Душевные печи сибирского шведа

Печник со скандинавским именем Микаэль и русской фамилией Кротин живет и работает в поселке Хомутово под Иркутском. Печи он кладет более 30 лет. Сколько печей построил мастер за эти годы в Швеции и России, он сказать затрудняется, но их несколько сотен. Работает Микаэль по классическим шведским технологиям печного дела и сам проектирует печи.

— Дом жив, пока жива печь, — говорит мастер. — Для меня печь как ребенок. У каждой свой характер, я помню каждую из них. Настоящую печь не заменишь солнечными батареями и теплыми полами. Ее преимущество в том, что она дает медленное тепло. Печь — это сердце дома, его душа. Она дает тепло и уют.

Печных дел мастер может сложить практически любую печь по любому проекту и создать собственный.

— Один человек в Швеции хотел тибетскую печь. Я разработал проект и построил печь — буддийскую ступу, — рассказывает Микаэль. — Если понимать, как дым уходит через печь в трубу, то остальное — вопрос дизайна, это несложно. Индивидуальный проект требует много времени и обдумывания.

Однажды Микаэлю доверили реконструировать печь в замке XVIII века, и он блестяще справился с этой задачей.

Микаэль вспоминает, какой урок на всю жизнь преподал ему его учитель, когда он воссоздавал печь по старинным чертежам. Мастер внимательно следил за работой ученика, а когда печь была готова, указал на ошибку — была неверно положена полка. «Что же делать?» — спросил молодой печник. Вердикт учителя был неумолимым: «Разбирай и переделывай». С тех пор Микаэль тщательно выверяет правильность кладки на каждом этапе.

— Он Робин Гуд, — смеется Анна. — Иной раз кладет печь за символическую плату для какой-нибудь бабушки, чтобы она грелась на печке зимними вечерами. Сам знает, что так нельзя работать, но ничего не может с собой поделать. Хорошо, что это случается нечасто.

Очень жаль, что портфолио со всеми работами мастера утеряно во время одного из переездов и мы не можем посмотреть на все созданные им печи. Но снимки последних лет вызывают восхищение талантом печника и белую зависть к владельцам печей. Глядя на них, понимаешь: да, это прекрасно выполненная работа и действительно стоящее приобретение для дома — его сердце.

Все в этой истории удивительно и иначе чем волей Провидения не назовешь. Дедушка Микаэля, портной Айсик Кротин, жил в Бобруйске, во время революции эмигрировал в Данию. Микаэль родился уже в Стокгольме, в семье сына Айсика и Берты Кротиных — Мартина и его жены Ингборги. Никто в этой семье не интересовался Россией и русской культурой. Михаэль рос необычным ребенком, был необщительным, избегал шумных компаний. Его влекло к классической музыке и литературе. Битломания, хиппи, сексуальные революции прошли мимо него — в 14—15 лет начались его поиски Бога, справедливого устройства общества, правды и смысла жизни. Он ходил по христианским собраниям, знакомился с другими религиями и даже побывал коммунистом.

Путь в Россию указал Достоевский

Переворот в сознании случился при знакомстве с Достоевским — писатель открылся молодому человеку не депрессивным, но глубоко чувствовавшим и познавшим Бога. С Достоевского и начался путь Микаэля в Россию, который продолжается до сих пор.

Однажды во время поездки с родителями в Россию, в Александро-Сергиевой лавре, на юношу снизошло откровение. В Стокгольм он вернулся уже глубоко верующим человеком. И началась его жизнь в православии. Еще будучи молодым человеком, в 30 лет, он в течение года учился печному ремеслу в Готланде и этим стал зарабатывать на хлеб. Вскоре Микаэль женился. Этот период жизни был счастливым, он был наполнен трудом, воспитанием детей. Но через двадцать лет супруги расстались.

