Домашний крематорий

Иркутский областной суд озвучил приговор жителю Зимы, который в апреле прошлого года, будучи в состоянии сильного алкогольного опьянения, положил в топку дочь своей сожительницы и разжёг огонь. Вернувшаяся после недолгой отлучки мать нашла дочь в печи. Девочка погибла одновременно от отравления угарным газом и ожогов.

Отец троих детей

Виктор и Ольга познакомились в 2015 году (здесь и далее имена изменены): он разведён, отец троих детей, она незамужняя женщина с сыном и дочкой. Они решили жить вместе, и Виктор заехал в дом Ольги. Внешне новая семья казалась вполне благополучной: он на хорошей должности, она домохозяйка.

Виктор относительно легко сошёлся с мальчиком-подростком, взял на себя часть обязанностей по уходу за дочкой сожительницы: девочка родилась с диагнозом ДЦП, имелся у неё и ряд сопутствующих заболеваний: она не умела сидеть, ходить, не говорила, не видела, не пользовалась руками и выглядела в 11 лет на 2—3 года. Несмотря на лечение, полноценный уход и своевременные обследования, речи о выздоровлении не шло, силы были направлены лишь на поддержание жизни. Мать всегда была рядом с дочерью, отлучалась из дома лишь по необходимости, но без присмотра никогда не оставляла — на помощь приходили то сын, то сожитель.

Одно в семье было нехорошо: Виктор регулярно выпивал. Впрочем, по словам соседей, лишнего себе не позволял. Но чужая семья — потёмки. Как выяснилось на суде, в доме случалось всякое – мужчина и подростка ругал, и жену «воспитывал». Семейные разногласия Ольга из избы не выносила, и знали о её сломанной челюсти и других травмах лишь случайные люди. Однажды она даже пыталась расстаться с сожителем и ушла из собственного дома. Возможно, это было после того как пьяный Виктор вынес неодетую маленькую Аню во двор, положил на снег и оставил на морозе… Тогда успели вовремя — девочка не пострадала, а сожитель потом убеждал Ольгу, что ему почудился пожар и таким образом он спасал ребёнка. Через несколько недель они помирились, и всё пошло своим чередом.

«Помню, я растопил печь…»

В тот страшный день, 8 апреля прошлого года, Виктор вернулся с суточной смены. Первым делом отправился помочь коллеге по хозяйству. Поскольку впереди были три выходных, он позволил себе там выпить, а уходя, забрал початую бутылку с собой. Потом был поход к другому приятелю, и тоже с алкоголем. Но надолго Виктор у него не остался — Ольга позвала домой. Она решила поехать к его матери — постирать и принять ванну в городской квартире. Сожитель остался приглядеть за девочкой. Старший мальчик в это время гулял с друзьями.

Что случилось дальше, можно только догадываться, ведь на допросах и в суде Виктор утверждал, что совсем не помнит, как всё происходило. «Я помню, что говорил с Олей по телефону, когда она была у матери, — с длинными паузами рассказывал он на одном из первых заседаний. — Хотел вроде даже туда поехать вместе с ребёнком, но Ольга заругалась, сказала, что скоро вернётся и чтобы я не ездил. Помню, я растопил печь бумажным мешком от собачьего корма… Может, чтобы бельё сушить — в тот день морозно было… Помню потом, что в комнате появился дым, я задвижку, видимо, не вытащил. Открыл окно на кухне, подошёл к Ане, смотрю — она мёртвая… А дальше помню, как я на табуретке в тамбуре у печки сижу и Ольга заходит…»

Вернувшаяся мать сразу заметила, что дочери нет в кроватке. На её вопросы нетрезвый Виктор заявил: «Ты ж её с собой забрала…» Перепуганная Ольга стала искать девочку, проверила весь свой небольшой дом и от отчаяния заглянула в печку — там и нашла тело ребёнка. В ужасе она бросилась на улицу, следом за ней поплёлся и Виктор. Во дворе был сын Ольги, она попросила его вызвать скорую и сообщила, что случилось.

Парень, увидев уходящего Виктора, бросился на него — это заметили патрульные, они тут же скрутили мужчину и прошли в дом. Там залили огонь в печи и вытащили мёртвую девочку… Приехали следователи, эксперты, Виктора забрали.

Через несколько дней девочку похоронили. А эксперты озвучили результаты исследования: ребёнок попал в печь ещё живым — дыхательные пути были забиты сажей и продуктами горения. Задохнись Аня в комнате, как заявил Виктор, органы дыхания выглядели бы иначе. Смерть наступила от конкурирующих повреждений — одновременного отравления угарным газом и от ожогов 10% тела, заключили специалисты.

По версии следствия, оставшись надолго с девочкой, Виктор разозлился — ему надоело присматривать за ней. А когда она начала плакать, вытащил из кроватки, положил на диван и закрыл рот и нос её ладонью. Вероятно, Аня потеряла сознание от недостатка кислорода, а Виктор, подумав, что убил её, решил сжечь тело. Однако девочка была жива и погибла только после того как он разжёг огонь.

17 лет строгого режима

Судебное следствие длилось восемь месяцев. Подсудимый вёл себя довольно дерзко, яро настаивал на наказании полицейских, которые, по его словам, выбивали из него показания, спорил с адвокатом и всё время говорил, что не помнит, как всё случилось, а значит и вину не признаёт.

Удивительно, но в течение всего процесса Ольга поддерживала Виктора, была солидарна с ним в его требованиях, задавала вопросы экспертам, будто желая услышать подтверждение своих мыслей и пытаясь найти для себя оправдание сожителю. После похорон она сказала соседке, что не верит в то, что Виктор убил девочку. Этими мыслями Ольга поделилась и с прокурором. «Копейка» стала свидетелем беседы. «Если не он, тогда кто это сделал? — в ответ на тихие вопросы Ольги спросила её гособвинитель. — Вы или ваш сын? Кто?» Женщина ничего не смогла сказать.

Журналисты поговорили с Ольгой. На прямой вопрос, оправдывает ли она сожителя, она ответила: «Я не оправдываю, я дочь похоронила, но я пять лет с ним прожила и ничего плохого о нём не могу сказать…»

На оглашение приговора в Иркутск приехали и Ольга, которая не пропускала почти ни одного заседания, и мать Виктора. Женщины стояли рядом и смотрели на своего мужчину. Их лица раскраснелись, они старались себя контролировать, но эмоции считывались: и скорбь, и злость, и страх, и отчаяние. Виктор же почти всё время смотрел в пол, не поднимая глаз. Когда судья озвучил срок — 17 лет лишения свободы, Ольга замотала головой, как будто не желая принять услышанное. Почти сразу они с матерью начали утирать слёзы. Виктор даже не дрогнул. Впрочем, и он, очевидно, не ожидал такого сурового наказания. Когда после оглашения всех попросили покинуть зал, женщины постарались задержаться подольше. И здесь уже Виктор устремил взгляд на мать и Ольгу, стал кивать головой. И в глазах его было море тоски…