Чарские пески: правда и мифы

Что такое поющие барханы и почему это место называют самой неправильной пустыней на Земле?
Майский снег подчёркивает фактуру барханов
Майский снег подчёркивает фактуру барханов

Надёжный проводник Виктор Рыжий
Надёжный проводник Виктор Рыжий
Ходить по песку не так просто, как может показаться на первый взгляд
Ходить по песку не так просто, как может показаться на первый взгляд

Чарские пески, расположенные в Забайкальском крае, с лёгкой руки путешественников называют самой неправильной пустыней на Земле. Сибирская пустыня не такая большая, как Сахара, не столь мучительная, как Калахари, в разы меньше Каракумов, гостеприимнее Такла-Макана, ближе Атакамы и доступнее Антарктиды.

Площадь Чарских песков немного превышает 50 квадратных километров — по сравнению с Сахарой или Гоби просто песочница, так шутят местные жители. Погибнуть от зноя и жажды здесь вряд ли получится, а вот заблудиться вполне реально. И такие случаи были. Особенно в непогоду, когда низкие тучи скрывают единственный ориентир — горы.

В Чарской котловине, между хребтами — Кодарским с севера, Каларским и Удоканским с юга, сама природа, забыв о своих законах, смешала, казалось бы, несовместимые ландшафты. Вряд ли где ещё на Земле песчаные барханы соседствуют с ледниками, а последние питаются ключами, которые бьют из-под тех же барханов, образуя зимой многометровые наледи.

Когда поют барханы

Дюны достигают 20—25 метров в высоту. Встречаются и «поющие» барханы. Существует несколько версий данного феномена, но ни одна из гипотез не объясняет до конца загадку природы — почему одни барханы «поют», а другие «молчат».

Геологи природный фокус объясняют следующим образом: пески являются незамерзающим участком, островком среди вечной мерзлоты, поэтому всё время передвигаются. Микроскопические гранулы во время движения издают звук, похожий на скрип, иногда вой или даже стон. Необычная «мелодия» многократно усиливается во время ветра или ходьбы, когда осыпается песчаный склон. Местные жители из числа эвенков придают звукам мистический смысл, считая, что боги гневаются, когда человек тревожит барханы, поэтому не стоит сюда ходить. По звукам песка старожилы предсказывали даже погоду, якобы перед её ухудшением барханы начинали «стонать». Сегодня подобный навык практически утерян, хотя в обиходе аборигены по-прежнему используют слово «турали», буквально означающий: гремучие, поющие пески. Кстати, аналогичное название носит песчаный пляж на берегу Байкала — в Баргузинском районе Бурятии.

Туристы не пытаются даже разгадать феномен, они просто наслаждаются необычными звуками.

Сырьё для атомной бомбы

Вплоть до 60-х годов попасть в Чарскую пустыню было непросто по нескольким причинам. Здесь располагалось Ермаковское рудоуправление — это официальное название лагеря, в основную задачу которого входила добыча урана в Мраморном ущелье Кодарского хребта, подпирающего Чарские пески с одной стороны. Ближайшим населённым пунктом была Чара (ныне — Старая Чара), откуда самолётом вывозили руду. Забайкальский уран послужил начинкой для первых атомных бомб Вооружённых сил СССР. В 1951 году лагерь и рудник закрыли, на Чарскую пустыню никто внимания не обращал, она находилась в первозданной красоте.

Общероссийскую, а потом и мировую известность Чарская пустыня приобрела после строительства Байкало-Амурской магистрали. Стальные пути пролегают в относительной близости от природного чуда. Благодаря железной дороге пустыня стала доступнее даже малобюджетному туристу — достаточно взять билет до Новой Чары или Куанды.

Однако, несмотря на кажущуюся близость и доступность, для похода в пески потребуется квалифицированный проводник.

Надёжный проводник

Самым авторитетным гидом, непревзойдённым знатоком этих мест, считается Виктор Рыжий, заслуженный путешественник России (подобных специалистов в стране немного, номер его удостоверения — 642), за плечами которого более 600 зарегистрированных походов.

Виктор Степанович в обязательном порядке проверяет одежду и снаряжение группы. Нередко туристы, собираясь в Чару, исключают из походного гардероба, например, резиновые сапоги и другую непромокаемую обувь. На первый взгляд, логика новичков понятна и объяснима: в пустыне сухо и дожди бывают крайне редко. Виктор Степанович, подыскивая обувь подходящего размера, напоминает, что Чарские пески — пустыня неординарная, пески здесь соседствуют с ледниками и болотом, одолеть которые в обычных кроссовках не получится. С собой группа обязательно берёт большие палатки и специальные складные печи для обогрева: майские ночи в Чаре бывают холодными, нередко до минус 13—15 градусов. Проводник советует, чтобы не замёрзнуть и не простудиться, брать не зимний спальник, а два летних, которые по объёму меньше и легче. Перед сном один спальник запихивают в другой — таким образом достигается эффект термоса, в итоге тёплый сон обеспечен.

Подобных лайфхаков, полезных мелочей, из которых складывается общий комфорт похода, в арсенале проводника десятки, если не сотни. Хотя новомодное словечко Степаныч не приемлет — говорит просто: народная мудрость. В графике передвижения группы обязательно предусмотрен один запасной день — это на тот случай, если группу застанет непогода, кто-нибудь из туристов натрёт ноги, не сможет быстро идти или просто переутомится. Пройти 10—15 километров по грунтовке — это не то же самое, если идти через барханы по сыпучим пескам.

С высоты своего опыта Виктор Степанович авторитетно заявляет, что у природы нет плохой погоды — есть только плохое снаряжение.

Частая смена погоды, по мнению Виктора Рыжего, весьма характерна для здешних мест, её масштабы могут быть разными: например, снег может пройти полосой, попугать немного туристов-новичков, а примерно раз в три года в мае за одну ночь вываливают сугробы высотой 20—30 сантиметров…

— В 1986 году я впервые ступил на эти удивительные пески, а открывал пустыню постепенно, — рассказывает Виктор Степанович, подбрасывая хворост в костёр. — Удивительные факты подкидывали туристы: например, зарубежные гости — сейчас и не вспомню, откуда они были, как-то спросили: «Степаныч, а вы в курсе, что это самая северная пустыня на Земле?»

— Более тридцати лет назад я приехал на БАМ в качестве методиста по туризму в Доме пионеров, в силу своей профессии постепенно открывал эти удивительные места. Со школьниками выходили на природу каждые выходные, во время каникул прокладывали более сложные маршруты, в год иногда получалось по сорок походов. У меня за плечами более 600 официально зарегистрированных походов, — говорит Виктор Рыжий. — И знаете, что самое интересное? Я не припомню двух одинаковых, каждый раз здесь всё по-новому.