Кто же убил коллектора?
Это резонансное убийство, новость о котором облетела все СМИ и спровоцировала массу злорадных комментариев, было совершено в Иркутске еще 18 мая 2017 года. Погибший возглавлял коллекторское агентство, а коллекторов, как известно, у нас народ не любит. Рядом с телом лежала карточка с данными убитого мужчины — Степан Петров, «старший специалист по работе с задолженностью». Соседи, знавшие погибшего, рассказали корреспонденту нашей газеты, что убийство выполнено слишком профессионально и, скорее всего, совершено киллером, а не доведенным до отчаяния должником. «А карточку специально подбросили, — рассуждали соседи, — чтобы пустить следствие по ложному следу». Так оно в итоге и оказалось. Сейчас в областном суде рассматривают непростое дело заказчика и исполнителя убийства. Оба подсудимых полностью отрицают свою вину.
Из-за чего повздорили предприниматели
Убийцу коллектора удалось задержать только в январе 2018 года. Им оказался 33-летний безработный молодой человек, который тут же выдал заказчика — иркутского предпринимателя, которого связывала с убитым многолетняя дружба, переросшая в неприязнь. По версии следствия, 56-летний бизнесмен передал исполнителю обрез с патронами, а за выполненную работу обещал подарить земельный участок. Кроме того, заказчик купил два сотовых телефона, сим-карты приобрела его дочь, которая не знала о преступных планах отца. Сим-карты были оформлены на паспорт, похищенный у школьницы.
Согласно постановлению о привлечении в качестве обвиняемого, Андрей Чернов (имена и фамилии героев статьи изменены) организовал совершение особо тяжкого преступления — убийства Степана Петрова — из корыстных побуждений по найму.
В период с сентября 2016 года по май 2017-го Чернов и Петров находились в состоянии перманентного конфликта. Чернов отказывался возвращать оборудование и инструменты с корабля, который принадлежал Петрову. Чернов требовал оплатить ремонт корабля, Петров считал, что ничего ему не должен. Отношения между двумя предпринимателями еще более осложнились после того, как Степан Петров организовал на производственной базе, принадлежащей Чернову, инсценировку ДТП с участием своего «Мерседеса» и грузовика. Петров рассчитывал на компенсацию, но ее не получил и был уверен, что так произошло, потому что Чернов предоставил в страховую организацию записи с видеокамер, доказывающих автоподставу.
Во время последовавшей после этих событий встречи Петров высказал все свои претензии Чернову. Нецензурные оскорбления слышали работники базы. После этих событий у оскорбленного Чернова, по версии следствия, возник преступный умысел на убийство.
На баяне играл, но дружить не дружили
— Ваша честь, мое последнее слово, как и первое — я невиновен. И никакого моего участия, даже косвенного, в этом преступлении нет, — начал свое выступление на суде Андрей Чернов.
— Откуда, по версии следствия, у меня возникло неприязненное отношение и ущемленное самолюбие, в чем оно заключается, непонятно. Петров не являлся моим близким приятелем и не мог им быть по определению. Его отношение к труду, семье, отдыху, да и вообще ко всем сферам жизни, не имело ничего общего с моим. Петров любил праздный образ жизни, женщин, наркотики, бесконечные застолья, сауны, гулянки, когда позволяли средства. От всего этого он получал удовольствие. Я же совершенно другого склада, мне нравится производственно-хозяйственная деятельность, все мои мысли заняты этим. Находясь дома, думаешь, как лучше спланировать свой завтрашний рабочий день. А когда находишься на работе, к вечеру начинаешь скучать по жене и дочери. Уже как зависимость от общения. Точек соприкосновения с Петровым просто не могло возникнуть.
— Когда Петров купил у меня корабль, то поставил его в селе Большая Речка, не у меня, а у знакомых. Никогда мы вместе, даже при жизни его жены (жена Петрова умерла от рака. — Прим. авт.), не ездили вместе отдыхать в отпуск, близкого общения не было, а было от случая к случаю. Но после смерти жены Петрова оно вообще сошло на нет, — открещивался Чернов от дружбы с убитым. — После продажи корабля все свободное время я провожу на даче, на природе.
Подсудимый не отрицал, что принимал приглашения Петрова отдохнуть на судне и даже играл там на баяне.
— Баян принадлежал Петрову, он в детстве ходил в музыкальную школу, но играть не научился, а слушать любил. Я с удовольствием играл, когда было время и настроение. С потерпевшим мы никогда не ругались, на повышенных тонах друг другу ничего не высказывали.
— В начале следствия во главе угла стоял мотив о моих корыстных побуждениях и патологической жадности, но для этого нет никаких оснований, — сообщил подсудимый. — Откуда обвинение взяло мою личную неприязнь к Петрову, непонятно. Зачем мне было его убивать, да не просто в пылу ссоры или драки, а заказывать убийство? Тем более как я мог пообещать киллеру участок земли в Маркова, который стоит около миллиона?
Простите, что оговорил
Во время своего последнего слова Андрей Чернов зачитал показания свидетеля Беляева: «Когда мы остались вдвоем — я, Петров и Чернов, Петров на повышенных тонах достаточно эмоционально стал требовать, чтобы Чернов вернул оборудование с корабля, орал на Чернова, употребляя нецензурную брань, назвав последнего ган….ом. При этом Чернов, когда Петров кричал на него, вел себя достаточно хладнокровно, сидел слушал и в монолог не встревал. Я попытался осадить Петрова, сказал, что криками ничего не решишь. Когда Петров успокоился, Чернов его спросил: «Ты мне ответь, ты мне какие-нибудь деньги должен?» Петров не понял, о каких деньгах идет речь. На что Чернов ответил: «Деньги, потраченные на ремонт корабля». Петров стал категорически отрицать, что должен деньги. Тогда Чернов сказал: «Пусть будет так, завтра тогда забирай свои вещи с корабля».
Во время суда Чернов назвал показания свидетеля ложью, утверждая, что ремонт он не делал, деньги за него не требовал и вещей с корабля не вывозил.
— В ночь, когда произошло преступление, лично я спал дома, тому есть свидетели — алиби себе не творил, — завершил свою речь подсудимый.
В отличие от уверенного, делового тона Андрея Чернова, второй подсудимый, Дмитрий Карасев, произносил последнее слово едва слышным голосом.
— Я не виноват, Петрова не убивал, — проговорил Дмитрий. — Себя и Андрея Чернова оговорил под давлением и угрозами. Прошу учесть, что я привлечен к ответственности впервые в жизни. Я и Андрей Чернов в этом преступлении не виновны. Прошу вас объективно во всем разобраться и вынести нам оправдательный вердикт.
В конце своего короткого выступления Карасев попросил прощения у Андрея Чернова и его родных за оговор и за то, что причинил столько проблем. Приговор по данному делу будет оглашен в конце этой недели.
