Мужская работа

— Некоторые сильно заблуждаются, считая, что работа на северах мало чем отличается от привычной — той, что они выполняют на Большой земле, — рассказывает Виталий Рукосуев — он возит топливо в затерянные в северных лесах поселки уже более полутора десятков лет. — Бывало, что сильные и здоровые парни, которые устраивались на сезон с целью подзаработать и хватануть романтики, сдувались буквально за месяц. Это реально тяжелый труд — и морально, и физически. Вы только представьте наш обычный рабочий день: проснулся рано утром в кабине КамАЗа, умылся ледяной водой, чаю попил и поехал. Далее несколько часов напряженного вождения, где порой нельзя расслабиться ни на секунду. Чуть зазевался — и ты на обочине, в сугробе. Нужно вылезать из теплой кабины на мороз, откапывать машину.

В одну из своих первых поездок по зимнику он, по собственному признанию, отправился как студент. Совершенно неподготовленным, в легком пуховичке, сапожках-«алясках» да спортивных штанах. Словно в наказание за легкомыслие у КамАЗа лопнула задняя рессора, вылетела реактивная тяга. Машина встала где-то на середине пути из Усть-Илимска в эвенкийскую Ванавару. Двести с лишним километров в одну сторону, примерно столько же в другую. Напарник, записав все, что нужно для ремонта, уехал к месту назначения. Сам Виталий остался ночевать в машине — один в глухом лесу. Как оказалось, злоключения на этом не закончились: в три часа ночи начались проблемы с двигателем — «выплюнуло» форсунку. На улице холод собачий, ниже сорока градусов. Оставаться в неработающей машине — верная гибель. Пришлось глушить двигатель, задирать кабину и лезть ремонтировать. Подсвечивая зажигалкой и фонариком, с горем пополам закрутил эту чертову форсунку — руки замерзли так, что уже не чувствовал их, ноги тоже. Начал заводить и с ужасом обнаружил, что аккумуляторы, пока он ковырялся в моторе, серьезно подсели. Вот тут стало по-настоящему страшно — помощи ждать было неоткуда, вокруг ни души. Каким-то чудом после многократных попыток двигатель все же удалось запустить. Сам водитель к тому времени был уже в полуобморочном состоянии от усталости и холода. Из последних сил он забрался в кабину, собрал все тряпки, лег на сиденье, укрылся с головой и вырубился. Будь что будет, мелькнуло в голове. До рассвета как-то выдюжил. Ну а утром мимо ехали братья-северяне, такие же, как и он, водители. Отогрели, дали еды горячей, теплую одежду, унты. Помогли даже машину отремонтировать. Только после этого продолжили рейс...

Это был урок на всю жизнь. После той поездки я натолкал в кабину целый ворох теплой одежды — разные кофты, шапки, ватные штаны, телогрейку, рукавицы. Купил хорошие валенки, которые беру теперь с собой, даже отправляясь в далекую зимнюю поездку на легковом автомобиле.

— Кто бы что ни говорил, но водительское братство существует, — говорит Виталий. — Это не пустые слова. Своих в беде никогда не бросаем, особенно там, в экстремальных условиях Севера. Никакие графики и деньги не стоят человеческой жизни... Мне тоже неоднократно приходилось помогать попавшим в неприятную ситуацию коллегам. Куда бы ни ехал, как бы ни торопился, но всегда остановишься, поделишься едой, водой, запчастями. А если надо, и под машину в мороз полезешь. Причем ремонтируешь всегда как для себя.

— На Ковыкте однажды отправились вчетвером на буровую, — продолжает Виталий свой рассказ. — Обычно когда едешь в связке, то следишь, чтобы никто сильно не отстал. А тут видим — потерялся у нас замыкающий. Он недавно устроился, опыта маловато еще было. Двадцать минут ждем, полчаса... Связи там никакой нет. Решили возвращаться. Оказалось, вылетел из колеи, съехал с дороги, кабиной оделся прямо на березу. Двигатель, естественно, заглох. В довершение всех бед человеку зажало ногу. Запаниковал парень — думал, мы его бросили. Как он потом признался, когда подмерзать начал, даже мысль мелькнула отрезать ногу, чтобы выбраться из машины. Хорошо, не сумел дотянуться до места, где нож лежал….

