Экстремальные дальнобойщики
В этот край таёжный, до которого, если верить авторам популярной песни, только самолётом можно долететь, эти ребята привыкли пробираться по земле, за рулём многотонных машин с цистернами, наполненными столь необходимым в суровых сибирских краях топливом. По дорогам... Хотя какие там дороги! Если разбитая гравийка у них считается приличной трассой, то представьте направления, по которым им приходится ездить с декабря по апрель. Леса, замёрзшие болота и реки; горы, ямы, косогоры... Одно слово — зимник...
Место жительства — кабина
Водитель ангарской транспортной компании «Сибирь» Виталий Рукосуев обо всех тяготах и лишениях работы экстремальных дальнобойщиков знает не понаслышке. Более полутора десятков лет он возит топливо на буровые и в затерянные в северных лесах поселения.
— Некоторые сильно заблуждаются, считая, что работа на северах мало чем отличается от привычной — той, что они выполняют на Большой земле, — говорит Виталий. — Бывало, что сильные и здоровые парни, которые устраивались на сезон с целью подзаработать и хватануть романтики, сдувались буквально за месяц. Это реально тяжёлый труд — и морально, и физически. Вы только представьте наш обычный рабочий день: проснулся рано утром в кабине КамАЗа, умылся ледяной водой, чаю попил и поехал. Далее несколько часов напряжённого вождения, где порой нельзя расслабиться ни на секунду. Чуть зазевался — и ты на обочине, в сугробе. Нужно вылезать из тёплой кабины на мороз, откапывать машину.
На обед — лапша быстрого приготовления, пельмени, колбаса или копчёная курица. На весь этот фастфуд, приезжая домой, даже смотреть не можешь — хочется нормальной еды.
После приёма пищи снова за баранку. Едешь, едешь, едешь... Теперь уже до ужина. Засыпаешь в КамАЗе. Вот в таком режиме несколько суток. Потом — следующий рейс. И так на протяжении как минимум четырёх-пяти месяцев.
Психологические срывы бывают у всех. Особенно под весну, когда опустошён до крайности и устал до предела. Иногда едешь и орёшь в кабине, чтобы пар выпустить: «Надоело!»
Валенки, валенки...
В одну из своих первых поездок по зимнику он, по собственному признанию, отправился как студент. Совершенно неподготовленным, в лёгком пуховичке, сапожках-«алясках» да спортивных штанах. Словно в наказание за легкомыслие, у КамАЗа лопнула задняя рессора, вылетела реактивная тяга. Машина встала где-то на середине пути из Усть-
Илимска в эвенкийскую Ванавару. Двести с лишним километров в одну сторону, примерно столько же в другую. Напарник, записав всё, что нужно для ремонта, уехал к месту назначения. Сам Виталий остался ночевать в машине — один в глухом лесу. Как оказалось, злоключения на этом не закончились: в три часа ночи начались проблемы с двигателем — «выплюнуло» форсунку. На улице холод собачий, ниже сорока градусов. Оставаться в неработающей машине — верная гибель. Пришлось глушить двигатель, задирать кабину и лезть ремонтировать. Подсвечивая зажигалкой и фонариком, с горем пополам закрутил эту чёртову форсунку — руки замёрзли так, что уже не чувствовал их, ноги тоже. Начал заводить и с ужасом обнаружил, что аккумуляторы, пока он ковырялся в моторе, серьёзно подсели. Вот тут стало по-настоящему страшно — помощи ждать было неоткуда, вокруг ни души. Каким-то чудом после многократных попыток двигатель всё же удалось запустить. Сам водитель к тому времени был уже в полуобморочном состоянии от усталости и холода. Организм попросту начал вырубаться, очень хотелось спать. Буквально из последних сил он забрался в кабину, собрал все тряпки, лёг на сиденье, укрылся с головой и вырубился. Будь что будет, мелькнуло в голове. До рассвета как-то выдюжил. Ну а утром мимо ехали братья-северяне, такие же, как и он, водители. Отогрели, дали еды горячей, тёплую одежду, унты. Помогли даже машину отремонтировать. Только после этого продолжили рейс...
