Четыре дня кряшенской свадьбы и веселая Троица

«Есть в Нукутском районе собственное счастье» — так, казалось бы в шутку, говорят в селе Хареты. Много лет здесь бок о бок трудятся два народных коллектива — татарский «Туган Авылым» и бурятский «Жаргал». Первый в переводе на русский означает «родная деревня», а второй — «счастье». У каждого имеется собственный детский спутник, а еще здесь работают хор ветеранов, ансамбль «Затейница» и оркестр народных инструментов. И все они ютятся в небольшом деревянном строении, которое перевезли в село в далеком 1960 году. Коллективы ежедневно строго следят за часами, чтобы друг за другом занять единственную сцену в строго отведенное для занятий время. Но есть и награда за их старания — дипломы, грамоты и благодарственные письма, а главное — уважение односельчан за упорный и многолетний труд.

Культурный костяк

В этом году муниципальное образование «Хареты» ждет большое преображение. Уже сейчас на Центральной улице ведутся масштабные дорожные работы. Более трех километров современного асфальтированного полотна заменит старое покрытие, которое из года в год разбивали лесовозы. Но это решение лишь одной из многочисленных проблем, которые сейчас есть в муниципальном образовании. Долгое время местные власти бьются за то, чтобы войти в программу «Чистая вода», а также наладить сотовую связь в деревне Большебаяновской. Из-за сложного рельефа местности — вокруг леса и холмы — мобильную сеть невозможно установить. Каждый регоператор видит решение этой проблемы по-своему, но пока так никто из них и не взялся за реализацию хотя бы одного из предложенных проектов.

Однако самой большой бедой Харет является местный Дом культуры. Старое деревянное здание было перенесено сюда из Шарагула в 1960 году. Снаружи оно обшито досками, уже потемневшими от времени, зато окна радуют яркими голубыми наличниками. Зимой в морозы в клубе очень холодно, и на этот случай здесь всегда под рукой тепловая пушка. Однако ничто не греет зал лучше, чем теплая душевная атмосфера. Жизнь здесь не замирает ни на минуту. И в этом нет ничего удивительного. Рабочее время расписано по часам. Школьники, взрослые, пенсионеры — один коллектив на сцене сменяет другой. Перед праздниками, культурными событиями приходят жители всех окрестных деревень.

Основной костяк Дома культуры составляют участники двух народных коллективов: «Туган Авылым» и «Жаргал». Оба — победители и дипломанты районных, окружных, областных и межрегиональных конкурсов и фестивалей. Как рассказывает Ольга Николаева, руководитель коллектива «Жаргал», в этом году им исполняется 12 лет. Сначала это был фольклорный ансамбль, который организовали пять самых активных, болеющих за родной край селянок. Затем, два года спустя, коллектив пополнился новыми местными самородками и вышел на другой уровень. В репертуаре «Жаргала» оказались не только песни и танцы, но и обряды, которые много веков существовали, да и сегодня практикуются, у бурятского народа.

Ольга Андреевна — неизменный руководитель коллектива. Свою карьеру она начала делать, только поступив в Улан-Удэнское педагогическое училище. До этого времени свой талант она скрывала.

— Моим первым наставником по вокалу была Агнесса Бурлак. И хоть она по национальности русская, но именно она научила меня петь бурятские песни. До этого я родную речь знала только на бытовом уровне, при общении с родителями. В школе нам не преподавали бурятского языка. А Агнесса Николаевна доступно и понятно объяснила, как нужно петь. Четыре года я с ней занималась вокалом, — рассказывает Ольга Николаева.

История одного обряда

После училища девушка поступила в институт, а затем, вернувшись домой, стала поднимать культуру малой родины. Благодаря Ольге Андреевне и ее коллективу в Харетах возрождаются и сохраняются традиции и старинные обычаи бурятского народа. В 2013 году «Жаргал» получил диплом первой степени на III Межрегиональном фестивале песенного фольклора на Байкале в номинации «Обрядовая культура». Артисты показали, как готовится приданое невесты. В 2016 году они изучили обряд подготовки невесты к замужеству, а в прошлом году на «Алтаргане» продемонстрировали, как происходит «Посвящение ребенка в колыбель». Этот обряд хорош тем, что коллектив показывал его вместе со старейшинами: Сергеем Маргановым и Антонидой Хонгодоровой, которым исполнилось 90 лет!

