначили Ивана Ивановича Серкина. Он много работал в саду, вывел новый сорт груши, тогда довольно популярный сеянец Серкина, или грушу Иркутскую — морозостойкий, сладкий и плодовитый фрукт: в хорошие годы урожай с дерева собирали мешками! При Серкине была построена теплица для тропических растений, площадью 270 квадратных метров. Куратором оранжереи стала Альбина Кудряшова, она же начала формировать коллекцию кактусов. Елена Хмелькова, сейчас старейший сотрудник сада, и Галина Беловежец, будущий директор, заложили на территории сиренгарий — сад сирени.

Спустя десять лет ботанический сад передали в ведение хозяйственной части университета: сократили рабочие кадры, уменьшили финансирование, часть коллекций без постоянного ухода пришла в запустение. Одним из сотрудников сада тогда был Борис Черных, писатель, диссидент, создатель Вампиловского книжного товарищества. Исключённый из рядов КПСС и Союза писателей, потерявший работу Борис смог найти здесь пристанище. Его взяли на ставку садовника и дали для проживания хоть и старенькую, но добротную бревенчатую избу. Именно здесь Борис со своими учениками читал Лескова, репетировал «Гамлета» и помогал саду. Из той избушки Черных и увезли в омскую психбольницу, а затем в Лефортовскую тюрьму.

К концу десятилетия в запустение пришли теплицы, а ТЭЦ проложила по территории трубу, уничтожив часть посадок. Ситуацию предали огласке, и руководство наконец взялось за развитие сада.

Цветёт и пахнет

Одним из лучших в Союзе Иркутский ботанический сад стал в 80-е годы. Снова набрала обороты научная работа.

В октябре 1984 года из Барнаула привезли целый контейнер смородины, семечковых, 44 сорта яблонь и множество других культур. До весны прикопали саженцы в теплице, а весной вспахали поле, и три человека сажали в мёрзлую землю все эти растения. А в 1987 году Раиса Колесникова везла из Хабаровска тысячу саженцев абрикоса, опоздала на самолёт и тащила всё на себе. Энтузиазм сотрудников был просто пора-зителен.

Регулярно проходили и встречи с учёными из разных стран — Монголии, Германии, Чехии.

Во время перестройки ботанический сад, как и все учреждения нашей страны, переживал не лучшие времена. Денег не было, в сад, до сих пор не огороженный никаким забором, повадились ходить люди с лопатами, забирали не только посадочный материал, но и инструменты... А в 1992 году произошла авария теплосетей, и оранжерея почти полностью вымерзла. Когда новая сотрудница Светлана Сизых пришла туда в первый свой рабочий день, она застала всё ужасное «великолепие» произошедшего.

— Входишь в теплицу — светит яркое солнце, а красные розы, которые цвели там до этого, вмёрзли в лёд. Сверкает солнце… лёд… и красота, — вспоминает Светлана. — И чувство ужаса, что всё, во что вложен огромный труд, всё живое, что росло там, погибло…

С этого момента в жизни сада больше не было чёрных полос. К науке, охране краснокнижных видов, выращиванию посевного материала и обмену опытом в задачи ботанического сада добавилось экологическое образование. С каждым годом сад становится всё пышнее и красивее. Сегодня это место, где гуляют иркутяне и туристы, отдыхают душой, прикасаясь к природе.