Классические оборотни в погонах

Начало этой истории мы уже рассказывали читателям «Пятницы» еще в августе. В 2017 году Максим Сапожников нанял Сергея Степанова (имена героев изменены) для изготовления рекламы. Однако рассчитываться за проделанную работу не спешил. В отместку Сергей решил не отдавать фотоаппарат. После небольшого конфликта Сапожников написал на Степанова заявление в полицию. Вечером 10 апреля 2017 года Сергею на сотовый позвонил сотрудник одного из отделов полиции Ангарска и попросил приехать на следующий день для дачи показаний.

Степанов, думая, что его вызвали из-за поджога двери, который произошел накануне, договорился о встрече в 11.30 утра 11 апреля. Вскоре туда же подъехал и Сапожников. Сергея и Максима то сводили на допросе в кабинете, то допрашивали по одному. Пока Сапожников был в кабинете, Степанова пристегивали в коридоре наручниками к лавочке. Но он так и не признавался, что фотоаппарат у него.

В конце концов, Сапожникову это надоело — на часах 4 дня, а дело с мертвой точки так и не сдвинулось. Сидя на скамейке в коридоре, мужчины сами между собой договорились: Сергей отдает фотоаппарат, а Максим забирает заявление.

Разобрались? Ну и слава богу. Казалось, тут бы и Степанова должны были отпустить, но не тут-то было. Мужчину снова завели в кабинет, и опять началось одно по одному: «Где фотоаппарат? В какую скупку ты его сдал?» Сергей отказывался отвечать. А дальше приводим его показания про полицейских:

«Когда К. шел до стола, то сказал: «Сейчас ты узнаешь, что такое стул правды». На что Ф. юмористически сказал: «У нас последний сколько продержался?» Ш. ответил, что столько-то минут. Сколько именно, не запомнил. В этот момент К., находясь у края стола, снял часы и положил их на стол набок, чтобы видеть циферблат, сказал: «Засекайте время, за сколько он расколется».

Далее мужчину усадили посреди кабинета на стул, а руки сковали за спиной наручниками. Один из полицейских доставал целлофановые пакеты — обычные «маечки» из магазина. Их-то и надевали на голову Сергею, стягивая около шеи так, что мужчина не мог дышать. А чтобы подавить сопротивление, один из полицейских давил на наручники, застегнутые на руках, а другой бил в грудь или голову.

Сергей боролся за жизнь, раз за разом прокусывая пакеты. Когда пакеты из магазина кончились, то ему на голову надели уже пластиковый черный пакет для мусора…

Спасла мужчину следователь, которая увидела его пристегнутым на лавочке в коридоре и увела в кабинет для допроса. Оснований для возбуждения уголовного дела по краже дешевого китайского фотоаппарата она не нашла. Обычные гражданско-правовые отношения между работником и его работодателем, которые можно решить самим или в суде. Приняв решение об отказе в возбуждении уголовного дела, она вывела Степанова из отделения полиции.

На следующий день он уже писал заявление в Следственном комитете и снимал телесные повреждения у судмедэксперта — синяки и ссадины от наручников на запястьях, ссадину на губе.

А вот возбудить и довести до конца уголовное дело оказалось гораздо сложнее. Коллеги полицейских встали на их защиту и заявляли, что никаких наручников на Степанове не видели. Сергей написал кучу жалоб, прошел допрос на детекторе лжи, написал обращение в областной следственный комитет, где подключили Федеральную службу безопасности. Но только в августе 2017 года его впервые вызвали на допрос, а к лету 2019 года дело поступило в суд.

На судебных заседаниях полицейские свою вину отрицали, заявляя, что у них и наручников-то не было! Им их просто не дают. Однако один из проходивших по делу свидетелем коллег полицейских проболтался, что он, например, купил их за свой счет.

Также подсудимые сделали собственную экспертизу, которая якобы доказывает, что нанесенные Степанову повреждения могли появиться несколькими днями ранее, когда его уже доставляли типа в наручниках в отдел полиции по поводу поджога в подъезде.

В итоге ангарский суд посчитал вину полицейских Ш., Ф. и К. доказанной и отнес это преступление к категории тяжких, так как оно было совершено группой и дискредитирует государственные органы власти.

Судья приговорил Ш. и Ф. к 4 го-дам лишения свободы, а К., у которого к этому времени родился ребенок, к 3,6 года лишения свободы с отбыванием их в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности на государственной службе и в системе правоохранительных органов сроком на три года.

Подсудимых взяли под стражу тут же, в зале суда. При этом Ф. покрыл адвоката Степанова нецензурной бранью, высказав угрозу типа: «Живи и бойся».