— Раньше было принято, чтобы первый месяц ребенок находился рядом с матерью в постели, и только затем его перекладывали в подвесную люльку. Глава семьи обязательно освящал колыбель богородской травой. На это таинство приглашаются родные и близкие. Они приходят с подарками. Когда ребенка готовятся положить в колыбель, старейшина — бабушка — спрашивает у ребятишек, которые приходят вместе с родственниками: «Ребенка положим головой вниз или вверх?» Они говорят, что вверх. Затем бабушка задает еще один вопрос: «Положим в колыбель ребенка или косточку?» Конечно, дети выбирают первый вариант. После этого малыша кладут в люльку, а кость завязывают на нее как оберег. Мама поет колыбельную. Затем родные начинают подносить ему подарки. Первой одаривает ребенка бабушка. У нас в обряде она дарит маленькие унтики и говорит благопожелания. Отец дарит сыну конское седло, а мама — золотое украшение. Дальше подарки делают все родные по очереди. Потом мама малыша одаривает гостей и благодарит их за то, что они все собрались. В конце обряда все исполняют ёхор, — говорит Ольга Андреевна.

У коллектива «Жаргал» есть детский спутник «Наадан», что переводится как «игра». Во многом именно благодаря творческому объединению дети знают родной язык. Старшее поколение прививает культуру бурят, помогает сохранить эти знания для того, чтобы следующие поколения жителей Харет также знали свои корни.

Откуда в Харетах кряшены

Еще один коллектив, который прославил харетскую землю, — «Туган Авылым». Уникальность его состоит в том, что входят в это творческое объединение представители малочисленного народа — кряшены. Это этноконфессиональная группа, в составе которой есть татары волжского и уральского регионов, исповедующая православие. В нашем регионе кряшены проживают только в Харетах. Их отличают особый говор, речь, свои праздники и традиции. Однако, как с сожалением говорят в коллективе, вся беда в том, эта культура на грани исчезновения. Молодежь говорит на русском языке, а те дети, что примкнули к коллективу, учатся говорить на классическом татарском языке. Носителей исконной кряшенской речи практически не осталось.

— Мой папа всегда говорил: «Мы кряшены. Не забывайте об этом. Берегите нашу речь. Это такой сочный, вкусный, красивый язык». Я не забыла. Только благодаря родителям. А вот своим детям, к моему большому сожалению, передать не смогла. Муж у меня не татарин, поэтому дома у нас всегда звучит русская речь, — говорит Варвара Шимошенко, ветеран педагогического труда, жительница Харет.

Варвара Ивановна рассказала нам о том, как появились кряшены в Харетах. Это было в далеком 1912 году. На родине, в Поволжье, были голод, нищета, а здесь им пообещали земли. Поэтому Евдокия и Василий Табанаковы вместе с трехлетней будущей мамой Варвары Шимошенко отправились в Сибирь. Хареты в то время представляли бурятский улус. Его жители не приветили чужаков и отказали им в соседстве. Тогда кряшены ушли за четыре километра и заселились в местности Бухутуй, между двух невысоких гор. Там они вырыли землянки и стали жить. Работать они подрядились у харетских бурят и так со временем завоевали их доверие. Через четыре года им позволили переехать в Хареты, и кряшены основали свою улицу, которая до сих пор зовется Волжинская.

— Место, где жили наши предки, мы и сейчас помним, потому что наша бабушка Евдокия посадила там черемуху. И хоть деревцу сейчас больше 100 лет, оно до сих пор плодоносит. Мы каждый год там бываем, едим ягодки, — рассказывает Варвара Ивановна. — Еще там остались ямки от землянок. Пока они не заросли, так что служат как опознавательные знаки.

