Козий двор под маркой «Топтун»

В загон входишь с некоторой опаской — смущают, наверное, острые рога, украшающие головы местных обитателей. Ну не зря же, думаешь, в русских сказках козу Дерезой обзывали — вроде как дерзкая и колючая. Кто ж знает, как они принимают незнакомцев… Сразу понимаешь, что бояться тебя никто не собирается. «Потому что мы банда!» — невольно приходит на ум слоган из известного ералашевского ролика. Впрочем, и бодать гостя тоже не принято. Здесь применяют другое «оружие» — пришедшего сразу берут в окружение с десяток местных красоток, и начинается сеанс мимишности. Правда, именно в этот момент нужно быть особо внимательным: пока одни «девчонки» очаровывают, другие потихоньку начинают жевать твою хлопчатобумажную рубашку.

И даже глава «прайда», здешняя знать, по паспорту — Граф заанненской породы, а в миру просто козёл Яшка, лежавший на самом центровом месте, в тени сарая, после некоторого раздумья встаёт. Тоже тыкается мордой в гостя — это, видимо, такое выражение признания, типа «Привет!». Он, кстати, хоть и самый большой и солидный, но безрогий — особенности породы...

История создания одного из самых больших, а возможно, и самого большого в Приангарье козоводческого хозяйства в деревне Московщине весьма необычна. Жили-были в славном граде Иркутске супруги Евгений и Янина Топтун. Оба городские донельзя.
У каждого свой бизнес, причём весьма успешный. Он владелец сети точек продажи электроинструмента, она хозяйка престижного швейного ателье и преуспевающий стилист. Казалось бы, живи да радуйся. Но наши герои решили изменить течение своей, как многим может показаться, безоблачной жизни. Нет, не круто. Постепенно.

Сначала купили участок с домиком, поселили в нём бабушку. Потом переехали сами, потихоньку обустраивались. Первыми обитателями подворья стали 15 курочек-несушек... Сейчас в КФХ Топтун только коз насчитывается 85 голов, а есть ещё небольшое стадо овец (35 особей), несколько коров, свиньи, куры и даже весьма представительного вида индюки.

Как только заезжий корреспондент включил свой диктофон, Евгений, сославшись на занятость и желание остаться бойцом невидимого фронта, самоизолировался (извините уж за модное ныне словцо), возложив все заботы по составлению летописи их молодого крестьянского фермерского хозяйства на хрупкие плечи своей прекрасной половины.

— Янина, уверен на все сто, что большинство людей, узнав вашу историю, будут недоумевать: ну как можно было променять вполне успешную карьеру в городе на совсем непростую жизнь в деревне? Все ведь привыкли, что миграция в наше время чаще всего происходит в противоположном направлении.

— В один момент мы вдруг почувствовали, что рамки города становятся для нас тесными. Стало скучно жить в постоянной гонке на выживание. А сельское хозяйство, как любит повторять мой муж, это бесконечность...

— Но почему вдруг козы?

— Мне постоянно задают этот вопрос. И я традиционно отвечаю на него шуткой: «Начнём с того, что моя девичья фамилия — Козловская...» Естественно, когда переезжали, даже не предполагали, что у нас когда-то будет такое большое стадо. Своих первых коз покупала по объявлениям — пять голов у пяти разных владельцев. Брала, даже не спрашивая, какая порода, какие удои. Критерий был один: чтобы была красивая. Ну что со стилиста возьмёшь... Муж первое время ворчал: «Ну зачем они тебе! Скоро зима, у нас и построек-то никаких нет, куда их девать будем?» Но я была непреклонна — сама за ними ухаживала, кормила, доила. Училась всему по ходу: Интернет был главным помощником. Животные эти оказались довольно своенравными: одна доится, другая — нет. Использовала самые разные тактики и методы, вплоть до «сверху сесть, ногами зажать и доить». Это, считаю, был весьма поучительный курс молодого козовода.

А в начале 2018 года мы в одночасье стали владельцами огромного козьего стада. Его прежние хозяева, фермеры, решили перейти на крупный рогатый скот и продавали 80 коз, что называется, оптом. Ну подумали, психанули, взяли кредит в Фонде предпринимательства... А весной наши козочки начали активно котиться. Это было с одной стороны, конечно, забавно и умилительно, а с другой — кошмар кошмаров. К такому повороту событий мы оказались не готовы. У нас и помещения-то отдельного не было для этих малюток. А численность их прибавлялась с каждым днём. Поселили их сначала в доме. Перевернули детскую кроватку сына, и в этом импровизированном вольере они у нас жили. Стелила им большое полотенце, на которое, извините за подробности, они справляли естественные надобности. Но очень скоро места в кроватке стало мало. Пришлось приспосабливать под «детский сад» недостроенное помещение, где мы мечтали каминный зал для отдыха оборудовать. Но покой нам уже даже и не снился. Представьте, той весной у нас на свет появилось 36 козлят!