Был случай, когда у нас машина колесами под лед проваливалась. Мы тогда из Туры в Байкит топливо возили. А там значительная часть маршрута по льду рек проходит — по Нижней Тунгуске и Подкаменной... Ох и долго мы тот КамАЗ доставали! Это хорошо, что пятью машинами ехали: 50—100 метров друг от друга. А представьте, если бы он один шел... Включили коллективный разум. Чего только не придумывали, сооружали какие-
то немыслимые конструкции, подложки, подставки. Из бревен сколотили что-то наподобие крана... Больше суток воевали, но вытащили.

А как-то в апреле груженые в Ванавару шли. Вокруг все таяло уже. Приходилось больше в темное время суток ползти, когда подмораживало. И вдруг дождь ночью... А до места еще примерно сотня километров! Представляете, какое утром фигурное катание у нас было с участием пяти многотонных машин. Из поселка на подмогу танковый тягач прислали, он нас в горы буквально затаскивал.

А сколько раз бывало, что забираешься на груженом транспорте в крутую горку и вдруг понимаешь, что до вершины недотягиваешь... Нужно спускаться, причем задом. Неприятная ситуация. Водители, хоть раз попадавшие в нее, меня поймут. Чувствуешь, что машина становится практически неуправляемой. Как мантру повторяешь: только не набок! Ну и делаешь все возможное, чтобы не допустить опрокидывания. Тут у каждого свои способы, исходя из мастерства и опыта. Меня вот еще по молодости старики учили включать заднюю скорость и действовать по интуиции. Чаще съезжаешь с дороги в снег. Потом товарищи начинают тебя вытаскивать, а тут уже все что угодно случается — и буксовать начинаешь, и тросы рвутся. Иногда приходится вызывать трактор, ну или другой бензовоз, чтобы перекачать в него топливо. С пустым транспортом легче управляться. Непреложное правило — машину на трассе бросать нельзя.

Для водителей, работающих в условиях Крайнего Севера, температура до минус 50 градусов считается рабочей. При соблюдении всех норм никаких проблем быть не должно. А вот когда столбик термометра опускается ниже, возможны всякие сюрпризы.

— И солярка, бывает, мерзнет, и фильтры запарафинивает. Бегаешь потом с паяльной лампой, греешь проблемные места. А совсем недавно произошел просто невероятный случай. Наши ребята остановились на одном из пикетов мирнинского зимника. Это такие места, где водители могут поесть, отдохнуть, а где-то и в баньку сходить. Простояли сутки. Температура за бортом была в районе 60 градусов ниже нуля. Решили ехать, а резина на колесах буквально как стекло рассыпалась. При таком морозе и металл не всегда выдерживает.

В целом же наши отечественные автомобили, на которых мне приходилось ездить по зимникам, те же КамАЗы, зарекомендовали себя как вполне надежные. Конкретно трудяги. Ну и в плане комфорта тоже на уровне сейчас. Для нас, поверьте, это немаловажно, мы ведь в кабине сутки напролет проводим — не только работаем, но и едим здесь, спим, — рассказывает Виталий.

Профессиональный подход

— ТК «Сибирь» была основана в 2008 году, — рассказывает генеральный директор компании Сергей Федоров. — Задача — перевозка нефтепродуктов, как светлых — бензин, солярка, так и темных — мазут, битум. Начинали с одного МАЗа, сейчас в автопарке предприятия более двух десятков единиц современной техники — отечественные КамАЗы, зарубежные МАНы и «Скании». Цистерны объемом от 5 и почти до 40 кубометров. Одним из главных векторов в процессе работы стало северное направление — доставка грузов по зимникам Красноярского края, Иркутской области, Республики Саха. Возим горюче­смазочные материалы и по круглогодичным дорогам — в любое время, на любые расстояния.