— Кто бы что ни говорил, но водительское братство существует, — говорит Виталий. — Это не пустые слова. Своих в беде никогда не бросаем, особенно там, в экстремальных условиях Севера. Никакие графики и деньги не стоят человеческой жизни... Мне тоже неоднократно приходилось помогать попавшим в неприятную ситуацию коллегам. Куда бы ни ехал, как бы ни торопился, но всегда остановишься, поделишься едой, водой, запчастями. А если надо, и под машину в мороз полезешь. Причём ремонтируешь всегда как для себя.
Кстати, про камазистов на сибирских дорогах даже легенды слагают. Вот ездят дальнобойщики на европейских машинах красивых, важные такие. А как сломается что-то, стоят ждут, когда мимо КамАЗ поедет. Знают, что у этих ребят есть в запасе практически всё — и гайки, и ключи, и запчасти, и разные сменные жидкости. И они всегда выручат, даже абсолютно незнакомого человека.
Что касается ситуации с моей экипировкой, то это был урок на всю жизнь. После той поездки я натолкал в кабину целый ворох тёплой одежды — разные кофты, шапки, ватные штаны, телогрейку, рукавицы. Купил хорошие валенки, которые беру теперь с собой, даже отправляясь в далёкую зимнюю поездку на легковом автомобиле.
Невыдуманные истории
Каждый из водителей может припомнить множество разного рода происшествий, случившихся на зимниках, говорит Виталий. Некоторые из них сейчас воспринимаются с улыбкой, но тогда было реально не до шуток.
— На Ковыкте однажды отправились вчетвером на буровую, — продолжает он свой рассказ. — Обычно когда едешь в связке, то следишь, чтобы никто сильно не отстал. А тут видим — потерялся у нас замыкающий. Он недавно устроился, опыта маловато ещё было. Двадцать минут ждём, полчаса... Связи там никакой нет. Решили возвращаться. Оказалось, вылетел из колеи, съехал с дороги, кабиной оделся прямо на берёзу. Секундное дело. Двигатель, естественно, заглох. В довершение всех бед человеку зажало ногу. Запаниковал парень — думал, мы его бросили. Как он потом признался, когда подмерзать начал, даже мысль мелькнула отрезать ногу, чтобы выбраться из машины. Хорошо, не сумел дотянуться до места, где нож лежал. Чтобы его освободить, нам пришлось тросами деформированную кабину растягивать. Сообщили на базу о происшествии и остались ждать трал. На два дня там зависли — проблемы с питанием даже были и с куревом. К счастью, история та закончилась без серьёзных последствий для здоровья пострадавшего. Отделался ушибом...
Был случай, когда у нас машина колесами под лёд проваливалась. Мы тогда из Туры в Байкит топливо возили. А там значительная часть маршрута по льду рек проходит — по Нижней Тунгуске и Подкаменной... Ох и долго мы тот КамАЗ доставали! Это хорошо, пятью машинами ехали: 50—100 метров друг от друга. А представьте, если бы он один шёл... Включили коллективный разум. Чего только не придумывали, сооружали какие-то немыслимые конструкции, подложки, подставки. Из брёвен сколотили что-то наподобие крана... Больше суток воевали, но вытащили.
А как-то в апреле гружёные в Ванавару шли. Вокруг всё таяло уже. Приходилось больше в тёмное время суток ползти, когда подмораживало. И вдруг дождь ночью... А до места ещё примерно сотня километров! Представляете, какое утром фигурное катание у нас было с участием пяти многотонных машин. Из посёлка на подмогу танковый тягач прислали, он нас в горы буквально затаскивал.
