Копылова оставили за решеткой

Следующую апелляцию адвокаты направят в Кемерово
Наталья Копылова, жена экс-мэра: «Сергей не падает духом, вину не признает. В конце концов, многие здесь, в Сибири, я и Сергей в том числе, — потомки ссыльных и репрессированных. Генетическая закалка. Мы не сдаемся».
Наталья Копылова, жена экс-мэра: «Сергей не падает духом, вину не признает. В конце концов, многие здесь, в Сибири, я и Сергей в том числе, — потомки ссыльных и репрессированных. Генетическая закалка. Мы не сдаемся».

Адвокат Дмитрий Дмитриев: «По моему мнению, это дело не могло поступить в суд, оно должно быть возвращено следователю для пересоставления обвинительного заключения. Само по себе обвинительное заключение не соответствует требованию закона: не указывает норму, которую нарушил мэр».
Адвокат Дмитрий Дмитриев: «По моему мнению, это дело не могло поступить в суд, оно должно быть возвращено следователю для пересоставления обвинительного заключения. Само по себе обвинительное заключение не соответствует требованию закона: не указывает норму, которую нарушил мэр».

В пятницу, 11 октября, после нескольких отсрочек прошло очередное заседание Иркутского областного суда. Коллегия судей рассмотрела апелляционную жалобу адвокатов Сергея Копылова и под неодобрительный гул присутствовавших на заседании нескольких десятков сторонников экс-мэра вынесла решение: приговор Эхирит-Булагатского суда остается в силе.

Напомним, в июне этого года Эхирит-Булагатский райсуд признал бывшего мэра Ольхонского района виновным в превышении должностных полномочий и приговорил его к трем годам лишения свободы. Как утверждает следствие, в 2015—2016-х годах, еще будучи мэром района, Копылов выделил подрядной организации участок в 2000 кв. метров для добычи гравия, который затем использовался на реконструкции автодороги Баяндай — Еланцы — Хужир. Разработка якобы велась на территории Прибайкальского национального парка, что является незаконным. По мнению следствия, эти действия мэра «повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, выразившееся в причинении ущерба почве, местам произрастания объектов растительного мира, среде обитания беспозвоночных животных».

— Приговор первой инстанции настолько абсурден, что не выдерживает никакой критики, — утверждает адвокат Дмитрий Дмитриев. — В приговоре не приведено никаких норм закона, который нарушил мэр. Ответственность за формирование земельного участка лежит не на мэре, а на кадастровом инженере, который формирует этот участок. Если кадастровый инженер не получил какие-то согласования, ответственность за это должен нести он. А мэр обязан просто предоставить земельный участок, который уже сформирован, стоит на кадастровом учете как земля сельхозназначения. Копылов в точном соответствии все это выполнил — предоставил земельный участок. В его полномочия не входит сверка границ участка.

В апелляции адвокаты подсудимого также указали, что Сергей Копылов не мог нарушить границы нацпарка, потому что они так и не были утверждены, существует только их проект. Сам Копылов говорил, что перед тем как принять решение, консультировался с прокуратурой и другими госорганами, которые в ответ ему заявляли, что земли не изъяты из оборота, не имеют ограничения в пользовании и не являются особо охраняемой территорией.

Тем не менее обвинительный приговор был вынесен, и экс-мэр за решеткой уже более четырех месяцев. И все это время в регионе проходят многолюдные акции в поддержку Сергея Копылова, последняя из них прошла в Иркутске на площади у стадиона «Труд» и собрала не менее тысячи человек. Люди требуют отменить несправедливый приговор.

— Суд, отказываясь признавать очевидные вещи, просто занимается вменением мэру тех полномочий, что у него нет. Далее мы будем подавать жалобу в кассационный суд в Кемерово. Будем объяснять и доказывать нашу позицию простыми примерами и добиваться того, чтобы приговор был отменен, — говорит Дмитрий Дмитриев.

— Сергей не падает духом, вину не признает, переживает только за семью, — рассказывает корреспонденту «СМ Номер один» жена экс-мэра Наталья Копылова. — Дети очень скучают по отцу, ждут от него писем, читают со слезами. Старшая дочь особенно тяжко переживает, ей 15 лет. Маленькому всего два года, помнит папу, ждет его постоянно у двери, говорит: «Может, папа пришел?» Я в порядке, не плачу и не рыдаю, некогда и не хочется. Еще недавно жила в режиме: вот сейчас муж придет и все вместе сделаем. Теперь мыслю по-другому, поэтому дел много. Переживем и справимся. В конце концов, многие здесь, в Сибири, я и Сергей в том числе, — потомки ссыльных и репрессированных. Генетическая закалка. Мы не сдаемся.