Двойное убийство по-соседски

Две недели назад в чате одного из домов на улице Маршала Конева в Иркутске появился призыв подписаться под коллективной жалобой на постановление суда, отправляющее под домашний арест местного жителя, которого обвиняют в убийстве семейной пары. В столице Приангарья подобных случаев гражданской активности еще не было. «Пятница» встретилась с подписантами, чтобы узнать, что их побудило к этому.

О трагедии, случившейся 27 мая, коротко написано в самой жалобе: «Обвиняемый С. А. совершил особо тяжкое преступление, с особой жестокостью, цинично, на глазах женщин и детей, проживающих в этом подъезде, нанеся потерпевшим множественные проникающие ранения ножом по жизненно важным органам и потом хладнокровно перерезав им горло, как животным». Еще: «Остался их единственный ребенок 7 лет, которого они ждали 20 лет… который до сих пор проживает в этом подъезде по соседству с убийцей». Далее говорится, что решение отпустить С. А. под домашний арест «не поддается никакому разуму», так как обвиняемый может оказывать психологическое давление на свидетелей, «соседи по подъезду его боятся». Жалоба заканчивается словами: «Просим отменить постановление суда как необоснованное, избрать в отношении обвиняемого по ст. 105 ч 2 меру пресечения в виде заключения под стражу».

Итак, место действия — обычная пятиэтажка в самом конце улицы Маршала Конева. Татьяна Гусева, соседка по площадке погибших Екатерины и Вугара Насировых, говорит, что все началось с собак.

— У С. А. были собаки, когда две, а когда и больше. Они ходили без поводков, без намордников. Знаете, собака есть собака. У меня тоже три собаки на даче, и я за них ручаться не могу. Когда у Кати родилась дочь, начались проблемы.

На собак жаловались и другие соседи.

— Сколько он здесь жил, столько держал весь подъезд в страхе. Однажды собаки покусали моего пятилетнего племянника, мы написали заявление участковому. Пришел человек из отделения, говорит: «Вы же соседи, надо помириться». Сколько раз эти собаки на меня бросались. Идешь по подъезду — она встанет на дыбы, лапы мне на плечи, и гавкает. А со стороны хозяев никакой реакции, — вспоминает Ольга, соседка с четвертого этажа.

По словам Ольги, в марте нынешнего года в полиции с владельцем собак провели беседу о необходимости использовать намордники. Соседей участковый призвал не идти на обострение, но если они снова увидят собак без намордников, пусть снимают на телефон. «Вот Катя и снимала», — вздыхает Татьяна.

Тем временем конфликт вступил в новую фазу. Однажды Екатерина обнаружила, что ее дверь кто-то намеренно пачкает. Только успеет отмыть — на следующий день снова разводы и пятна. Несколько часов она простояла у двери и все-таки поймала проказника. Им оказался внук С. А.

— Я при этом присутствовала, — вспоминает Ольга. — Мальчик сказал, что все отмоет. Тут сверху спускается дед: «Это ты?» Внук: «Нет». «Видите, — сказал дед, — он этого не делал». И увел его. Катя написала заявление в полицию, но еще раньше заявление на нее написал отец мальчика. И закон оказался на стороне ребенка. Когда Екатерина спросила полицейских: «А нам-то что делать? Вдруг труп будет?» — ей ответили: «Будет труп — будем расследовать». Слова оказались пророческими.

Вечером 27 мая Насировы возвращались с работы. Первыми в квартиру поднялись Екатерина с дочерью. Вугар чуть задержался, чтобы поздороваться с соседкой. Только он зашел в подъезд, как следом за ним устремились С. А. и его сын.

Спустя несколько минут всех троих видела Настя, внучка Татьяны. Она вспоминает, когда закрывала дверь, внизу раздались крики: «Поднимай!» — «Тебе нужно, ты и поднимай». Настя спустилась ниже: там стояли С. А., его сын и Вугар. У Вугара лицо было испуганное. Отец с сыном толкнули его к стене, он ударился. Девочка замерла на месте. Сын С. А. взял ее за плечи и сказал: «Иди». Настя выбежала из подъезда и сразу же позвонила бабушке, минут через десять они уже вместе возвращались к подъезду. За это время все и случилось.

— Я поднялась на первый этаж, — вспоминает Татьяна, — и прямо перед собой увидела спину сына С. А. Он обернулся и говорит: «Вы, пожалуйста, не бойтесь, проходите тихонечко, мы с вашими соседями повздорили».

Татьяна поднялась выше и увидела Вугара. Он сидел у стены, истекая кровью. «Вы что наделали, с ума посходили», — в ужасе закричала женщина. «Извините, пожалуйста, так получилось...» — сказал сын С. А. Татьяна подняла глаза и увидела Катю…

— Это был страх божий, невозможно описать. Подбежала к ней, думала, она живая, а у нее только половина лица была целая, остальное все в крови. И обувь слетела. Говорят, если обувь слетела, значит, человек уже покойник. Потом вижу, по лестнице медленно спускается С. А., в чистой одежде, руки вымыты, несколько пальцев в бинтах. «Что же вы наделали!» — кричу. А он: «Так получилось, я оборонялся». Я ему: «От кого вы оборонялись? От беззащитной женщины?»

Начало драки застала еще одна соседка — Ирина (имя по ее просьбе изменено. — Прим. авт.): «Услышав крики, я открыла дверь и спустилась. Они ругались, потом стали драться, я пыталась их образумить, но они меня не замечали. Вдвоем накинулись на Вугара. Потом дед резко переключился на Катю, я видела, что он ее бил. Мне стало страшно, я выбежала на улицу. А когда уже вернулась, увидела это все. Помню, что сын сказал: «Вызывайте полицию», а потом добавил: «Надо было так человека довести...»