Пути иркутянки Анны Прядченко и Микаэля Кротина пересеклись в столице Восточной Сибири. Они, изрядно смущаясь, искали свои половинки через брачное агентство. Ему было 45, а ей 35. Встреча состоялась. Микаэль сделал Анне предложение уже через неделю после знакомства. Супруги повенчались. На двоих у них к тому времени было одиннадцать детей: семеро у него и четверо у нее.

Первым городом, в котором они жили, был Торопец в Тверской области, родина Александра Невского. Однако, чтобы утрясти дела перед новым жизненным этапом, пришлось вернуться в Швецию, и Анна с детьми отправилась за Микаэлем. Там уже и родились трое их совместных детей.

Но супруги мечтали вернуться в Россию, на этот раз ближе к родственникам Анны, в Иркутск. И вот уже несколько лет Микаэль Мартинович Кротин и его жена Анна живут в поселке Хомутово Иркутской области.

Как выбирать конструкцию

По словам печника, особо популярны сейчас самые простые и недорогие печки — в силу того, что люди ограничены в средствах. Но еще совсем недавно были заказы на русские печи с лежанкой и печи с изразцами — не печи, а произведения искусства.

Современным домовладельцам Микаэль рекомендует шведские пятиканальные печи — наиболее экологичные конструкции с хорошей теплоотдачей и сложной вертикальной системой конвенции тепла. Такую печь легко распознать среди других по белому дыму из трубы.

— В пятиканальной конструкции шведской печки горячие газы и продукты горения попадают внутрь отопительного щитка, состоящего из пяти каналов, — объясняет Микаэль. — Двигаясь по дымооборотам, они разогревают кирпичные стенки и уходят на улицу через трубу. Все смолы и гарь остаются в теле печи, не попадая в воздух. Среди российских моделей печей хороши и экологичны конструкция Кузнецова (колпаковая) и подовые.

Микаэль уверен: самые лучшие дрова — березовые. Чуть хуже — сосновые. Нельзя топить елью. И самое последнее дело — использовать вместо дров строительный и бытовой мусор. Главное в подготовке дров — длительное время просушки; по шведской традиции, это около двух лет. Готовность дров к топке мастер проверяет старинным способом: один конец полена он опускает в мыльный раствор, а потом с силой дует — если на другом конце появляются пузырьки, дрова готовы.

Мы уйдем, а печи останутся

Любой, кто разберется в принципах работы печи, сможет ее построить, считает мастер. Но никакой гарантии, что не будет ошибок.

— Я этому учусь больше тридцати лет, но каждый раз начинаю работать с предельным вниманием, — признается Микаэль. — Печь — сооружение массивное, необходим надежный фундамент, не связанный с основанием дома, нужна жаростойкая теплоизоляция. Из материалов — красные и шамотные кирпичи, огнеупорные камни. Для строительства самой простой печки-малютки требуется порядка сотни кирпичей, для печи средних размеров — от 300 до 500, а большая русская печь с лежанкой строится из двух тысяч кирпичей. На материалы для такой печи уйдет от 30 до 60 тысяч рублей, с кафелем будет дороже, а если захотите настоящие изразцы, то это произведение искусства потребует еще больших вложений. А вот работа над такой печью стоит от 50 до 150 тысяч рублей. Материалы на простые дачные печи обходятся заказчикам в 15—25 тысяч рублей, не считая работы печника (20—30 тысяч рублей) и строительства дымохода — это отдельная конструкция. Готовая печь должна просохнуть как минимум два месяца.

— Я счастлив, что у меня такая нужная профессия, — признается Микаэль Кротин. — Это очень важно, когда человек любит свою работу. В Иркутске тоже есть хорошие печники. Но есть и непрофессионалы, которые выдают себя за мастеров. И это обидно. Бывает, печник начинает работать, получает половину денег и пускается в запой. Тогда заказчики звонят мне: «Вы можете закончить печь?» Мне жалко, что эти безответственные люди не чувствуют, как важно делать все на совесть и гордиться своим делом. Ведь мы уйдем, а печи останутся…