Холерное лето 1970-го

Массовая изоляция людей, срочные действия силовиков по отлову нарушителей карантина и масштабная дезинфекция — все это в нашей стране уже было, причем всего лишь 50 лет назад. Речь идет о вспышке холеры на юге СССР. Как советской власти удалось быстро и эффективно подавить распространение опасной болезни и какие уроки этого события до сих пор актуальны?

Волна непрерывных пандемий холеры, которые унесли в XIX веке больше человеческих жизней, чем вспышка любой другой болезни за прошлые века, началась после 1817 года. В XIX веке знания человечества о холере основаны на методе проб и ошибок. В частности, даже врачи слабо представляли то, что основным путем заражения холерой являются грязные руки и фекалии больных людей, в силу чего карантинные меры часто были бессистемными и бессмысленными. Более-менее эффективная система мер противодействия холере была выработана только к концу XIX века. Однако даже к середине XX века холера оставалась опасным заболеванием, каждая вспышка которого уносила сотни тысяч и даже миллионы жизней.

Курорты закрыть наглухо

В СССР VII холерная пандемия пришла в 1970 году. Она практически одновременно вспыхнула по побережью всех южных морей СССР — ее вспышки произошли в Астрахани (1270 человек), Одессе (126 человек), Керчи (150 человек) и Батуми (17 человек). Очаг в Батуми возник первым, еще в июле 1970 года. Однако там эпидемию смогли очень быстро взять под контроль, отследив все первичные и вторичные контакты обнаруженных больных и введя в отношении всех этих людей строжайшие карантинные меры. Тем не менее один из заразившихся в Батуми скончался уже на второй день. А вот в трех остальных очагах ситуация очень быстро стала чрезвычайно опасной.

К середине августа 1970 года главными очагами холеры стали Астрахань, Одесса и Керчь. Вспышка совпала с пиком туристического сезона. Как следствие, заболевших холерой стали десятками выявлять в Волгограде, Новороссийске, Махачкале, Саратове и Кирове, единичные случаи — в Москве, Ленинграде, Перми, Кишиневе и десятке других городов. Стало понятно, что попавшие в центр эпидемии курортные Керчь и Одессу надо закрывать наглухо, а все остальное побережье Черного и Азовского морей максимально блокировать.

Для борьбы с эпидемией при Минздраве СССР в августе 1970 года была создана Всесоюзная чрезвычайная противоэпидемическая комиссия (ВЧПК), имевшая очень широкие полномочия. Ведущие ученые-медики предложили применить для борьбы с холерой целый комплекс ограничительных и карантинных мер в сочетании с выявлением и лечением уже заболевших.

Ситуация осложнялась тем, что в тот момент на южных курортах ежегодно находилось около 5 млн граждан СССР, из которых три четверти отдыхали дикарями. Если бы вся эта людская масса подцепила опасный холерный вибрион в очагах заражения и повезла бы его по всей стране, эпидемия вырвалась бы на волю. Поэтому для всех иногородних в зоне эпидемии был введен режим обсервации, в чем-то напоминающий нынешний подход к самоизоляции.

Недовольство и побеги из обсерваторов

Нахождение на принудительной обсервации, понятное дело, отнюдь не радовало отдыхающих. Места обсервации даже назвали резервациями, а в секретных сводках местные власти писали: «Среди иногородних есть случаи проявления нервозности, недовольства в связи с вопросами их обсервации и выезда из зоны карантина». За время обсервации зарегистрировали более 200 случаев побега, однако все они были пресечены силовиками. Для бегства из карантинной зоны пробовали использовать рыбацкие лодки и другие маломерные плавсредства.

Недовольство иногородних пошло на убыль только тогда, когда распоряжением Совмина СССР всем в зоне карантина продлили командировки и отпуска с сохранением заработной платы. Так что практика «вынужденных праздников», как сегодня в стране, вполне успешно была опробована еще полвека тому назад.

Всего за август-сентябрь через обсервацию пропустили около 180 тыс. человек, и такой строгий карантинный режим дал свои плоды. После первых вспышек холеры, которые обнаружили по всей стране в начале августа, больше вывоза заражения из карантинных зон не последовало.

Для обеспечения карантинных мероприятий в Крыму привлекли 9,4 тыс. военнослужащих, 26 вертолетов и 22 сторожевых катера. Особенно плотным кольцом окружили центр заражения — город Керчь.

«Холера, черт вас дери»

Имелись и чисто советские особенности той борьбы с холерой. Например, во всех публикациях СМИ болезнь называли не иначе как «острое желудочно-кишечное заболевание», всячески избегая слова «холера».

С организованными туристами поддерживать карантин было проще. Отменили все заходы в крымские порты круизных судов. Выписку новых путевок в пансионаты, турбазы и пионерлагеря Крыма запретили, неиспользованные путевки аннулировали, а отдыхающих на курортах срочно отправили по домам.

Сложнее было с «дикарями», которых было как минимум вдвое больше числа организованных туристов, и организовать для них какой-либо карантин или обсервацию не представлялось возможным. Попробовали вести «массовую разъяснительную работу, не делая акцента на заболевании».

На знаменитом Золотом пляже в Феодосии, как вспоминают очевидцы, сообщение об эпидемии и закрытии полуострова на 45 суток власти зачитывали с упоминанием все того же непонятного «острого желудочно-кишечного заболевания». Это не произвело впечатления на «дикарей». Но слова «холера, черт вас дери» в неофициальной части выступления возымели мгновенный результат — палатки стали собирать тут же, на закате.

К чести советских властей, выезжавших из Крыма автотуристов обеспечивали бензином и дизельным топливом, организовали снабжение очищенной питьевой водой. Тут же, на АЗС, как и на других важных точках транзитного маршрута выезда, создавались многочисленные кордоны, где колеса автомобилей обрабатывались специальным дезраствором. Одновременно с этим проверялся и багаж пассажиров, любые скоропортящиеся продукты, в том числе крымские овощи и фрукты, однозначно изымались.

Советские уроки

В августе-сентябре 1970 года жителей Одессы, Астрахани и Крыма много раз организовывали на субботники по уборке территории, опять-таки под лозунгами «поддержания чести и лица главной всесоюзной здравницы», с максимальным умолчанием о шедшей эпидемии. Отдельный трудовой подвиг совершили дворники, которые два месяца надраивали свои участки с хлорной известью, буквально заливая ею асфальт и бордюры. Особо тщательно организовали вывоз мусора — именно после эпидемии 1970 года Крым перестал выглядеть летом как помойка.

Конечно, каждая эпидемия требует своего уникального подхода — ведь различные вирусы и бактерии очень разные по своей природе и распространению. Однако есть у них и общая черта — в той или иной степени источником заражения является больной человек, который может заразить других людей. Как следствие, ограничение контактов между людьми всегда дает результат. Болезнь просто перестает получать столь нужное ей «человеческое топливо» для пожара эпидемии. После борьбу с ней уже можно вести чисто лечебными медицинскими мерами, что гораздо проще делать при небольшом числе заболевших. Доказано СССР.

Справка

В настоящий момент мир живет в эпоху так называемой VII холерной пандемии. Она началась еще в 1961 году, достигла максимума в 1970-х, но до сих пор продолжается в нескольких естественных изолятах — в основном в Африке и Юго-Восточной Азии. Однако в СССР с холерой покончили еще в 1970 году. При этом летальность этой болезни во время вспышки 1970 года составила менее 1%, что поразительно мало для столь опасного инфекционного заболевания.