Другая соседка Наталья вспоминает, что выбежала в подъезд на шум, увидела залитую кровью лестницу и сразу подумала о дочке соседей. Что с ней?

— Мы с мужем бросились в квартиру Насировых, девочка пряталась за шторой, я увела ее к себе.

Приехала полиция. Соседи слышали, как сын убеждал полицейских, что не надо заковывать отца в наручники, а они ответили: «Как это не надо, он людей убил».

Уголовное дело расследует Следственный комитет. Основная версия: конфликт между соседями. Но конфликт конфликту рознь. Кому из нас не приходилось конфликтовать с соседями? Но не каждый конфликт заканчивается двойным убийством. Что должно произойти с человеком, чтобы зарезать беззащитную женщину и ее мужа, оставить сиротой ребенка, разрушить свою жизнь?

Об С. А. известно немного. 60 лет. Пенсионер. За все 17 лет, что он жил в этом доме, никто и никогда не слышал от него худого слова. «Интеллигенция, — вспоминает Татьяна, — вежливый, спокойный, не алкоголик, не маргинал. Почему он зациклился на этих соседях, непонятно».

Ольга подтверждает ее слова: «Уравновешенный, сдержанный, я бы даже сказала — хладнокровный, всегда разговаривал вполголоса и никогда не сбивался с интонации».

Ирина описывает С. А. коротко: «Мне он лично ничего плохого не сделал, но… в тихом омуте черти водятся».

Спокойный, интеллигентный, вежливый, любитель собак и… двойное убийство. Как это соотнести? По одной из неофициальных версий, причиной вспышки гнева мог стать посттравматический синдром. Говорят, в молодости С. А. служил в ВДВ, был в горячих точках, возможно в Афганистане. Соседи обратили внимание, что в последнее время он ходил с финским ножом. «Когда он по лестнице спускался, было слышно «вжик-вжик», — вспоминает Татьяна. На сайте регионального СК рядом с сообщением о двойном убийстве есть фото черной финки. Вероятно, той самой.

В распоряжении «Пятницы» также есть видео, снятое Екатериной за несколько недель до трагедии. На нем запечатлена очередная ссора между Насировыми и С. А. Мы видим, как последний решительно поднимается по лестнице. Губы плотно сжаты, взгляд жесткий. Ни слова не говоря, он выбивает телефон из рук женщины. Уже тогда было страшно.

В судебном постановлении об изменении меры пресечения говорится, что С. А. свою вину признал. Однако во время следственного эксперимента соседи слышали, что он не мог вспомнить, как наносил удары ножом, сколько раз. По информации со стороны родственников погибших, во время следствия он говорил, что Екатерина гнобила его внука, поэтому пробудила в нем зверя и он не отдавал себе отчет.

Соседи и друзья Насировых опасаются, что на суде Екатерину могут выставить скандалисткой, и категорически отрицают, что она могла кого-то гнобить. Да, она была эмоциональным человеком, но гнобить, тем более ребенка — никогда.

Ольга: «Она очень многим помогала: многодетным, одиноким мамам, малоимущим. Добрейшей души человек».

Ирина: «Катя была очень доброй».

Наталья Осипова, руководитель благотворительной организации «Мамочки и папочки»: «Катя — человек с большим сердцем. Она активно участвовала в нашей работе, проводила мастер-классы, передавала новогодние подарки, на Пасху везла куличи. Передавала через нас деньги для детей, родителям которых нечем заплатить за садик, за занятия танцами. Всегда на мастер-классы приносила угощение. Такой шок, что ее больше нет, и мы готовы защищать ее доброе имя. Если потребуется — выйдем на пикет».

Теперь вернемся к началу: 23 июля Свердловский районный суд отказал следователю в ходатайстве о продлении срока содержания С. А. под стражей. Отказал, несмотря на то, что ходатайство было поддержано прокуратурой и потерпевшими. В постановлении суда сказано, что С. А. ранее к уголовной ответственности не привлекался, характеризуется с положительной стороны. При этом суду не представлено доказательств, что он намерен оказать давление на свидетелей. И главное: «сама по себе тяжесть преступления не может явиться единственным основанием для избрания меры заключения под стражу». Вердикт: в ходатайстве отказать, обвиняемого освободить из-под стражи в зале суда.

Нетрудно догадаться, какое потрясение испытали соседи, узнав об этом. Многие вообще не верили, что такое возможно.

— Всю неделю он был здесь, — говорит Татьяна Гусева, — и все эти дни мы боялись выйти, прислушивались к каждому шороху. Это вообще за пределами понимания.

Именно поэтому в домовом чате был организован сбор подписей. Подписались пятьдесят человек. И хотя соседи не обладают процессуальным статусом, возможно, их мнение сыграло роль во время рассмотрения апелляции в областном суде. 31 июля жалоба с просьбой отменить постановление Свердловского суда была удовлетворена. В тот же день С. А. снова взяли под стражу.

Как накажут

Если в окончательном виде обвинение будет предъявлено по ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство двух лиц), то фигуранту грозит до двадцати лет колонии либо пожизненное. Однако с учетом возраста и смягчающих обстоятельств суд может снизить срок. Например, в Вологде пенсионера за двойное убийство приговорили к 10 годам строгого режима. При этом нужно учитывать, что согласно закону, гражданин, обвиняемый по 105-­й статье, имеет право требовать суда присяжных. Также не исключен вариант, что дело переквалифицируют по ст. 107 «Убийство двух или более лиц, совершенное в состоянии аффекта». В этом случае предусмотрено наказание до пяти лет колонии либо принудительные работы.