Что с ними делать, мы тоже не представляли. В итоге продавали их за очень небольшие деньги, а потом и вовсе раздавали бесплатно многодетным семьям да пенсионерам. Но не абы как, а сначала убеждались, что люди подготовились к содержанию животных.

— Ну и, как в сказке, потекли в вашем хозяйстве молочные реки... Куда?

— Первую тонну молока, как принято говорить, мы просто вылили... Пока технологии и сбыт наладили, кормили молоком и неудавшимися изделиями молочного производства — сырами, творогом и т. д. — свиней, собак…

Сыр начали делать сразу. У Евгения раньше уже был опыт — из покупного коровьего делал. Потом зимой у деревенских молоко закончилось, и процесс сам собой прекратился. Тут возобновили уже на своём, козьем. Никаких покупных заквасок — тоже всё своё. Рецепты старинные, в том числе французские. Из 10 литров молока получается примерно килограмм сыра.

Одновременно учились, как ухаживать за козами. Информации в Интернете очень много, но не всему можно верить — нужно фильтровать прочитанное. А вот в жизни что-то узнать, поделиться опытом практически не с кем. Козоводство в Приангарье не особо развито. Таких хозяйств, как у нас, раз, два — и обчёлся. Ветеринаров, специализирующихся на козах, в регионе, по сути, тоже нет. Изучали козьи болезни сами, во Всемирной сети.

Коза, как оказалось, весьма непростое животное. Бывает капризной, реагирует на настроение хозяина и даже на погоду. К примеру, нежелательно, чтобы коза под дождём гуляла, — может заболеть. Зимой тоже на улицу больше чем на два часа лучше не выпускать. Уход за овцами и коровами в этом плане гораздо проще.

А ещё коза очень общительная. Те же овцы, если зайти к ним в загон, начинают кучковаться и убегать. А эти рогатые прямо лезут к посетителю, такие нежные, ласковые. Они даже некоторые команды со временем начинают понимать — «Ко мне!», например. Как собаки. Но не обольщайтесь: при всех своих достоинствах коза — пакостница и безобразница. Совсем не зря её в сказках Дерезой назвали. Глаз да глаз за ней нужен.

Держать в нашем регионе козу не особо-то выгодно. Мы, если можно так сказать, берём количеством. Да, в умных книжках прописано, что какие-то суперпородистые особи дают по шесть и более литров — но за ними и уход соответствующий нужен, и условия, и корма. Мы пришли к выводу, что с нашими сибирскими полукровками управляться гораздо проще. Пусть удои не такие высокие, но стабильные. Да и к морозам сибирским они более приспособлены.

— Так органично за короткий период вписаться в деревенскую жизнь после городской суматохи — как такое возможно?

— Что касается меня, то, наверное, гены дают о себе знать. Мои бабушка и дедушка по отцовской линии всю жизнь вели натуральное хозяйство. Когда в 1939 году часть Польши присоединили к СССР, они автоматически стали белорусами. Бабушку звали Янина Карловна, дедушку — Франц Людвигович. Пытаюсь восстановить метрики, чтобы узнать, каких всё же кровей мои предки. Имена не совсем польские, согласитесь. По-русски они почти не говорили. Жили на хуторе в районе райцентра Поставы Витебской области.

Я была там несколько раз, в детстве. Запомнилось, что поместье было огорожено забором с колючей проволокой. Жили они тогда уже вдвоём — дети, а их было трое, разъехались. Долгое время, как мама рассказывала, в доме даже пол был земляной, а крыша соломенная. Дед всё время босиком ходил. Ближайший хутор был в нескольких километрах.

Всё, что им требовалось, производили сами — и продукты питания, и спиртное. Покупали только соль и сахар. У них был свой яблоневый сад, сажали много картошки, держали кур, свиней, коров... Сами вязали корзины из прутьев — кошыки, готовили деликатес, который сейчас многие знают как хамон. В Белоруссии его называют кумпяк. Свиную ногу обмазывали специями, заворачивали в холщовую ткань, клали в кошык и подвешивали в гумне под крышу. Висело полгода. Объедение!

