Белый дом хранит следы от пуль

Революцию 1917 года Иркутск пережил с большими потерями. Основные события в городе проходили в декабре. По количеству жертв иркутские столкновения стоят на втором месте после аналогичных боев в Москве. Столетняя годовщина — это повод вспомнить о трагедии, следы которой до сих пор хранят здания областного центра.

«Дни крови и огня»

Справедливо считая Иркутск важнейшим административно-политическим центром востока России, в середине 1917 года сюда для проведения агитационно-массовой работы прибыли опытные большевики. Их позиции постепенно усиливались. Большевикам противостояли коалиция социалистических партий, комитет общественных организаций, городская дума. В декабре 1917 года противостояние переросло в вооруженную борьбу.

Ударной силой большевиков стали военнослужащие. 8 декабря солдаты заняли Набережную улицу от Белого дома до понтонного моста. На Петрушиной горе (территория нынешнего телецентра), в Знаменском предместье, у Крестовоздвиженской церкви, на углу Большой и Малой Блиновских улиц (Партизанская и Чехова), в Глазково была выставлена артиллерия. В 4.30 утра начался обстрел 1-й школы прапорщиков, расположенной на улице Казарминской (ныне Красного Восстания). К полудню огонь усилился, большевистская сторона вела шрапнельный обстрел из-за Ангары. Ночью добавились выстрелы фугасными снарядами.

— Центр города начал превращаться в руины. Артобстрел велся не только по зданиям, в которых находился противник, красногвардейцы били по площадям, — говорит Александр Ануфриев, директор центра историко-культурного наследия ИГУ. — Под шальную пулю мог попасть любой горожанин.

Большевикам противостояли юнкера. Ими руководил полковник Дмитрий Лисученко — участник Русско-японской и Первой мировой войн, четырежды раненый и награжденный многочисленными орденами.

Вот как описывает декабрьские бои в Иркутске управляющий французским консульским агентством Жандро:

«...ожесточенная борьба, заставлявшая содрогаться от ужаса даже тех, кто провел три года на фронте. Все уголовники Сибири собрались в Иркутск, чтобы поддержать Советы рабочих и солдат. Томск, Омск, Ачинск, Красноярск, Канск, Черемхово собрали в Иркутске свои банды выпущенных на свободу каторжников. Социалисты-революционеры, обещавшие содействие юнкерам, попрятались на все дни крови и огня…»

Захват Белого дома

К вечеру 8 декабря юнкера захватили центральный район города. Камнем преткновения стал Белый дом. Штаб Красной гвардии и военно-революционного комитета покинул бывшую резиденцию генерал-губернатора до начала боев, но в здании остался отряд из 100 красногвардейцев. Туда же прибыло подкрепление в виде 100 добровольцев. Импровизированный гарнизон здания был вооружен винтовками и револьверами. Юнкера при поддержке пулемета дважды атаковали Белый дом, но все неудачно. Атакующие забросали здание всеми имеющимися гранатами, предложили гарнизону сдаться, но крепкие стены выдержали взрывы, а красногвардейцы в ответ на предложение только отстреливались.

Вечером 11 декабря была еще одна атака на Белый дом. В этот раз штурмующих поддерживали пулеметы и установленный во дворе здания Географического общества (ныне отдел истории краеведческого музея) бомбомет. Он выпустил пять мин, во время штурма трое юнкеров были убиты, 14 ранены.  

«В тумане, окрашивая его в розовый цвет, зловеще колыхалось зарево пожара: горел город». Так по описаниям современников выглядел Иркутск 14 декабря 1917 года. Поджоги практиковали красногвардейцы, убежденные, что «юнкарей не взять иначе, как поголовным выжиганием той части города, где они засели». Жители, спасаясь от обстрелов, пожаров, мародерства и насилия солдат, прятались или покидали город.

В час ночи 16 декабря юнкера начали последний штурм Белого дома. «Через трупы надвигались запорошенные инеем молодые ребята и бородатые казаки». У красных закончились патроны, и юнкера заняли здание, захватив 153 человека. 17 раненых юнкера благородно отпустили.

Удачный штурм Белого дома определил исход боев. Утром 16 декабря было объявлено перемирие. Большевики пошли на соглашение, потому что поняли, в какую ужасную яростную силу превращается их армия — солдаты настаивали на том, чтобы сжечь город дотла, чинили бесчинства над жителями.