Великие повитухи

В первое время кряшены строили небольшие домики, зато с многочисленными окошками. Наверное, чтобы в избах было как можно светлее. Дедушка Варвары Шимошенко умер рано, в 1918 году. Он стал первым кряшеном, которого похоронили в Харетах. После этого бабушка вышла замуж второй раз и родила еще трех детей. Евдокия, теперь уже по мужу Николаева, прославилась как великая повитуха. Сколько ребятишек благодаря ей появилось на счет, не счесть. Ее возили принимать роды по всем бурятским улусам.

Конечно, такой дар не мог не привлечь внимание местных докторов, и женщину приглашали работать в нукутский роддом. Однако она не согласилась из-за того, что была неграмотной: не умела ни писать, ни читать. К сожалению, умерла она рано, в возрасте 55 лет. День ее смерти, 23 ноября, стал днем памяти семьи. Обычно мама Варвары Ивановны, Арина Васильевна, забивала в этот день петуха или курицу и готовила домашнюю лапшу. Все дети собирались за одним столом. Надо отметить, что даже после своей смерти бабушка смогла помочь своей семье в годы Отечественной войны.

— Бабушка никогда не брала деньги за роды, и поэтому ее всегда одаривали хозяйственным мылом и спичками. И когда началась война, у нас в амбаре оказалось много ящиков с этим хозяйством. И это нас спасло. В соседнем селе Васильевском был богатый колхоз, и мама ездила туда, меняла мыло и спички на продукты. Так мы и выжили, — рассказывает Варвара Ивановна.

Интересно, что свой повивальный дар бабушка Евдокия передала дочери. Арину Васильевну местные называли пуповой бабушкой. К тому же она была целительницей: собирала лечебные травы, сушила их, готовила снадобья. Она, как и ее мама, тоже была неграмотная, однако дело свое знала. Каждый год на 8 Марта все жительницы приходили к ней домой и поздравляли с Женским днем. Кроме того, она была и нянькой, и колхозницей, и дояркой.

С мужем, Иваном Фроловым, они воспитали 10 детей. Сейчас в живых только двое: самая младшая, Варвара Ивановна, и ее брат. В 85 лет Арина Васильевна еще сама косила сено. Причем не ездила на сенокосы, а ходила пешком. Любила стряпать, готовить и угощать. Детям она всегда говорила: «Напоите чаем всех, кто пришел в ваш дом: знакомых и незнакомых, своих и чужих». Умерла Арина Фролова в 96 лет, оставив о себе светлую память.

Собрать кряшенов вместе

Харетские татары создали свой фольклорный коллектив, который впоследствии получил звание народного. И хотя вроде бы как они знали, что относятся к кряшенам, официально это подтвердилось только в 2016 году. Тогда с участниками коллектива связался Виталий Агапов, заслуженный работник культуры Татарстана. Он исследовал перепись населения и случайно обнаружил, что в Нукутском районе есть несколько кряшенов. Виталий Васильевич вышел на администрацию района, затем на Хареты. В его планах — возродить кряшенскую культуру. В том же году «Туган Авылым» ездил в Республику Татарстан на фестиваль и привез оттуда диплом третьей степени.

— В этом году наш коллектив отмечает 35-летний юбилей. И сейчас мы нацелены на то, чтобы собрать максимально больше информации о своей исконной культуре. Ведь мы все потомки кряшенского рода. Собираем информацию по крупицам: ходим по бабушкам, записываем рассказы, песни, обряды. Сейчас добавляем в репертуар кряшенские песни. Рассказываем детям о наших предках, — говорит Светлана Лохова, участница коллектива. — Хотя мы уже родились в Харетах, у нас все равно говор немного отличается от классического татарского. Когда мы ездили в Набережные Челны, то сразу почувствовали, что именно там находится что-то наше, родное. Нам рассказали, какие традиции там соблюдаются. И все они перекликаются с нашими. Теми, что проводили наши родители, бабушки и дедушки. Например, у нас, кряшенов, широко празднуются Покров, Троица. И теперь мы мечтаем о том, чтобы съездить на родину предков и посмотреть, как это проводится сейчас у них.

В прошлом году «Туган Авылым» получил диплом первой степени в конкурсе «Каз омасе», что означает «ощипывание гусей». Их проворству и сноровке подивились многие.