Мой отец ходил в школу в Поставы. Был отличником. Потом уехал получать высшее образование в Минск. Получив диплом по специальности «Инженер-энергетик», по распределению уехал в Качуг. Занимал какую-то руководящую должность в мехколонне. Повстречал маму, которая родилась и выросла в сибирской глубинке. Такая история... Потом на свет появилась я. Какое-то время мы жили в Иркутске, а школу я оканчивала в Тынде — родители туда на заработки подались.

Именно там, на БАМе, кстати, состоялась встреча, которая повлияла на выбор моей первой профессии. Это была учительница труда Наталья Михайловна. Фамилию, увы, не помню. Она не просто отбывала номер на своих уроках — она по-настоящему учила нас тонкостям швейного дела. Не просто «стежок-стежок», «пуговка-пуговка»... Приносила на уроки подшивки единственного в то время путеводителя в мир моды для советских людей — журнала «Бурда». Показывала, как делать цветочки из ткани, как шить подплечники для блузок, которые купить в магазине было невозможно было. Оверлоков не было . И она рассказывала, как можно так хитро подвернуть и зашить края, чтобы обойтись без этого аппарата. До сих пор помню её наставление: «Шить надо так, чтобы не было видно, что ты это сам сшил».

После школы хотела учиться на модельера — ближайший вуз на Дальнем Востоке. Мама не отпустила. Сказала: езжай в Иркутск, поступай в пединститут, на учителя труда. Так я и сделала. Но завалила физику. Узнала, что в Ангарске, где у меня жила бабушка, есть техникум лёгкой промышленности... Туда в итоге и поступила. Шитьё во времена студенчества очень сильно мне помогало в финансовом плане. Шила юбки, блузки, даже пуховики, сама продавала на барахолке в выходные...

Торговала и когда получала высшее образование в инязе. Потом — работа в рекламной фирме, где очень быстро была назначена директором, однако хозяин по полгода зарплату не платил. Надоело пахать на дядю — опять начала шить, немножко обросла клиентами, открыла своё ателье «Янина». Закупила оборудование, взяла девчонок на работу: 13 сотрудниц у меня было! Восемь лет работали. Ателье входило в число лучших в городе. Но оборот вроде большой был, клиентов много, а прибыли почти никакой. В итоге закрыла предприятие, подалась в стилисты.
И здесь вроде преуспела, но неуёмная энергия не давала сидеть на месте.

В один прекрасный день я решила стать... депутатом. Причём неважно где. Главное — людям помогать. К тому времени мы уже переехали в Московщину. Здесь и зарегистрировалась на выборы. Сама печатала и расклеивала на столбах листовки, устраивала какие-то мероприятия в деревне. Говорили, что у меня вроде как рейтинг был самый высокий, но... подсчёт голосов показал обратное. Однако нет худа без добра — во время кампании познакомилась с Андреем Побережным, который тогда впервые был избран главой Уриковской администрации, он пригласил меня на работу. Девять следующих лет — на административной работе. И вот новый поворот в судьбе — теперь я фермер!

— Судя по публикациям в соцсетях, дела КФХ Топтун идут нормально: открыли свою точку продаж на рынке «Новый», расширяете ассортимент...

— Да, начав с сыра, мы постепенно начали делать и другие продукты. На сегодняшний день наше хозяйство единственное в Иркутской области, где производится такой большой ассортимент на основе козьего молока. Причём официально, со всеми разрешающими документами. На некоторые товары нам пришлось даже самим ТУ делать. Зато есть теперь у нас фирменный сыр, молодой — «Топтуновский».

Сыры делаем, мягкие, молодые, зрелые — до 9 месяцев. Кроме того, продаём молоко, сыворотку, сметану, творог, йогурты — термостатный и питьевой, классические и с вареньем: тоже своё — сейчас из жимолости: а ещё крем-сыры — солёный, несолёный, с укропом, с петрушкой, с тремя перцами; масло сливочное «Коза», в том числе солёное и с укропом,и даже варёную сгущёнку. И всё это из козьего молока.

Готовы расширяться, но пока нет такой возможности. Если на Западе с каждым годом число козоводов неизменно растёт, в том числе и благодаря поддержке властей, то до Сибири эта волна пока не дошла. Не буду вдаваться в подробности, приведу только один факт: племенная корова стоит примерно 120 тысяч рублей, и по программе субсидирования государство возвращает фермеру за неё ровно половину. Племенная коза стоит в районе 70 тысяч рублей, возвращают только 3500. Есть разница?