— Армия большевиков была очень разношерстной, — говорит Александр Ануфриев, — тут и солдаты, и бывшие уголовники, которых выпустили по амнистии, и примкнувшие сочувствующие горожане. Они грабили население, желая поживиться, преступления прикрывались красным знаменем, великой идеей. В результате артобстрела город был серьезно разрушен; если бы это продолжилось, от Иркутска камня на камне бы не осталось.

Испугавшись разрушительной силы собственной армии, военно-революционный комитет отказался от притязаний на власть. Управлять Иркутской и губернией начали Губернский народный совет и городская дума. Юнкера получили расчет и были разоружены.

Но почти сразу из Красноярска, Канска, Ачинска прибыли рабочие отряды с артиллерией. На Губернском совете прибывшие красногвардейцы заявили, что условия мира неприемлемы и войска не покинут Иркутск, пока тут не будет установлена власть Советов.

— Красноярские красногвардейцы установили в роще Звездочка пушки-гаубицы, — говорит Александр Ануфриев. — К 19 декабря на Ангаре окреп лед, по которому в центр Иркутска вошли красные части. Мирный договор был аннулирован. Представители земской комиссии и Совета крестьянских депутатов, понимая, что юнкера распущены и выставить против красногвардейцев некого, уступили власть.

Забытая могила

Итог декабрьских боев для Иркутска следующий: общее число убитых, замерзших, утонувших в Ангаре, тяжелораненых составило более 1000 человек, из которых 200 — гражданские.

23 февраля 1918 г. состоялись похороны 107 красногвардейцев в братской могиле у Белого дома. В этом же году здание Белого дома было передано в ведение первого высшего учебного заведения Восточной Сибири — Иркутского государственного университета. Первого ректора университета Моисея Матвеевича Рубинштейна близкое соседство с массовым захоронением не радовало. Опасаясь, что трупный яд может попасть в реку, ректор инициировал перезахоронение.

— Скорее, причина с трупным ядом была формальностью, — говорит Александр Ануфриев, — многим просто не нравилось, что в центре города находится некрополь. Солдат решили перезахоронить на Амурском кладбище, которое сейчас называется Лисихинским. У этой могилы грустная судьба, о ней как-то быстро все забыли. Там были установлены оградка, памятник и небольшой обелиск, но в советское время никто за могилой особо не ухаживал, она заросла пышным кустарником. Была идея внести могилу в реестр памятников и поставить его на госохрану, как произошло с захоронением декабристов, но все так и осталось на уровне идеи.

На протяжении долгих лет 107 борцов за советскую власть лежали всеми забытые. Вспомнили о них в этом году, за два месяца до 100-летнего юбилея революции; иркутские коммунисты провели на захоронении субботник, покрасили оградку и выкорчевали кусты.

Следы революции

В ходе декабрьских событий 1917 года в Иркутске сгорели десятки частных деревянных домов. Пассаж купца Второва выгорел до основания. Сейчас на его месте ничем не примечательное здание советского образца. Невероятная по красоте Тихвинская церковь, которую называли драгоценным каменным созданием, была осквернена и частично разрушена. В 1932 году храм был полностью разобран.

Благодаря каменному исполнению многие общественные здания были разрушены лишь частично и сохранились до сих пор — это 1-я школа прапорщиков (ныне перестроена в анатомический корпус медицинского университета), Государственный банк (в настоящее время в здании располагаются геологический и подготовительный факультеты ИГУ), женская прогимназия — сейчас здесь находится Центр по сохранению историко-культурного наследия.

— Здания, подвергшиеся артобстрелу, были отремонтированы, — рассказывает Александр Ануфриев, директор центра историко-культурного наследия ИГУ, — но в Иркутске до сих пор можно найти следы пуль времен Гражданской войны. В Белом доме есть две изразцовые печи. На той, что находится в правом крыле, можно увидеть сколы от пуль. Печь хотели отреставрировать, но столкнулись с тем, что в современных реалиях подобные изразцы просто не производят, поэтому оставили как есть.  

По словам Александра Ануфриева, последствия разрушения Белого дома были столь велики, что понадобились полтора года и сотня военнопленных австро-венгров, чтобы привести здание в порядок. Но и спустя столетие, после ремонтов и покрасок, внимательный человек сможет разглядеть на фасаде здания следы обстрелов.

В последние годы Белый дом пустовал, но в ближайшем будущем он обещает ожить — здесь расположится Центр историко-архитектурного наследия ИГУ. Появится музейная экспозиция, посвященная истории Белого дома, генерал-губернаторам и истории классического университета.