А сколько раз бывало, что забираешься на гружёном транспорте в крутую горку и вдруг понимаешь, что до вершины не дотягиваешь... Нужно спускаться, причём задом. Неприятная ситуация. Водители, хоть раз попадавшие в неё, меня поймут. Чувствуешь, что машина становится практически неуправляемой. Как мантру повторяешь: только не набок! Ну и делаешь всё возможное, чтобы не допустить опрокидывания. Тут у каждого свои способы, исходя из мастерства и опыта. Меня вот ещё по молодости старики учили включать заднюю скорость и действовать по интуиции. Чаще съезжаешь с дороги в снег. Потом товарищи начинают тебя вытаскивать, а тут уже всё, что угодно, случается — и буксовать начинаешь, и тросы рвутся. Иногда приходится вызывать трактор, ну или другой бензовоз, чтобы перекачать в него топливо. С пустым транспортом легче управляться. Непреложное правило — машину на трассе бросать нельзя.
Приказ — по одному не ездить!
Отношения с населением отдалённых посёлков у водителей обычно ровные. Да и встречи эти длительными не назовёшь, они в режиме «здравствуйте — до свидания». Не на экскурсию же едут. График опять же никто не отменял. Прибыл на место: час на разгрузку, немного отдохнул, перекусил — и в обратную дорогу. Тут не до разговоров...
— Но один прецедент, когда местные жители устроили нам самый настоящий террор, был, — вспоминает Виталий. — Работали мы тогда в Тыве — помогали строить металлургический завод. Базировались в Минусинске, а груз возили по очень плохим дорогам, проложенным по землям заповедников. Не зимник, конечно, но... Впрочем, дело не в дорогах. Аборигены вдруг объявили нам, водителям региона-38, настоящую войну. Как в приключенческом блокбастере, люди на конях, с обрезами и ружьями останавливали наши автомобили и набрасывались на шофёров. Основной вопрос: «Почему вы приезжаете из других земель и отбираете у нас работу?» Что-то объяснить этим дикарям было просто невозможно — не хотели слушать. К счастью, до каких-то серьёзных боестолкновений дело не дошло. Но топливные баки пробивали и другие мелкие пакости нам устраивали. Было страшно. Ну кто там, в заповедных тувинских лесах, в случае чего нашёл бы пропавшего человека... Так что все два года, пока мы там находились, был строгий приказ — по одному не ездить.
«Стеклянные» шины
Для водителей, работающих в условиях Крайнего Севера, температура до минус 50 градусов считается рабочей. При соблюдении всех норм никаких проблем быть не должно. А вот когда столбик термометра опускается ниже, возможны всякие сюрпризы.
— И солярка, бывает, мёрзнет, и фильтры запарафинивает. Бегаешь потом с паяльной лампой, греешь проблемные места. А совсем недавно произошёл просто невероятный случай. Наши ребята остановились на одном из пикетов мирнинского зимника. Это такие места, где водители могут поесть, отдохнуть, а где-то и в баньку сходить. Простояли сутки. Температура за бортом была в районе 60 градусов ниже нуля. Решили ехать, а резина на колёсах буквально как стекло рассыпалась. При таком морозе и металл не всегда выдерживает.
В целом же наши отечественные автомобили, на которых мне приходилось ездить по зимникам, те же КамАЗы, зарекомендовали себя как вполне надёжные. Конкретно, трудяги. Ну и в плане комфорта тоже на уровне сейчас. Для нас, поверьте, это немаловажно, мы ведь в кабине сутки напролёт проводим — не только работаем, но и едим здесь, спим.
Направление на Север
— ТК «Сибирь» была основана в 2008 году, — рассказывает генеральный директор компании Сергей Фёдоров. — Задача — перевозка нефтепродуктов, как светлых — бензин, солярка, так и тёмных: мазут, битум. Начинали с одного МАЗа, сейчас в автопарке предприятия более двух десятков единиц современной техники — отечественные КамАЗы, зарубежные «Маны» и «Скании». Цистерны объёмом от 5 и почти до 40 кубометров. Одним из главных векторов в процессе работы стало северное направление — доставка грузов по зимникам Красноярского края, Иркутской области, Республики Саха. Возим горюче-смазочные материалы и по круглогодичным дорогам — в любое время, на любые расстояния.
Популярные материалы по тегам статьи:
