«Сидел здесь рядом...»

В Иркутске побывал легендарный Гарик Губерман, мастер четверостиший

Игорь Губерман — русский писатель еврейского происхождения, поэт, получивший широкую известность благодаря своим афористичным и сатирическим четверостишиям («гарикам»). Так написано в Википедии. Смею предположить, большинство жителей области никогда не видели Игоря Мироновича даже по телевизору, не были на его концертах, но наверняка слышали, а может быть, даже цитировали знаменитые стишки (так их называет сам Губерман), принимая за народное творчество.

Писать Игорь Миронович начал задолго до отсидки. — Где-то в начале 60-х стишки из меня сыпались как «горошки» из козла. Я все время мучил своих друзей, непрерывно читал им, пока мне не говорили: «Заткнись!» Меня очень увлекла эта форма — четверостишия. Уже в конце 60-х мне в компаниях читали мои стишки, а я не признавался, что они мои. Например:

Лубянка по ночам не спит,
хотя за много лет устала,
меч перековывая в щит
и затыкая нам орало.

Он один из активистов «самиздата», отсидевший в свое время пять лет по уголовной статье — ему «пришили» фарцовку и скупку краденого. Его стихи вынес на волю даже замначальника колонии по режиму! Поэтому Губерман сидел, а стихи подпольно печатались в Союзе и легально — за рубежами нашей необъятной... Кстати, срок он отбывал недалеко от Иркутской области — в поселке Бородино Красноярского края. Потом — ссылка, где время не терял даром, и в итоге вышла книга «Прогулки вокруг барка». Далее Губерман оказался в Израиле, где живет уже четверть века. По его гарикам выходит, что все там ничего, только соседи...

 Зато и отослали подальше от творческой интеллигенции. Он по-прежнему не приветствует власть и даже опасается провокаторов, хотя ругает всех — и охотно, но при этом как-то интеллигентно, изящно, что в итоге звучит как комплимент.

 В фойе филармонии, где проходил творческий вечер Губермана, продавалась толстенная книга «Все гарики» за... тысячу рублей — и знаете, отбоя не было от желающих получить автограф на дорогом фолианте. «На счастье!», «На удачу!» — только и успевал поэт черкнуть очередному поклоннику, тут же отзываясь на просьбу сфотографироваться...