— У нас раньше в каждом дворе держали гусей. Осенью, когда приходила пора забивать гусей, а это, надо сказать, очень тяжелая работа, все родственники, соседи приходили помогать. Они между делом пели, рассказывали веселые истории, смеялись. Вечером варили гусей. Мы, ребятишки, собирали перья, отделяли от них пух, — вспоминает Варвара Ивановна.

Зимние свадьбы

По ее словам, у кряшенов есть много интересных обычаев, которым в прежние годы обязательно следовало старшее поколение. Например, обряд сватовства и свадеб. Когда в дом приходили угодные сваты, то их принимали и на стул клали подушку, а неугодным — полено. Это означало, что разговора не будет, и можно было сразу разворачиваться и уходить. В свадьбу в первый день всегда гуляли в доме невесты. Ее близкие были в центре внимания. Но подарками одаривали только родственники жениха.

На второй день праздник продолжался уже в доме жениха. И подарки приносили родственники невесты. Тогда же ребятишки привозили продавать постель невесты. Они садились на перины и начинали бойко торговаться с женихом. Третий день гуляли снова у невесты. Теперь ее ждали испытания. Она должна была приготовить домашнюю лапшу и набрать в колодце воды для чая. Дети же ей должны были мешать, крутиться под ногами. И для того, чтобы они не испортили ей приготовления, невеста давала им деньги и сладости.

Четвертый день — это праздник для сватов. Родители жениха приглашали новоиспеченных родственников к себе в гости. Гуляли только близкие. Свадьбы обычно проводились зимой. И обязательно должны были быть тройки лошадей. По словам Варвары Ивановны, в ее роду последний раз свадьбы по таким старинным обычаям проводились около 40 лет назад.

Пасхальные традиции

На Пасху кряшены, как и все православные, всегда мыли дома, белили.

— Детям шили обновки: новые платья, ботиночки. А еще изготавливали тряпичные мешочки, которые мы надевали через голову, и в праздник ходили по домам и собирали в них яйца. Бывало, упадешь, разобьешь яйца всмятку и принесешь их такими домой. Когда я училась в начальных классах, при советском строе, нас в школе ругали и в угол ставили за то, что мы собирали яйца. Потому мы ходили только по своей улице, Волжинской, — рассказывает Варвара Ивановна.

Еще в Пасху крашеные яйца катали. Их выстраивали в ряд, и две команды с противоположных сторон с помощью специально сшитого тряпичного мячика должны были сбить как можно больше яиц. И взрослые, и дети всю пасхальную неделю играли.

— Мужики у нас ходили «печку ломать». Брали жердь или палку, заходили в дом, подходили к печи и говорили: «Ломаем печку вашу». Хозяева договаривались с ними: накрывали на стол, угощали.

Скатерть-самобранка

На Троицу все кряшены, не сговариваясь, собирали кулечки с провизией и поднимались на гору возле села. Там они все вместе садились, раскладывали угощение, и получалась скатерть-самобранка. После еды все играли в «Ручеек», «Третий лишний», «Догоняшки». А звуки гармони разливались по всей округе. Остальные жители Харет в это время выходили на улицу, садились на лавочки и слушали, как веселятся их татарские односельчане. При этом, как уверяет Варвара Шимошенко, пьянства не было. Родители сами изготавливали из пшеницы тарасун. Его крепость была не больше 30 градусов.

— Я очень скучаю по тем временам. По нашим гармонистам, задушевным песням. И плакали под них, и смеялись. Конечно, сами виноваты, что наш язык уходит. Я с грустью и со слезами на глазах слушаю, как говорят и поют наши дети. И всегда говорю: «Где наш вкусный, сочный язык?» Это наше упущение. Сейчас дети поют в основном татарские песни. А наш, чисто кряшенский, уходит. Мое поколение, скорее всего, последние носители родной речи, — грустно замечает Варвара Ивановна.

Однако, как отмечает Светлана Лохова, они все же постараются возродить обычаи и традиции кряшенского народа. Сейчас в планах восстановить некоторые игры, обряды, которые проводились в старину. И в этом они надеются на помощь старшего поколения.